Страница 35 из 76
Потом Михалыч затих.
Я осторожно подняла голову, с парика посыпались осколки, и я порадовалась, что моя голова была прикрыта. Дядя Саша тоже приподнялся. Михалыч лежал на руле и что-то бурчал себе под нос.
«Слава Богу, жив», — подумала я.
Но вообще-то таких ничто не берет. Музыка продолжала греметь на всю округу.
— Вылезаем. Приехали, — прошептал дядя Саша. — И выключи ты этот магнитофон. Дотянешься?
Я дотянулась. Дверцу со стороны дяди Саши заклинило. С моей дверца открывалась свободно. Мы выбрались на грунт. Дядя Саша вытащил Михалыча. Стоило нам положить его на траву, как он захрапел!
Никитин быстро осмотрел Михалыча, увидел несколько незначительных царапин, стряхнул осколки стекла у него из волос, перевернул его на бочок, чтобы не захлебнулся во сне блевотиной.
— Аптечку достань, — велел он мне.
— Зачем? — искренне удивилась я.
— Оставим ему йод и пластырь или бинт. — Дядя Саша усмехнулся. — Интересно было бы на него взглянуть, когда проснётся… Лежит на травке под дубом, с одной стороны — роща, с другой — поле, рядом бутылочка йода и бинт…
Наверно, решит, что у него белая горячка.
— А что мы делаем с машиной? — прервала я размышления дяди Саши.
— Берём, — как само собой разумеющееся ответил он.
— А вы считаете, что она на ходу?
— Почему бы и нет? — искренне удивился он. — Надо проверить. Не пешком же идти?
— Можно вызвать Вадима, — заметила я. Никитин махнул рукой, заявив, что сами доедем. Неужели он хотел сесть за руль? Ну уж нет, если поедем, то машину поведу я, и пусть думают кто что хочет. Марис нам был не помощник — он лежал рядом с Михалычем, уткнувшись лицом в траву, и мирно спал.
— Посмотри-ка, воды у них там нет? — обратился ко мне дядя Саша.
— Сушняк замучил? — съехидничала я.
— Да нет, Борьке надо оставить, а то ещё напьётся из канавы. Неизвестно же, какая тут дрянь протекает.
Ах, какие мы заботливые! Но свояк свояка видит издалека. О том, какие желания возникнут у Михалыча после пробуждения, дядя Саша, несомненно, знал из личного опыта.
Я открыла «бардачок». Там валялись какие-то замызганные бумаги, потрёпанная карта, открывашка, связка ключей.
— Дай-ка взглянуть на листочки, — попросил дядя Саша.
Я взяла эту пачку, чтобы передать ему, на меня из «бардачка» уставилось суровое дуло револьвера.
— И его сюда давай, — невозмутимо сказал дядя Саша, осмотрел оружие, задумался, потом высыпал патроны себе на ладонь, убрал их в карман и сунул пустой револьвер под руку Михалычу.
Быстро просмотрев бумаги и не найдя в них ничего интересного, дядя Саша отправил их за пояс Михалычу, карту Питера и области прислонил к дубу в расправленном виде.
Я тем временем открыла машину с обратной стороны и нашла там бар, до которого из салона было не дотянуться: просто был виден какой-то ящик, подпирающий сиденья. Мы оставили Михалычу парочку небольших «самолётных» бутылочек коньяка и одну «Финляндии», а также две банки «кока-колы».
— Может, и стаканчик? — предложила я, с наслаждением отпивая «колу».
— Такому мужику? — удивился дядя Саша. — Нет, он из горла будет опохмеляться. Жаль, пива у них нет. Так, что там за курточка?
Я вытащила чью-то забытую олимпийку. Дядя Саша свернул её и заботливо положил Михалычу под голову. Я жалела, что мы не взяли с собой фотоаппарат. У криминального репортёра его тоже не оказалось. А то мог бы написать статейку про отдых в Ленинградской области и сопроводить снимками.
— Ладно, поехали, — решил дядя Саша. — Мариса назад кладём.
