Страница 39 из 41
— Это что ты в дом привел? — и заплакала.
— Молчать! Это моя муза Клио, понятно?
— Еще как понятно! — королева бросилась на музу и вцепилась ей в волосы. — Я тебе, бесстыжая, гляделкито вырву!
Пока королева дралась, Гебельс 8й разговаривал с духовым оркестром.
Потом он оттащил королеву от музы и запер супругу в кабинете.
После обеда король с музой пошел в Храм Искусства и Науки смотреть лилипутов еще раз.
Лилипуты прыгали через собаку и детскими голосами читали стихи. Король хохотал как резаный, хлопая музу по голой коленке. Лилипуты читали:
Ты, тра-ля-ля, перепутал Мы, трам-па-па, лилипуты Тра-ля-ля-ля, а не дети Как прекрасно жить на свете!
После представления король прихватил пару лилипуток и пошел к алхимикам вчетвером. У алхимиков Гебельс 8й Шрайбер одного повесил, другого предупредил.
Когда возвращались, уже стемнело. Одна лилипутка побежала за кошкой, а на вторую Гебельс Шрайбер случайно сел в карете. У музы Клио начался насморк.
— Не смей шмыгать носом! Я не потерплю!
Гебельс 8й еще чуть-чуть потерпел и вытолкал музу Клио из кареты.
Приехав во дворец Шрайбер выпустил из кабинета жену.
— Приходили еще два механика, — пошутил он, — я отдал им по мешку золота. Один сделает мне механического говорящего слона, а второй говорящего верблюда.
Королева упала в обморок.
Ночью, когда Гебельс 8й Шрайбер спал, королева пробралась в спальню и запустила к мужу под одеяло кобру. Змея укусила короля и Гебельс 8й Шрайбер умер во сне.
Золотой Век закончился.
ЭПИЛОГ
После смерти короля Храм Искусства и Науки сломали. А вещи растащили.
Железные ноги говорящего человека взял ремесленник Себастьян Кохаузен. Собачья конура у него стояла в луже. Себастьян поставил конуру на эти ноги. Его собака выпрыгивала из конуры, как белка.
ГЛАВА 16 ПРОЦЕСС
Посвящается товарищу Гришину (Вячеславу) за храбрость
Король Дуглас 7й Мозес Консерватор умер позавчера при загадочных обстоятельствах в бане.
Все с ног сбились, разыскивая его в парке. А нашли, ничего себе, в бане! Голый по-пояс король стоял на карачках. Голова же у него была всунута в ведро с водой. Со стороны можно было подумать, что на полу в бане находится на карачках поверженый рыцарь-крестоносец. Можно было подумать, что рыцарь крестоносец свалился с коня и ударился головой вниз.
Короля Дугласа вынули из ведра и перенесли на кровать.
Что же случилось с королем Дугласом? — сидели и думали родственники вокруг стола с вазой.
Первым поднял голову дядя Дугласа Снечкус Зильмун. Он посмотрел вниз на свою прижатую к коленкам руками шляпу и произнес:
— Что же с ним случилось? Зачем он попал в баню с ведром на голове?..
Все искали его в парке… А он в это время просто лежал в бане, в ведре… Как же, черт подери, он оказался в бане там?!.. Вы как хотите, а я не знаю. — Дядя Снечкус развел руками, при этом шляпа с колен упала на пол. — Поясняю. Как это объяснить — был ли это несчастный случай или убийство? Черт подери!.. Я не знаю… Я ничего тут не знаю… Вильгельм, дай кресало…
Вильгельм Моцарт дал прикурить.
— Монсиньоры, — сказал Фердинанд Дандрипа, — я решительно отказываюсь это как-то понять. Что он делал в бане? Ведь, как вам известно, все искали его в парке… А в парке его не было… Как это случилось?.. Если я что-то понимаю, то такого быть не должно… Я умываю руки… Его-точно-убили.
— Но кто, интересно, его убил?! — воскликнул Себастьян Кокс. — Что скажут об этом женщины?
— Женщины пока послушают, — сказала Изабелла Фокинг. — Женщины пока послушают.
— Мы думаем, что его убили, — сказала Бригитта Блюмерляндская.
Изабелла Фокинг утвердительно кивнула головой.
— Что скажет Цецилия Дворкин? — прищурился Себастьян Кокс.
— В бане было ужасно, — ответила Дворкин.
— Я вижу, — сказал Густав Карапендбах, — что все мы озадачены.
