Букингем

— До свидания, доктор, — ответил Фрост и тихо добавил, — вы забыли подарить мне серебряную пулю…

Глава четвертая

Дверь в его комнату резко распахнулась и Хэнк автоматически вскинул на звук молниеносно выдернутый из-под подушки браунинг.

— Эй! — испуганно вскрикнула Моника и замерла в дверном проеме с подносом в руках, — поосторожнее, иначе будешь лишен завтрака!

— Прошу прощения, — чувствуя себя в глупом положении, проговорил Хэнк, положил пистолет на тумбочку и уселся на постели повыше, подложив под спину две подушки. — Это называется — кусать руку, которая тебя кормит.

— Вот именно, — улыбнулась она и поставила поднос ему на колени. — Такая реакция кое о чем говорит, ты ведь действовал инстинктивно, не раздумывая. А вдруг в действительности ты был убийцей-мафиози или кем-то типа этого?

— Великолепно! Теперь мы знаем, что у меня была зажигалка “Зиппо” и что моментально реагирую на любую опасность. Как говорят, развязка близится.

Фрост взглянул на яичницу с беконом, поджаренную сосиску, аппетитную булочку, намазанную маслом, и маленький кофейник.

— Вкусно пахнет, — заметил он. — Ничего, если я прямо вот так…

— Конечно, конечно. Ешь, а то остынет.

— Спасибо, — бросил Хэнк и подцепил вилкой кусок бекона. — М-м-м, язык можно проглотить… Уже, наверное, поздно. Сколько я спал?

— Думаю, что достаточно. Больше двенадцати часов. Я успела сходить в “Маркс и Спенсерс” и купить тебе новую одежду.

— Благодарю. Снова я перед тобой в долгу. А как ты узнала мой размер?

— По той одежде, которая была на тебе вчера.

— А где она сейчас?

— Я ее выбросила. Проверила карманы, они были пусты. Ладно, завтракай, не буду мешать. — Она повернулась, чтобы уходить, но на секунду задержалась. — Я принесла тебе сегодняшнюю утреннюю газету, она под подносом. Почитай, может, найдешь что-нибудь полезное для себя.

Фрост еще раз поблагодарил Монику, и она вышла из комнаты. Он быстро расправился с завтраком, выпил две чашки кофе, отставил поднос в сторону и развернул газету. Это был утренний выпуск “Гардиан”.

Он пошарил глазом по заглавиям, и его внимание сразу привлекла фотография в правом нижнем углу на первой странице, тут же вызвав накатившую волну головной боли.

На фото была изображена привлекательная блондинка, лицо которой показалось Хэнку смутно знакомым. Статья под ней была озаглавлена “Исчезновение журналистки” и Фрост, словно повинуясь какому-то руководящему им чувству, стал жадно ее читать.

Блондинку звали Бесс Столмен, и от этого имени приступ головной боли только усилился. Она была журналисткой в Международном Агентстве Новостей и ее отозвали из США на прежнее место работы, чтобы она заместила своего коллегу, который погиб, как было сказано, при загадочных обстоятельствах.

Последний раз ее видели в компании жениха, профессионального наемника Хэнка Фроста, и некоего мистера Майкла О’Хара, чей род занятий не был установлен. Мисс Столмен пропала без вести более двух суток назад. Поиски пока ничего не дали — полиция не обнаружила ни журналистку, ни двух указанных особ, с которыми, предположительно, она и исчезла. В конце маленькой статьи было обещано информировать читателей о дальнейшем развитии событий в этой загадочной истории.

Хэнк уронил газету, закрыл глаз и откинулся на подушки, стараясь унять серию взрывов в голове, от которых, казалось, сейчас лопнет череп. Тело его вдруг покрылось липким потом. Он отбросил одеяло, опустил дрожащие ноги на пол и, шатаясь и придерживаясь руками за стены, проковылял в ванную.

Чуть не падая, Фрост сбросил с себя халат, стал под душ и открыл краны. Мелкие и колючие струйки воды вызвали появление в воспаленном мозгу страшной картины…

Перед ним возникли вооруженные люди в военной форме. Они преследовали его, хотели убить, гнались, словно охотники за раненым зверем, и загнали на край скалы, за которым открывалось глубокое ущелье… Сильная стрельба… Он кричит, отшатывается назад и падает в бездонную пропасть, из которой нет возврата…

Хэнк открыл глаз и понял, что сидит, замерзший, на полу душевой кабинки. Горячая вода кончилась и сверху падали ледяные струи, которые и привели его в чувство. Он с трудом поднялся, закрыл кран слабыми пальцами и, дрожа, стал вытираться. В это время в ванную вошла Моника.

