Булавки и бабочки

–Ладно, хватит прощаться, ты же все равно ничего после не будешь помнить, – подвел итог их разговору Максим, на глазах у него появились слезы. Настя потянулась к нему, чтобы обнять и поцеловать в первый и последний раз, но по настоящему, однако Максим отстранился.

–Не надо, – хрипло произнес он, – не надо меня целовать, мне потом это будет больно вспоминать. Вот, лучше, – в руках у него появилась красивая бабушкина брошка, в виде бабочки, сидящей на булавке, – ты не сможешь это конечно отсюда взять, но я хочу ее тебе подарить. Я часто раньше, когда был маленьким любовался ею, она старинная. Бабочка, сидящая на булавке, но не пришпиленная ею, а именно сидящая на ней. Я так понял смысл: бабочка – это жизнь, короткая, которая все равно кончится, но прекрасная, а стальная булавка – это смерть. Острая, безжалостная и вечная. Но бабочка все равно сидит на этой булавке, и все любуются и любят именно ее, а не булавку. Вот эту бабочку я и хочу подарить тебе, – он аккуратно приколол свой подарок к ее жакету.

–Ты мне будешь сниться, я это знаю, чувствую, поэтому не прощаюсь и поэтому я тебя не забуду, – Настя плакала уже не таясь.

–Вряд ли я буду здесь спать. Прощай, – Максим отстранился от нее и повелительно произнес, – возвращайся домой!

В тот же миг Настя стала полупрозрачной как привидение и начала ускоряясь, подниматься к потолку.

–Максим…, – растаял в где-то в вышине ее голос. Правитель Междумирья сложил руки на столе и уткнулся в них лицом, его плечи тряслись от рыданий. Сейчас это был просто несчастный мальчик. Он не заметил как в зал, стараясь ступать как можно тише, вошли призраки и встали позади него, ожидая, когда Максим успокоится.

Настя приходила в себя медленно. Сначала сознание возвращалось к ней на короткое время, потом с каждым разом все дольше и дольше. В этих промежутках она чувствовала себя слабой, и с удовольствием впадала обратно в сладкое забытье, тем более что ей снились странные прекрасные сны. То она сидит за столом и пьет чай с одноклассником Максимом в которого она была тайно влюблена. С ними за столом сидят еще трое, двое людей и одно чудовище, но Настя его совсем не боится, она откуда-то знает, что он добрый. Они весело о чем-то болтают и смеются. Или другой сон – они стоят с Максимом и наблюдают закат с террасы большого Замка. Просто стоят рядом, взявшись за руки и смотрят на огромное заходящее солнце. Но иногда в снах присутствовала непонятная тоска, словно она что-то потеряла, забыла что-то очень важное, и не может это вспомнить и найти.

Но врачи из реанимации знали свое дело и скоро Настя уже нормально спала, могла сама есть и ее перевели в обычную палату для выздоравливающих. Там ее навестили радостные родители. Звонили по мобильнику подружки и эти странные сны стали сниться все реже и реже. Но Настя каждый раз ложась спать надеялась увидеть именно эти сны. А через полмесяца ее выписали домой.

Максим давно уже перестал плакать, просто сидел закрыв глаза и положив голову на скрещенные руки. Видеть никого не хотелось, разговаривать – тем более. Но долго так продолжатся не могло, Максим выпрямился и глядя на стену сухо сказал:

–Так вот для чего я вам понадобился. Правитель вам был нужен, и чтобы так сказать свой? – в его голосе прозвучал сарказм.

–Нет, – ответил Синий Крокодил, голос его звучал виновато, но спокойно, – когда ты попал к нам, мы действительно хотели помочь тебе выбраться отсюда. Честно. Но вот когда ты…

–Сыграл с Джокером, – продолжил Максим, – обратной дороги уже не было. Чтож, – он подал плечами, – винить некого.

–Не совсем, – вмешался Гробовщик, – мы иногда можем, ну не предсказывать, а что ли предвидеть будущие события. Ты был влюблен в девочку, и случайно я проследил за ней как бы вперед и увидел автокатастрофу, и что она попадет к нам. Но ты сам пошел за ней, если бы ты этого не сделал – не сидел бы сейчас на этом стуле, а Настя не вернулась бы домой.