Ферисаук Борманахем ударил лбом об стол.
— Убили Дугласа, вот что! — взвизгнула Маргарита Финьо.
— Допустим, — сказал Кривой Маримутти, — это парк. — Он бросил на стол шляпу и подвинул к себе вазу. — А это баня… Значит, где шляпа — мы его ищем… А он находится в вазе… А это, — Маримутти указал пальцем на голову Фересаука, лежавшую на обратном конце стола, — дворец… Далековато, господа, получается…
Густав Карапендбах потряс Фересаука Борманахема за плечо:
— Фересаук, вставай пожалуйста.
— Что может нам сказать Мартин Тышкер? — спросил Кокс.
— Мне не понятно, — ответил Тышкер, — заметил ли кто-нибудь что-то подозрительное?
Фогель Ламартин поднял голову и повертел шеей.
— Король лежал в гробу, как живой, — сказал он.
— Борманахем, вставай, не дури! — Карапендбах потряс Фересаука.
— Якшибурмах убил Асмофундила, — продолжал Снечкус Зилмун, — Так было всегда…
— Король должен был пойти в парк, — Кривой Маримутти встал и померял пальцами на столе расстояние от дворца до шляпы. — А это, — Маримутти померял то же самое до вазы, — другое расстояние. Одно и другое расстояние — равны…
— Я вспомнил, — сказал Фердинанд Дандриппа, — накануне король был в превосходном настроении…
Много шутил… Все время танцевал…
— А сегодня нашли его в бане с ведром на голове, — заключил Бенджамин Моцарт, брат Вильгельма. — Когда я пришел в баню, то в первую очередь принял его за покойного Муслим… Покойный Муслим пугал людей в ведре… Но это был не Муслим…
— Что ты можешь к этому добавить? — спросил Себастьян Кокс.
— Муслим тоже умер, но это совсем другое. Он умер не в бане… И давно уже.
— Теперь в бане будет привидение! — замогильным голосом сказала Цецилия Дворкин.
— Господа! Фересаук Борманахем мертв! — обьявил Густав Карапендбах.
— Вы как хотите, черт подери, а я не знаю… — Снечкус развел руками.
— Фересаука Борманахема отравили! — всвизгнула Бригитта Блюмерляндская.
— Кто отравил Фересаука Борманахема? — спросил Вильгельм Моцарт и посмотрел под столом. — Под столом никого.
— С этим надо разобраться, — произнес Себастьян Кокс. — Все запутывается.
— Быть может, с нашим Фересауком произошел несчастный случай? спросила Изабелла Фокинг.
— Едва ли, — возразил Карапендбах. — Вы слышали, как Фересаук врезал по столу лбом?!
— Допустим, — сказал Кривой Маримутти, — что от головы до шляпы и от головы до вазы одно и то же расстояние. Теперь возьмем шляпу и кладем…
— Не трожь шляпу! — закричал Себастьян Кокс. — Пусть все остается на своих местах!
— Я читала в книге, — начала Изабелла Фокинг, — как один фокусник носил с собой гадюку. Он носил ее под чалмой. Когда он снимал чалму — змея делала — пышшш! А когда одевал чалму — гадюка сидела у него под чалмой. Однажды змея укусила кого-то и тот умер.
Себастьян Кокс схватил вазу и ударил Кривого Маримутти по голове.
Маримутти съехал под стол.
— Мне все стало ясно! — сказал Себастьян Кокс. — Борманахема убил Кривой Маримутти… — Себастьян Кокс ударил дном вазы по шляпе. Под шляпой оказалась пришибленная змея.
— Мне жаль Кривого Маримутти, — сказала Фокинг. — Оказывается, мы читали одни и те же книги.
В этот день они так и не решили, кто убил Дугласа 7го.
Ночью к Рафаилу Мозесу, сыну короля Дугласа 7го, пришел из шкафа призрак отца с ведром. Рафаил проснулся от того, что над ним уже стоял призрак и гулко стучал костяшками пальцев по ведру.
— Сы-ы-ын мой, — прогудел призрак металлическим голосом, — знай, меня убил Кривой Маримутти.
— Не беспокойся, папа. Фересаука Борманахема тоже убил Кривой Маримутти. Маримутти получил по заслугам.
— Ну и правильно. Так ему и надо. Я пошел.
Призрак выдал дробь по ведру и ушел в шкаф.
ЭПИЛОГ
С тех пор призрак Дугласа 7го Консерватора не появлялся. Зато появились два других привидения.