— С тобой все в порядке? — встревоженно спросила она. — Тебя так долго не было, что я уж подумала, не случилось ли чего…

— Мне холодно, — клацая зубами, выговорил Фрост и застонал, чувствуя, что головная боль так и не покинула его, — Я замерзаю… и что-то опять с головой…

Моника подхватила его халат, подошла к нему и накинула его ему на плечи, прижавшись к его спине. Сквозь тонкую ткань ее легкой блузки Хэнк почувствовал на своем мокром теле крепкую грудь и упругий сосок.

Поддерживая Фроста под руки, она провела его в спальню — на этот раз ее, не его — уложила на большую удобную кровать и укрыла одеялом.

— Теперь лучше, — прошептал Хэнк, — но все равно холодно…

Однако, его ноги и руки стали оттаивать, когда он увидел, как Моника расстегивает пуговицы блузки и снимает ее, обнажая высокую грудь, затем опускает юбку, оставшись только в трусиках, и ныряет к нему под одеяло.

— Я отогрею тебя, — донесся до него ее шепот и он ощутил ее горячее тело, жаждущее ласки.

— Моника, — прошептал Фрост, — только не подумай, что я тебя обманул, чтобы…

— Пусть даже и так — мне все равно, — улыбнулась она в его объятиях. — Какая теперь разница?

Хэнку действительно сразу стало лучше, куда и девался его холод…

Глава пятая

— А вот тот кто?

— Где?

— Вон там, в дальнем углу, — кивнул Фрост. — Который разговаривает с женщиной с метлой на голове.

— Эх ты, деревня, это парик, — засмеялась Моника.

— Это ее проблемы. Так ты его знаешь или нет? Она кивнула.

— Конечно, это сэр Джон Пинкэм-Флетчер, сотрудник Форин Офис. А почему ты спрашиваешь, ты что, узнал его?

— Нет, я не узнал, — ответил Хэнк, отпивая свой коктейль. — Но я заметил, что он несколько раз пристально на меня посмотрел.

— А вдруг ты ему понравился?

— Ты действительно так думаешь?

— Все может быть, если верить слухам о нем. Но вероятнее всего, сэр Джон просто невоспитанно любопытен, ты ведь единственный одноглазый на вечеринке. Только и всего.

— Возможно, возможно, — пробормотал Хэнк. Они находились на официальной вечеринке в Кенсингтоне. Фрост не любил такие мероприятия и никогда бы не согласился сюда прийти, но Моника уговорила его, утверждая, что подобный вечер отдыха только пойдет ему на пользу. Кроме того, была небольшая надежда на то, что он встретит каких-нибудь знакомых, которые помогут восстановить его личность. По крайней мере, такую теорию разработала Моника.

Вот уже четыре часа они без дела слонялись в гуще нескольких десятков приглашенных особ, и Хэнк был готов отказаться от этой затеи, из которой ничего не получалось. Он не мог ни нормально отдохнуть в такой толпе народа, ни встретить кого-нибудь, кто бы узнал его. Единственное, что заинтриговало его — это то, что сэр Джон Пинкэм-Флетчер в открытую рассматривал его весь вечер. Конечно, черная пиратская повязка выделяла его из толпы, на него бросали любопытные взгляды, но никто больше не таращился на него, как этот сэр Джон.

Фрост определил его возраст как лет сорок пять — пятьдесят. Хорошо сохранился. Среднего телосложения. С тронутыми на висках сединой черными волосами, уложенными в безупречную прическу. Неужели и это парик?

— Он снова на тебя посмотрел, — тихо сказала Моника.

— Знаю.

Хэнк бросил короткий взгляд в угол и увидел, как сэр Джон что-то прошептал на ухо своей собеседнице с копной на голове, та громко засмеялась, а он быстро шагнул в сторону и исчез в толпе.

Фрост повернулся к Монике и едва удержался, чтобы не зевнуть.