–А кто тебе сказал, что я о чем-то жалею? – со злостью в голосе ответил Максим, – я теперь Правитель, так что могу приказывать всем и тебе в том числе.

–Ты не злись, – стал сразу его успокаивать Синий Крокодил, – ты вон на трон сядь, регалии недостающие прими. Здесь дел ужас как много накопилось, но ничего, мы поможем.

–Какие еще регалии? – казалось Максима уже ничем нельзя удивить, но он все же удивился.

–Ну как…? Камзол, меч, униформа короче, а медальон у тебя уже есть, – пояснил Синий Крокодил. Максим вдруг начал хохотать, смех был нервным, но он все никак не мог остановиться.

–Униформа…ха-ха-ха… ну как у служащего или бизнесмена, – отсмеявшись он вновь помрачнел, но встал и пройдя сел на трон. «Жесткий, деревянный, пусть и обит роскошной материей, но мягкости от этого не прибавилось», – подумал про себя Максим, стараясь усесться поудобнее. Одежда его стала преображаться. Яркий камзол в стиле средневековья, и на поясе пристегнут кинжал. Максим осмотрел новою одежду, неопределенно хмыкнул, и достав узкий изящный кинжал из ножен повертел его в руках.

–Ты вроде про меч говорил, – заметил он, обращаясь к Синему Крокодилу.

–Так зачем тебе с этой тяжестью таскаться, пусть в виде кинжала побудет, – привел свой довод Синий Крокодил, – ты ведь все равно мечом владеть не умеешь. Это ведь так – атрибут власти. А какой вид, меч или кинжал, значения не имеет.

–Верно, – согласился с ним Максим, – и что дальше?

–Позволю заметить, Ваше Величество, – с поклоном произнес Китайский Император, – что у вас, как у правителя есть определенные привилегии. К тому же вы обладаете Часами Истинного Времени.

–Ну и зачем они сейчас мне? – не понял Максим.

–Правитель Междумирья может появляться на земле, столько раз, сколько ему заблагорассудится, – опять поклонился Китайский Император, – но правилами наложены определенные ограничения…

–Призраком быть не хочу! – отрезал Максим.

–Вы не поняли меня, – мягко возразил Китайский Император, – Правитель может появляться на земле в своем истинном, материальном облике, то есть я хотел сказать теле. И только по делам, но есть одна хитрость – по каким делам, определяет сам Правитель. Так же его исчезновения или отсутствия на земле не должны замечать посторонние. А используя Часы, управляющие временем, можно составить такой график, что здесь, во время вашего отсутствия оно может сильно замедлятся.

–Погоди, ведь верно! По правилам Правитель может находиться вне Междумирья не больше десятой части дня за одни сутки. Поэтому прошлые Правители предпочитали оставаться здесь насовсем, так удобнее, дела в основном здесь, а не там. С помощью Часов, он может замедлять время в Междумирье, когда он на земле. И наоборот, ускорять, когда он здесь, – воскликнул Гробовщик, – правда, – он опасливо взглянул на Максима, – жить придется, что называется на два мира, то есть в два раза больше.

–Ага, год у тебя будет выходить за два, – закивал Синий Крокодил, – сутки здесь, сутки там.

–Значит я смогу вернуться? – робко спросил Максим.

–Периодически, – подтвердил Гробовщик, – но придется возвращаться обратно сюда.

–А если я не захочу? – спросил Максим, в нем начала появляться уверенность.

–Перетянет и все дела. Очутишься здесь, хочешь ты этого или нет. А вот обратно – это уже с трудом, несмотря на то что ты теперь Правитель, правилам Междумирья должен подчиняться, – наставительно сказал Синий Крокодил.

–Понятно, мда, подписался я на работенку, – улыбнулся Максим, и тут же спросил, – а что надо, чтоб перемещаться?

–Сначала останови время здесь, положи часы горизонтально, – стал инструктировать его Синий Крокодил, – а потом просто пожелай вернуться обратно, как ты делал с одеждой, представь просто что возвращаешься назад.

–А тут что будет? – не удержал Максим своего любопытства, несмотря на то что очень сильно хотел вернуться, и сделать это не откладывая, прямо сейчас.

–Здесь все не остановиться полностью, но замедлится настолько, что пока там у тебя пройдут сутки, здесь – не больше пары секунд, – объяснил Гробовщик.