Страница 16 из 23
– Но ведь нельзя сыграть взаимную любовь в одиночку. Ты тоже должен исполнить свою роль, – напомнила она.
– О, я смогу скрыть свое презрение настолько, чтобы убедить бабушку в обратном.
Эти слова заставили Софи ответить резко:
– Не припоминаю, чтобы ты с отвращением целовал меня вчера. Только потом ты намекнул, что сожалеешь.
– Тут не на что намекать.
– Ладно, если ты так говоришь… – пожала плечами Софи, с удовольствием заметив, как он раздражен.
– Да, я утверждаю. Не начинай эти свои штучки. На этот раз я не куплюсь.
– Я поняла. И не слишком настаивай, а то я могу решить, что ты чересчур уж пытаешься все отрицать!
– Прекрати, Софи, – прохрипел он.
Удовлетворенно улыбнувшись, Софи перестала насмешничать и надела наушники, собираясь смотреть кино. Не то чтобы ее привлек фильм, ведь все ее мысли были о Лукасе. Пусть он думает, что она играет с ним в игры, тогда ни за что не догадается, что она проявляет свои истинные чувства, а не играет роль ради его бабушки. Ей нужно было и себя защитить.
Аэропорт Ниццы утопал в солнечных лучах, когда самолет приземлился. Все шло хорошо, пока они не спустились с трапа. Внезапно со всех сторон их ослепили вспышки фотокамер, и Софи поняла, что их рейс совпал с прибытием известного футболиста. Том был на седьмом небе от счастья, когда ему удалось постоять рядом со своим кумиром. Для его родителей это не было таким уж благословением.
Им пришлось дождаться, пока дорога освободится. Софи показалось, что здесь собрались почти все английские репортеры. Читая на бейджиках и микрофонах известные названия, Софи надеялась, что ей удастся купить несколько снимков Тома рядом со знаменитостью. Ему завидовали бы все друзья.
– Они скоро уйдут, – объявил Лукас, чудесным образом отгородивший их троих и чемоданы от толпы. – Пошли к машине. Пора выбираться из этого сумасшедшего дома.
Софи рассмешило его выражение лица.
– Ты не любишь футбол? – поддела она Лукаса, и он впервые посмотрел на нее с улыбкой.
– Футбол – да, а вспышки, которые слепят глаза, – нет!
Софи хихикнула, и они улыбнулись друг другу, разделив драгоценный момент симпатии.
Она запомнила этот момент, добавив его ко всем счастливым воспоминаниям об их совместной жизни.
Вслед за Лукасом они с Томом вышли из аэропорта. В тишине машины, увозившей их вдаль, Софи начала немного нервничать. Одно дело – согласиться вести себя так, как просил ее Лукас, но другое – воплотить это все на практике. Как его бабушка сможет оказать ей теплый прием, зная, что она сделала? Ей не нужно быть в курсе всех деталей, чтобы встать на сторону внука.
К счастью, из окна открывался чудесный вид, и Софи отвлеклась, наслаждаясь необыкновенной красотой города. Ей бы очень хотелось, чтобы в сумке оказался фотоаппарат, но он был упакован в чемодан. Дорога петляла. Иногда они даже подскакивали на кочках, а скоро Лукас указал на красную черепичную крышу.
– Вон и вилла.
– Ух ты! – воскликнул Том, прижавшись носом к стеклу.
И хотя Софи не произнесла того же, мысленно она согласилась с сыном. По одну сторону дома размещался великолепный сад, с другой стороны виднелся огромный бассейн.
– Она красивая, но не слишком ли большая для твоей бабушки? – неожиданно для себя спросила Софи.
– Да. Зато этот дом хранит множество воспоминаний, и бабушка никогда не рассталась бы с ним. Но теперь к ней часто ездит семья, и дом снова наполняется смехом.
Том уж точно мог бы заполнить дом звуками, он носится как стадо слонов, с улыбкой подумала Софи. Машина остановилась, и Том тут же соскочил с заднего сиденья и побежал по тропинке, ведущей к вилле.
– Спорим, тут сто комнат! – в восторге воскликнул он, глядя на Лукаса.
– Не так много, – улыбнулся тот, потрепав сына по голове.
– А какая моя? – спросил Том, переминаясь с ноги на ногу. Софи тут же поняла этот знак.
– Твоя будет с тыльной стороны дома, ты увидишь ее через минуту, – пояснил Лукас.
– Спальня может подождать, – вмешалась Софи. – А сейчас Тому нужно в туалет.
