Страница 29 из 111
– Да, знаю, эти штуки нарушают кровообращение. Тебе двадцать два года, верно, Рэй?
– И что, если так? – хрипло отвечает Коутс. На горле у него синяки, следы пальцев.
– Смотрю, кто-то из офицеров слегка перекрыл тебе кислород?
Молчание.
– Сержант Винсеннс? – спрашивает Эд. – Любит одеваться по последней моде?
Молчание.
– Не он? Значит, Дентон? Жирдяй с техасским выговором, как у Спейда Кули по телеку?
У Коутса подергивается здоровый глаз.
– Что ж, сочувствую, – говорит Эд. – Этот Дентон настоящий зверюга. Видишь, какие у меня синяки? Это я с ним провел пару раундов.
Молчание. Выстрел в молоко.
– Ну и пошел он к черту, этот Дентон. Как считаешь, Сахарный Рэй, похожи мы с тобой на Робинсона и Ла Мотту после их последнего боя?
Опять мимо.
– Значит, тебе двадцать два?
– Ну и чего?
Эд пожимает плечами.
– Да ничего, просто размышляю вслух. Лерой и Тайрон – несовершеннолетние, высшая мера им не грозит. Знаешь, Рэй, надо было тебе провернуть это дельце года два назад. Получил бы пожизненное, отсидел пару лет в колонии, в Фолсом перешел бы уважаемым человеком. Жил бы в тюрьме как сыр в масле, «сестренку» бы себе завел…
«Сестренка» попадает в цель: Коутс торопливо зажигает сигарету, подносит к губам, кашляет. Губы у него дрожат.
– Я с мужиками не пилюсь!
– Знаю, сынок, – улыбается Эд.
– Какой я тебе сынок, ты, гнида, коп позорный! Сам ты «сестренка»!
Эд смеется.
– Ну конечно! Ты человек опытный: в колонии уже бывал и знаешь, как эти дела делаются. Я – добрый полицейский, болтаю с тобой о том о сем и пытаюсь тебя разговорить. Ты крутой парень, Рэй. Черт побери этого Тайрона – я ведь совсем было ему поверил! Должно быть, Дентон мне все мозги отбил. Как я мог на такое купиться?
– Чего это? На что купиться?
– Да ни на что, Рэй. Давай сменим тему. Что ты сделал со стволами?
Коутс потирает шею. Руки у него дрожат.
– С какими еще стволами?
Эд наклоняется к нему.
– Да теми самыми, из которых ты с друзьями стрелял в Гриффит-парке.
– Не знаю я никаких стволов!
– Правда? А откуда у Лероя и Тайрона в номере коробка из-под патронов?
– Это их дела.
Эд качает головой.
– Какая же мразь этот Тайрон! Ты с ним вместе сидел в Казитасе, верно?
– И что, если так? – пожимает плечами Коутс.
– Да ничего, Рэй. Просто рассуждаю вслух.
– Чего ты все о Тайроне базаришь? Его дела – это его дела.
Под столом Эд кладет палеи на кнопку громкой связи. Нажатие кнопки – и обитатель комнаты № 3 услышит все, что здесь происходит.
– Знаешь, Сахарок, мне Тайрон сказал, будто бы тебя в Казитасе опетушили. Будто ты не сумел за себя постоять – ну и стал «сестренкой» у какого-то белого. Он сказал, тебя и Сахарком прозвали за то, что уж очень сладко сосешь.
Коутс грохает кулаком по столу. Эд нажимает на кнопку.
– Врет, сука! Я у нас в камере паханом был! Это Тайрон у всех сосал! Тайрон жопу подставлял за конфетки! Он по жизни пидор, он от этого кайф ловит!
Эд выключает передатчик.
– Хорошо, Рэй. Давай сменим тему. Как ты думаешь, за что вы попали под арест?
Коутс нащупывает на столе сигареты.
– А хрен его знает. За фигню какую-нибудь. Может, за то, что стреляли в городской черте, или еще какая хрень. Тайрон что говорит?
– Рэй, Тайрон много чего мне наговорил, но давай перейдем к делу. Где ты был прошлой ночью, около трех часов?
Коутс закуривает.
– Дома был. Спал.
– Под кайфом? Тайрон и Лерой, судя по всему, хорошо оттянулись – даже не проснулись, когда вас пришли арестовывать. Хороши подельники: Тайрон тебя педиком обзывает, и оба они спят как младенцы, пока тебя какой-то чокнутый коп колотит головой об стену. Я-то думал, вы, цветные, держитесь друг за дружку. Так ты кайф ловил, Рэй? Не мог вспоминать о том, что сделал, поэтому на дозу сел…
– Чего я сделал? Ты о чем? Какая доза! Это Тайрон с Лероем колеса жрут, а не я!