Мы затащили Шулманиса внутрь. Никитин попытался со мной спорить, кто из нас поведёт машину. Мы оба были вынуждены пойти на компромисс: дядя Саша отъезжает от дерева, я веду машину дальше. Так мы и сделали.
Никитин выслушал мой краткий отчёт о проделанной работе. Казалось, он совсем протрезвел. Или вообще не пьянел. Ну молодец!
— Так, едем снова на виллу, берём девчонок и домой. Сейчас Вадима вызову, а то нам всех девок не забрать, Дядя Саша связался с Вадиком, который уже начал серьёзно беспокоиться из-за нашего долгого отсутствия. Но обещал ровно через пятнадцать минут встретиться с нами перед воротами виллы Дубовицкого.
Ветерок приятно обдувал сквозь разбитое лобовое стекло, я удивлялась прочности японской техники, которая, несмотря на столкновение с дубом, оставалась на ходу.
— Приготовь «сюрприз» на всякий случай, — вдруг приказал дядя Саша.
— Зачем? — удивилась я.
— Бережёного Бог бережёт.
Я протянула ему свою авоську, и он извлёк из-под многострадальных рекламных проспектов Детей Плутона два подарка в пластиковых ёмкостях, специально приготовленных для охранников Гeннадия Павловича.
— Где противогазы? — спросил дядя Саша. Я объяснила, что оставила два для девчонок, а мой спрятан под юбкой.
— Притормози. Экипируемся, — велел дядя Саша.
Я пожала плечами и подчинилась. Дядя Саша натянул противогаз и на Мариса, а ещё один, запасной, положил в «бардачок». На всякий случай.
Мы опять встретили на пути двух бабулек, мамашу с ребёнком и мужчин — на этот раз обогнали их, дорога-то от станции длинная, никаких автобусов не ходит, если только какая попутка подбросит. Услышав шум приближающейся машины, мама с ребёнком и мужчины попытались голосовать, потом узнали наш джип, который теперь, правда, ехал прямо благодаря моим усилиям, и из него не неслась музыка.
Однако, как только мы приблизились, мама опять рухнула на сына, закрывая его своим телом прямо в дорожной пыли, а мужчины, проявляя резвость не по годам, сиганули в канаву. Бабки стали судорожно креститься.
Ещё бы! Их можно понять. Джип с остатками лобового стекла несётся по пригородной дороге с двумя пассажирами в противогазах на передних сиденьях, причём тот, что находится на месте пассажира, периодически поднимает противогаз, чтобы отпить чего-то из банки. Бабки вообще могли решить, что это инопланетяне пожаловали. Мужики, наверное, были несообразительнее, осознав, что это их соседи их «новорусского» посёлка или их незваные гости. Я успела заметить в зеркало, что они развернулись и потрусили назад к станции, решив, что лучше уйти подобру-поздорову. По пути они крикнули что-то мамаше с ребёнком, и та вместе с сыном припустила вслед за ними так, как, наверное, не бегала в молодости, сдавая нормы ГТО. Бабки продолжали следовать начальным курсом: они и революцию пережили, и войну отвоевали, и демократию терпят, так что никакая газовая атака им не страшна.
На дорожку, ведущую к вилле Дубовицкого, мы завернули практически одновременно с Вадимом.
— Встань с ним в один ряд, — велел мне дядя Саша.
Я догнала Вадима, обойдя слева, как и положено, а дядя Саша протянул ему в окно запасной противогаз и приказал надеть. Вадим притормозил и, не задавая лишних вопросов, натянул его, а потом поехал следом за нами.
Как оказалось, мы прибыли на виллу не первыми. Во дворе стоял «мерседес» с открытыми дверцами, сам Геннадий Павлович бегал большими кругами и орал истошным голосом, ругая своих .подчинённых, а двое молодых людей в белых рубашках и при галстуках (по комплекции таких же, как собутыльники дяди Саши и Мариса) пытались привести в чувство Андрея, которого вытащили к гаражу и поливали из шланга. Правда, пока результатов не добились.
Дядя Саша, не задумываясь, выпустил «сюрприз». Прав был полковник Никитин: бережёного Бог бережёт.
Двор тут же накрыло облаком дыма. Мне стало жаль ни в .чем не повинную собачку.