Все трое вошли в холл.
– Прямо по коридору есть один. Пойдем со мной, сынок. – Лукас протянул руку, и Том вложил в нее свою ладошку.
Оба пересекли холл и исчезли в глубине коридора.
Софи прошла немного следом за ними, с восторгом оглядываясь по сторонам. Дизайнер явно постарался.
– Привет! – раздался позади нее мягкий голос. – Вот мы и встретились снова, Софи.
Обернувшись, Софи увидела женский силуэт в дверях. Женщина сделала шаг вперед – и Софи разглядела наконец элегантную пожилую леди с корзиной цветов в руках. Она тепло улыбалась, но в глазах таилась грусть – очевидно, из-за недавней потери.
Софи тут же ощутила укол вины: она не навещала бабушку Лукаса ни разу после свадьбы. Щеки ее смущенно пылали, когда она шла навстречу этой женщине.
Собравшись с силами, она протянула ей руку.
– Здравствуйте, миссис Антонетти. Рада снова видеть вас. Э-э… Лукас будет через минуту. Он повел Тома в уборную, – пояснила она, застенчиво улыбаясь.
Женщина колебалась лишь мгновенье, но потом взяла Софи за руку и расцеловала в обе щеки.
– Пожалуйста, зови меня Нэлл. Две миссис Антонетти в одном доме – это слишком.
– Я в восторге от вашего дома, – честно призналась Софи, и Элеанор Антонетти с гордостью огляделась.
– Спасибо, милая. Мы много лет трудились над ним, чтобы добиться того, чего хотели. Мы с мужем были очень счастливы здесь. Я как раз собирала цветы для лоджии, когда услышала, что вы приехали. – Она кивнула на корзину, которую поставила у стола. – Марко любил лилии. Вы ведь приехали с Томом, моим правнуком?
– Да, – улыбнулась Софи, как делала всякий раз, когда разговор касался сына. – Боюсь, он может быть шумным.
– Хорошо. Этому месту нужен детский смех. Ах, вот, кажется, и он.
В холл вошли Лукас с восторженным сыном. Том бросился к Софи, а Лукас обнял бабушку.
– Ты выглядишь намного лучше, – тепло произнес он. – И румянец снова на щеках. Как ты себя чувствуешь?
Элеанор сжала руку любимого внука.
– Хорошо. Не беспокойся. С Софи мы уже поздоровались, а это, должно быть, Том – сказала леди, впервые рассмотрев мальчика. Она всплеснула руками. – О, мой Бог! Он просто копия тебя, Лукас!
Софи нагнулась к сыну.
– Иди и поздоровайся со своей прабабушкой, Том, – подтолкнула она его.
– Привет, – неуверенно произнес мальчик, оглядываясь на Софи, как все дети, которые встречают незнакомого взрослого.
Софи ободряюще кивнула ему.
– Привет, Том, – наклонилась к нему Элеанор. – Какой ты большой! Не будешь возражать, если я попрошу тебя обнять старушку?
– Не-а, – улыбнулся Том. – Я люблю бабушек, – объявил он с детской непосредственностью и в следующую секунду обнял Элеанор.
На глаза Софи навернулись слезы. Как же она обожала своего сынишку! Когда она снова смогла четко видеть, Элеанор целовала Тома в лоб, держа его личико в своих ладонях.
– Ах, Том, Том. От тебя слезы на глазах.
– Болят? Кто их ударил?
– Что, милый? – не поняла Элеанор.
– Твои глаза. Ты сказала, у тебя слезы, – объяснил Том как мог, а Элеанор лишь улыбнулась.
– Нет, милый. Так говорят, когда видят кого-то, кто нравится. Хочешь пить, Том? На кухне найдется что-нибудь холодненькое для тебя. Почему бы нам ни пойти и не проверить это?
– Отличная мысль, – заключил Лукас, встав рядом с Софи, когда бабушка с правнуком пошли искать холодный лимонад. – Я уже сейчас вижу, что общение с Томом пойдет бабушке на пользу.
Софи утерла нос платком, который обнаружила в кармане, и высморкалась.
– Уверена, так и будет, – с готовностью согласилась она. – Твоя бабушка очень добра ко мне.
– А чего ты ожидала? – удивился Лукас.
– Она имела полное право холодно отнестись ко мне. В конце концов, ведь это я ушла от тебя.
– Верно. Но теперь это в прошлом. Нам остается только убедить ее, что мы пережили прошлые обиды и снова счастливы вместе.