Виски со сливками

— Я — психотерапевт, — говорил он. — Я не могу ей помочь. Её надо везти в больницу. Срочно. Но боюсь, что уже не дотянет… Поздно.

Нина лежала на кровати Друвиса и изредка стонала. Она была белая как смерть, нижняя часть юбки набухла от крови. Кровь смешалась с грязью. Да тут же заражение получить — раз плюнуть!

— Как вызвать «скорую»? — повернулась я к Винете. — У меня же есть телефон.

— Я уже позвонил, — Друвис посмотрел на меня. — Они выехали. Но от Мадоны семнадцать километров. И я не уверен, что там есть возможности…

— Давайте я её отвезу, — предложила я. — Ведь машины на ходу!

— Дело не в машинах, — грустно сказал Друвис. — Она не переживёт эту дорогу. Транспортные возможности есть. Нет медицинских. — Он грустно вздохнул.

— А до Риги часа три с половиной. Ухабы, дорога не очень хорошая… И ведь придёт даже не реамобиль…

Друвис опустил голову.

— Вы хоть что-то ей вкололи? — закричала я. — Хоть какие-то лекарства у вас есть?

— Я — психотерапевт, Наташа. И приехал сюда…

«Чтобы следить за нами по просьбе или приказу Мариса», — хотелось добавить мне, но я сдержалась, хотя и с большим трудом. Ничего, я буду действовать сама. Ещё не хватало, чтобы девчонка умерла из-за каких-то сексуально озабоченных козлов: я не сомневалась, что это два волкодава постарались. Сволочи! Пусть девчонки пытались найти мужчин, пусть вешались на каждого встречного, но чтобы вот так над ней поиздевались… Попользовались и бросили.

Я выхватила из рук Винеты аптечку и высыпала содержимое на стол. М-да, негусто. Хоть бы что-нибудь кровоостанавливающее. Я знала, что делать при пулевом или ножевом ранении в конечность. Тут можно было перевязать жгутом, но внутреннее кровотечение… Что же делать? Инга! Нужно ехать за Ингой! Только она сможет помочь.

Я резко повернулась к Винете.

— Машина на ходу? Она кивнула.

— Ключи давай!

— Она открыта…

Я пулей вылетела из комнаты, расталкивая молдаванок. Рута бросилась за мной. За нами побежала Ксана. Я заскочила в гараж: там стоял джип «сузуки», на котором приехали парни, «мерседес» Друвиса и видавший виды «Москвич». Я подлетела к «Москвичу», дёрнула дверцу, ключ зажигания был на месте. Рута мгновенно оказалась рядом, Ксана — на заднем сиденье. Я вырулила из гаража.

Высыпавшие на крыльцо Мартын, Гунар и молдаване в удивлении смотрели на меня, не понимая, куда я так быстро решила уехать.

При выезде с территории я чуть не столкнулась с «девяткой» мужа Винеты.

Черт побери, как же его зовут? Он был в полицейской форме. Да, он же где-то дежурит сутками. А ведь надо вызвать полицию!

Я открыла дверцу машины и заорала:

— Стой!

Муж Винеты, уже проехавший немного вперёд, резко затормозил и высунулся из окна. Он смотрел на меня широко раскрытыми от удивления глазами. Я только потом поняла, почему: видок, наверное, у меня был…

— Нинку изнасиловали! — заорала я. Он, конечно, не знал, кто такая Нинка. — Я за Ингой. Колдуньей. Вызывай своих! Звони в полицию!

Больше я ничего говорить не стала и нажала на газ. Муж Винеты закричал мне что-то вслед на латышском, но я уже не слышала его слов и гнала к дому Инги. Должен был что-то понять этот полицейский. Хоть чему-то его научили? И где эта чёртова «скорая»? Так и не встретилась нам по пути. Правда, уже тормозя у дома Инги, я вспомнила, что Мадонна находится в другой стороне, может, они уже приехали?

Инга спала. Я судорожно заколотила в дверь. Рута — в окно. Наконец она открыла — в халате, накинутом на ночную рубашку. Тут я поняла, что одета точно так же. Рута с Ксаной выглядели не лучше. Инга не успела открыть рот, как я затараторила:

— Поехали! Внутреннее кровотечение. Девчонку изнасиловали. Что делать?!

Соображала она быстро. Кивнув, исчезла в доме и практически сразу же появилась с чемоданчиком. Ксана уже распахнула ей заднюю дверцу. Я рванула назад.

