Страница 7 из 20
— Стоп! — закричал Лелик, понимая, что Макс от этого мерного пересчета снова заснет. Прецеденты уже случались. — Хорош считать! У тебя времени на все сборы остается — полчаса. Как это ты собирался вставать за пятнадцать минут до выхода? Что можно сделать за пятнадцать минут?
— Ну, лично я за пятнашку могу горы своротить, — заявил Макс. — Я же не такой толстый увалень, как некоторые.
— Не такой, — согласился Лелик. — Ты — вылитая сушеная вобла.
— Я — стройный молодой человек, — объяснил Макс. — А ты мне просто завидуешь.
— Макс, — решительно заявил Лелик. — У тебя полчаса на все сборы, а ты тут со мной препираешься. В самолете обсудим, вобла ты или глистообразный молодой человек. Иди быстро мыться и бриться. А то еще порежешься, как я, и придется дома сидеть, пока кровь не утихнет.
— Во-во, — развеселился Макс. — Наел ряшку — уже побриться нельзя, сразу кровь идет фонтаном.
— Я тебя не просил обсуждать мой обмен веществ, — разобиделся Лелик. — Тащи свои кости в ванную, только смотри, не переломись на пороге.
— Между прочим, — сказал Макс, — элементарная логика доказывает, что мне на мытье нужно в три раза меньше времени, чем тебе.
— Как это? — удивился Лелик.
— Да очень просто, — торжествующе ответил Макс. — Я же тоньше тебя раза в три, так?
— Так.
— Значит, рабочая поверхность моего тела меньше в три раза, так?
— Ну, в общем, так, — с сомнением в голосе сказал Лелик, — однако остается вопрос, что именно считать рабочей поверхностью. На мой взгляд, у тебя вся поверхность — сплошное безделье.
— А это значит, — продолжал Макс, не обращая на слова Лелика никакого внимания, — что мне требуется в три раза меньше воды для омывания всех участков моего тела и, следовательно, в три раза меньше времени. Чистая физика, братан, ты понял?
— Короче, — сказал Лелик, — шуруй омывать свое тело, и чтобы через двадцать минут стоял на углу. За нами Славик заедет.
— Прошу мне не приказывать, — высокомерно сказал Макс.
— Ах вот как ты заговорил! — возмутился Лелик. — Между прочим, на чьи деньги ты едешь — забыл? Я же из-за тебя в эту чертову Голландию собрался тащиться. Чтобы с тобой, буратиной, брак заключать. А ты тут еще кобенишься? Все, Макс, я разозлился. Снимаю тебя с довольствия пятой степени и перевожу на третью. Будешь знать, как бунтовать против капитана.
В трубке воцарилось молчание.
— Але, — сказал Лелик.
— Да тут я, — откликнулся Макс. — Я пытаюсь понять, что такое довольствие пятой и третьей степени. Надо же знать, чем я рискую.
— Пятая степень, — объяснил Лелик, — это завтрак, ланч, обед, полдник, ужин и в качестве бонуса — ночная пицца или еще что-нибудь в этом роде. Третья степень — сокращенный вариант: обед и ужин. Никаких полдников и уж тем более — полуденного пива.
— А завтрак? — пискнул в трубку Макс, у которого от волнения перехватило горло.
— Если ночуем в гостинице, — объяснил Лелик, — там в стоимость номера входит завтрак. Континентальный завтрак — кофе, джем и булка. Если ночуем в поле — соси лапу. Или кури.
— Леля, — застонал Макс, — это бесчеловечно.
— Будешь знать, — ответил Лелик, довольный реакцией приятеля, — как бунтовать против меня, своего благодетеля.
— Леля, — взвыл Макс, — с невестой так нельзя обращаться!
— Сам знаешь, что ты фиктивная невеста, — объяснил Лелик. — Только для бумажки. А для бумажки нечего и стараться.
— Леля, я на колени упаду, — умолял Макс, — только не снимай меня с пятого довольствия! Хочешь, Маринку разбужу, и она тоже на колени упадет.
— Хочу, — сказал Лелик.
В трубке снова воцарилось молчание.
— Что ты сказал? — стальным голосом спросил Макс после паузы.
— Хочу, — повторил Лелик, — чтобы Маринка передо мной упала на колени. По телефону, конечно, — поправился он.
— Ах ты, старый козел! — разозлился Макс.