Эд нажимает кнопки два и три.
– Рэй в Казитасе ты защищал Тайрона и Лероя, верно?
Коутс с надрывом кашляет, выхаркивает большой клуб дыма.
– Да они бы без меня там вообще подохли! Тайрон всем задницу подставлял, Лерой вообще сыкун, самоделку жрал не просыхая, с крыши хотел прыгнуть. Мизеры, пальцем деланные, у обоих мозгов, как у паршивого пса!
Эд выключает динамики.
– Рэй, говорят, тебе нравится убивать бродячих собак.
Коутс пожимает плечами.
– Им все равно жить незачем.
– Вот как? А о людях ты тоже так думаешь?
– В смысле? О ком это?
Динамики включены.
– Например, о Лерое и Тайроне.
– Ну да, иногда и о них тоже. Чего таким тормозам жить?
Динамики выключены.
– Рэй, где дробовики, из которых вы стреляли в Гриффит-парке?
– Они… Да не знаю я ни про какие дробовики!
– А где «меркури» сорок девятого года?
– Я его… В надежном месте.
– Давай, Рэй, выкладывай, не стесняйся. Где «меркури»? Ведь за такой классной тачкой нужен глаз да глаз!
– Я ж сказал, в надежном месте!
Эд хлопает обеими ладонями по столу.
– Ты его продал? Утопил? Рэй, эта машина фигурирует в уголовном деле, не думаешь же ты…
– Каком еще деле? Я в уголовшине не замешан!
– Черта лысого! Где тачка?
– Не скажу!
– Где стволы?
– Не… не знаю!
– Где тачка?
– Не скажу!
Эд грохает кулаком по столу.
– Почему, Рэй? Почему ты избавился от машины? Спрятал в багажнике стволы и резиновые перчатки? Сумочки, бумажники? А на обивке пятна крови? Слушай меня, ты, тупой говнюк, я твою шкуру спасаю! Дружкам твоим ничего не грозит, они несовершеннолетние, а вот тебе светит газовая камера, потому что кого-то по этому делу непременно прищучат, и ты…
– Да что за дело, не понимаю!
Эд шумно вздыхает.
– Хорошо, Рэй, давай сменим тему.
Коутс закуривает новую сигарету.
– Не нравятся мне эти темы.
– Рэй, зачем ты сегодня в семь утра жег одежду?
– Чего? – Коутс явственно вздрагивает.
– Того. Тебя, Лероя и Тайрона арестовали сегодня утром. Вчерашних шмоток при вас не нашли. Менеджер мотеля видел, как ты около семи утра жег одежду. Тачку, на которой вы с Лероем и Тайроном разъезжали прошлой ночью, ты куда-то спрятал. Картина хреновая, Рэй. Так что советую рассказать мне что-нибудь такое, чтобы я передал это окружному прокурору, и чтоб он сказал (а я бы подтвердил): «Да, Рэй Коутс – хороший малый, не чета этим подонкам-пидорам, дружкам его». Говори, Рэй.
– Да чего говорить-то? Не знаю, что за хрень вы на меня вешаете. Я ничего не делал.
Эд включает оба динамика.
– Ну вот, ты уже много наговорил про Лероя и Тайрона. Сказал, например, что они наркоманы. Не хочешь рассказать, где они берут наркоту?
Коутс смотрит в пол.
– Новый окружной прокурор, – продолжает Эд, – наркодилеров ненавидит. А с Джеком Винсеннсом, грозой наркоманов, ты уже и сам встречался.
– Псих стебанутый!
– Это точно, у Джека не все дома, – смеется Эд. – На мой взгляд, глупо сажать за наркотики. Если какой-то ненормальный хочет себя убить таким образом, почему бы и нет? В конце концов, у нас свободная страна. Но Джек думает иначе. И окружной прокурор тоже. Они, кстати, друзья – водой не разольешь. Расскажи мне что-нибудь, Рэй. Что-нибудь такое, что понравится прокурору.
Коутс манит его пальцем поближе. Эд выключает динамики и пододвигается к нему.
– Роланд Наваретте, живет на Банкер-Хилл. Держит блатхату для тех, кто винта из тюряги нарезал. Торгует «красными дьяволами» [26]. И клал я на прокурора, просто не хочу, чтобы Тайрон, говно, на меня свою вонючую пасть разевал.
Эд включает динамики.
– Хорошо, Рэй. Ты рассказал, что барбитураты Лерою и Тайрону поставляет Роланд Наваретте. Для начала неплохо. Но еще, Рэй, я вижу, что ты насмерть перепуган. Я сказал, что тебе грозит газовая камера, а ты даже не спросил, за что. Рэй, у тебя на лбу большими буквами написано: «Виновен».
26
Красные желатиновые капсулы, содержащие секобарбитал.