Когда мы подлетели к дому, там уже стояли и «скорая», и полицейская машина. Муж Винеты разговаривал с одним полицейским, другой осматривал двор вместе с одним из молдаван. Три девчонки сидели на лавочке и рыдали. Больше никого не было видно.

Я резко затормозила, Инга вылетела из машины одновременно со мной, и мы кинулись в дом.

Над Ниной трудились двое врачей, Друвис стоял в углу, заламывая руки, Винета прижимала к груди окровавленную простынь.

— Выйдите! — повернулся один из врачей. Инга стала ему что-то говорить на латышском. Он кивнул, но меня все-таки попросил удалиться. Я вышла и столкнулась нос к носу с Гунаром и Мартыном.

— Ну чего там? — одновременно обратились они ко мне.

В их глазах я прочитала страх. Я пожала плечами и собралась уже пойти хотя бы брызнуть холодной водой в лицо, когда Гунар схватил меня за предплечье.

Его пальцы казались железными.

— Кого ты привезла? — спросил он. Теперь его глаза стали злыми.

— Местную знахарку. Отпусти, мне больно. Он разжал пальцы, и я тут же скрылась к душевой.

В коридоре послышалось одновременно несколько голосов. Я поняла, что можно спокойно выходить: снова встречаться с молодыми людьми один на один мне не хотелось.

— Можно с вами побеседовать? — обратился ко мне один из полицейских — очень приятный молодой человек лет тридцати, блондин с серыми глазами. Эх, пересеклись бы мы при других обстоятельствах!

— Я только вначале переоденусь, хорошо?

Он кивнул, а я отправилась наверх. В нашей комнате Рута облачалась в джинсы. — Вали нет, — прошептала она и посмотрела на меня взглядом доверчивого щенка, ожидавшего приказа хозяина.

— Мы ничего не видели и не слышали, — повторила я. — Ты же не хочешь, чтобы с тобой сделали то же самое? Рута не хотела.

Я решила заглянуть в комнату к Вахтангу. Господин Чкадуа продолжал спать сном праведника. Ну разве с таким сваришь кашу? Да тут весь — дом сгорит или разнесут его по брёвнышку, а Вахташа так и будет сладко посапывать на кроватке. Устал вчера, бедненький. Наворожился, налюбился. Я решила его не будить. Оставлю эту почётную миссию латышской полиции.

Немного приведя себя в порядок, мы с Рутой спустились вниз. К дому подъехали ещё две полицейские машины.

К тому времени об исчезновении Вали было уже известно всем. Нас всех допрашивали чуть ли не до вечера. Полиция осмотрела прилегающую территорию и выяснила, что бедная Нина, истекая кровью, ползла до общежития около километра, Может, если бы она осталась лежать там, где над ней измывались подонки, она выжила бы. Конечно, если бы её вовремя нашли. Столько «бы»… Спасти её не удалось. Я чувствовала свою вину, но тем не менее не открывала рта, как и Рута.

Своя рубашка ближе к телу. Все равно Нине уже ничем не поможешь.

Самым ужасным было другое. Её насиловали несколько человек… Перед смертью она смогла кое-что сказать. «Их было много… Четверо, да, кажется.

Точно не помню… Много… Один за другим… Они уехали, потом приехали снова.

Когда я уже ползла домой».

Откуда столько? И почему возвращались? Мало показалось? Этот вопрос волновал меня больше всего. Может, у неё помутился рассудок?

Через некоторое время полиция подтвердила, что Нина была права.

Недалеко от речки они обнаружили следы машин. Двух разных. Сколько в них приезжало народу сказать было невозможно: человеческие следы все спутались, их оказалось слишком много. Может, четверо, может, семеро, а может, и десять.

Друзья двух последних прибывших постояльцев Винеты? Двумя партиями? Одни поразвлекались, потом друзей пригласили?

Валю тоже нашли. Её левая рука, чуть повыше локтя, была перевязана белой тряпкой, правая — чёрной. Она лежала в траве, опалённая пламенем свечей, воткнутых в землю треугольником. Её не только изнасиловали, но и прижигали…

Подонки.

Вечером я вызвалась отвезти Ингу. Она молчала всю дорогу до своего дома, но потом предложила мне зайти.

Мы долго сидели молча, потом она посмотрела на меня полными слез глазами и сказала:

— А я ведь вчера сказала тебе про двух покойников в твоём доме.