— Максик, ну что за выражения! — попытался урезонить его Лелик.
— Да засунь ты свои довольствия в… — заорал Макс, но Лелик быстро сказал:
— Через пятнадцать минут — на углу. Не опаздывай, — и повесил трубку.
«Какие нервные люди бывают», — подумал Лелик, но вдруг вспомнил, что до отхода осталось пятнадцать минут, а он еще весь в вате, как какой-нибудь паршивый Дед Мороз, а кроме того — почти не собран.
После этого по квартире стал метаться смерч по имени Лелик, который сначала запихивал в дорожную сумку все барахло, попадающееся под руки, затем выкидывал его обратно, потому что не хватало места для другого барахла, после чего выкидывал новое барахло, потому что не хватало места для старого барахла, одновременно с этим в двадцатый раз проверяя, положен ли паспорт, билет и кошелек в карманы куртки. Через тринадцать с половиной минут сумка была собрана. Причем надо отдать должное умению Лелика собираться — процентов двадцать вещей, которые там лежали, ему в поездке действительно могли понадобиться. Остальные восемьдесят, правда, к поездке никак не относились и были засунуты просто потому, что попались под руку, но главное — паспорт, билет и кошелек лежали в кармане куртки, а на остальное Лелику было наплевать слюнями с высокой башни.
Правда, Лелик, когда выходил из дома, надел совсем другую куртку, но ошибку обнаружил не в аэропорту, а у соседнего дома, поэтому успел вернуться и переодеться. Так что когда он подошел к углу, часы показывали опоздание всего на десять минут.
Между тем Славика на месте еще не было. Но это было не страшно. Страшнее было то, что Макса на месте тоже не было.
Лелик некоторое время потоптался на углу, посматривая в разные стороны, как будто ожидая, что вот-вот откуда-нибудь появятся Славик и Макс, однако они как в воду канули. Тогда Лелик вдруг испугался, что он все-таки не взял паспорт, билеты и деньги, после чего стал напряженно рыться по карманам. Он залез в один карман, другой, третий и похолодел, ничего в них не обнаружив. Тогда Лелик бросил сумку на землю и в отчаянии принялся выворачивать все карманы куртки. Наконец документы обнаружились во внутреннем кармане, куда Лелик полез в последнюю очередь. Облегченно вздохнув, Лелик поднял сумку с асфальта, посмотрел на часы и… принялся в голос костерить приятелей, которые опаздывали уже просто кошмарно. Они были просто на грани непопадания на самолет, твердил сам себе Лелик, ругая Макса со Славиком последними словами.
— Вот он, голубчик, стоит, как корова на ветру, — послышался насмешливый голос Макса.
Лелик резко обернулся и увидел приятелей, стоящих у другого угла здания.
— Где вы пропадаете?! — накинулся было на них Лелик, но Славик ему быстро объяснил, что это Лелик — недалекий тип с разжиженной памятью — задерживает всю компанию, потому что стоит не с той стороны дома. Произнеся свою тираду, Славик сделал Максу знак рукой, и они скрылись за углом, отправившись, как он крикнул Лелику, к машине, которая должна была отвезти их в аэропорт.
Лелик, проклиная все на свете, помчался за друзьями, по пути уворачиваясь от увесистой спортивной сумки, которая со страшной силой шлепала его по ногам.
Как выяснилось, для поездки в аэропорт Славик на работе вытребовал автомашину «Волгу», за рулем которой сидел мужичок пятой степени дряхлости.
— Знакомься, — сказал Славик Лелику, когда тот, тяжело дыша, дотопал до автомобиля. — Это наш водитель Виктор Парисович.
— Э… — сказал Лелик, несколько опешив от такого странного отчества, но затем нашелся и представился: — Лелик.
— Очень приятно, — сказал Виктор Парисович. — Кидайте сумку к ребятам, а то багажник сломан, и садитесь рядом со мной.
Лелик с ненавистью швырнул сумку прямо Максу на колени, отчего тот согнулся, как от приступа аппендицита, после чего плюхнулся на переднее сиденье и захлопнул за собой дверь. Виктор Парисович завел машину, которая задрожала, как престарелая лань при виде тигра, включил первую передачу и начал потихоньку трогаться с места.
— Кстати, — спросил Славик Лелика, — ты паспорт с билетом не забыл?