Страница 42 из 42
– Джим, пойдем-ка со мной, – таинственно прошептал он.
– Что такое? – спросил Джим.
– Тебе всегда хотелось иметь свой собственный локомотив, старина. Подходящая форма у тебя уже есть, – ответил Лукас и усмехнулся.
Сердце Джима часто забилось.
– Локомотив? – переспросил он, и глаза у него становились все больше. – Настоящий локомотив?
Лукас приложил палец к губам и многообещающе подмигнул. Потом он взял Джима за руку и повел его к вокзальчику, где, сопя, стояла Эмма.
– Что-нибудь слышишь? – спросил он.
Джим прислушался. Он услышал только Эммино посапывание. Но вот – он не ошибся?
Или ему послышалось другое шипенье, совсем тихое, прерывистое? И тут кто-то тоненько свистнул.
Джим посмотрел на Лукаса большими вопрошающими глазами. Лукас с улыбкой кивнул, подвел Джима к угольному тендеру, и мальчик заглянул внутрь.
Внутри сидел маленький-премаленький локомотивчик и глядел на Джима огромными бессмысленными глазами младенца. Он прилежно посапывал и выпускал из своей маленькой трубы крохотные облачка пара. Похоже, это был очень славный дитя-локомотивчик, потому что он уже храбро попытался удержаться на колесиках и подкатиться к Джиму, хотя при этом то и дело падал. Однако это совершенно не мешало его хорошему настроению.
Джим погладил малютку.
– Это эммина детка? – тихо спросил он.
Мальчик был расстроган до глубины души.
– Да, – ответил Лукас, – я уже давно знал, что у нее будет маленький. Но тебе я ничего не говорил, чтобы получился сюрприз.
– А детка мне достанется? – спросил Джим, едва дыша от счастья.
– А то кому же еще? – ответил Лукас, дымя трубкой. – Но ты должен за ним хорошенько ухаживать. Он быстро подрастет. Через пару лет будет такой же большой как Эмма. Как же его назвать?
Джим взял локомотивчик на руки и погладил его. Немного подумав, он предложил:
– Как ты находишь имя Молли?
– Хорошее имя для локомотива, – кивнув, ответил Лукас, – давай его теперь обратно. Пока он должен быть при Эмме.
Джим посадил Молли обратно в тендер и пошел расказывать всем, что ему досталось, и, конечно же, каждому захотелось взглянуть на локомотивчик. Джим сводил их туда и показал Молли, которая вызвала всеобщее восхищение. Малютка Молли, правда, ничего не заметила, потому что тем временем уже мирно спала и причмокивала.
Через несколько дней царь и маленькая принцесса отправились обратно в Миндалию, потому что Ли Си, разумеется, пока еще должна была жить у своего отца. И опять ходить в школу ей тоже очень хотелось – в настоящую, конечно, а не в драконовскую. В Усландии же ничего подобного не было. Но дети могли навещать друг друга всегда, когда им захочется, потому что государственный корабль часто курсировал между Усландией и Миндалией. К тому же, им, разумеется, разрешалось пользоваться и телефоном, если только он как раз не был нужен королю Альфонсу Без-Пятнадцати-Двенадцатому. А нужен он был королю, безусловно, большую часть времени, так как тот находился в дипломатических отношениях с царем Миндальским.
В Усландию вернулась прежняя мирная жизнь. Господин Эрмель в твердой шляпе и с зонтиком подмышкой ходил на прогулки. Oн был прежде всего пoдданным, и им управляли. Точно так же как и раньше.
Лукас ездил на локомотиве по имени Эмма по извилистым рельсам из одного конца острова в другой. И иногда они насвистывали что-нибудь дуэтом, и звучало это очень красиво, особенно в туннелях, где такое чудесное эхо.
Джим, разумеется, большую часть времени ухаживал за локомотивчиком по имени Молли, и у него почти не оставалось времени, чтобы сердить господина Эрмеля или съезжать вниз с одной из горных верхушек. Он понемногу взрослел.
В хорошие вечера было видно, как Джим с Лукасом сидели рядышком на государственной границе. Заходящее солнце отражалось в безбрежном океане, протянув от горизонта сияющую золотую дорожку прямо к ногам обоих машинистов. А они смотрели на эту дорожку, ведущую то ли в дальние дали, то ли в незнакомые страны и части света, не сказать куда именно. И тогда, может быть, один из них говорил:
– А помнишь, тогда у господина Тур Тура? Хотел бы я знать, как у него сейчас дела.
А другой отзывался:
– Ты еще помнишь, как мы проезжали через «Черные Скалы» и перед «Устами Смерти»
казалось, что все пропало?
И оба они были едины в том, что вскоре предпримут вдвоем новое большое путешествие в неведомое. Им следовало разгадать еще много загадок… Они хотели выяснить, откуда морские разбойники похитили Джима Кнопку, когда он был еще совсем маленьким. Но для этого друзьям сначала надо было отыскать и победить Тринадцать Лютых, которые все еще угрожали морям. А это уж точно не мелочь.
И, строя планы на будущее, друзья глядели в открытый океан, а волны, большие и маленькие, шипя, омывали государственные границы.
Конец
* «Тендер» означает, что угольный тендер-ящик не надо подвешивать специально, а что он уже заранее встроен в локомотив и является его частью. (Прим. автора) ** Waas? – Что-что? (нем.) *** Der Mahlzahn (нем.) – коренной зуб