Оборона тупика

– Я, Данила Аркадьевич, – ответил оперативник, убирая оружие.

– Ответственность за этот цирк лежит на тебе, – процедил Суворов. – Профилактика любых неожиданностей – твоя работа, с которой ты сегодня не вполне справился. Не справляться с работой – значит в любой момент профукать страну. Поразмышляй об этом. Продолжай тащить службу и придумай сам себе наказание.

Суворов резко развернулся и вошел в квартиру, так что Струев еле увернулся от него со своей кружкой кофе. «Жвачку отлепите», – услышал приглушенный голос старшего оперативника Струев, закрывая дверь. Вновь прибывших встречала Филиппова. Посмотрев на часы, она сказала:

– Все, времени на перекуры нет, господа. Прошу в гостиную.

– Итак, господа Советники, – с полуулыбкой произнес Суворов, когда все расселись за столом, – прежде всего представлю новеньких. Жук Петр Петрович. Сотрудник Министерства обороны. О целесообразности его дальнейшего нахождения, так сказать, в рядах решение примем позднее. На сегодняшний день он источник очень ценной информации. Надеюсь, он будет не менее ценен при военном планировании и строительстве, а также когда подключится к проекту «дети». Синий Всеволод Алексеевич. Сотрудник ФСБ. Также источник ценной информации. Также уйдет или останется на нынешней работе по нашему решению. Так или иначе, заниматься будет на нынешнем этапе нейтрализацией действий спецслужб против нас, причем и иностранных тоже. Далее для Всеволода Алексеевича найдется подходящая работа, видимо, аналитическая. Наконец, Киреев Александр Юрьевич. Бывший сотрудник закрытого НИИ, бывший сотрудник компании «Сибнефть», ныне нигде не работает, так что полностью свободен. Принес с собой множество интересных проектов, однако использован будет по нашему решению. Теперь о сегодняшнем сборе. Мы собрались в неполном составе, однако до отсутствующих информация по принятым решениям будет доведена. У нас осталось меньше года до частичного «всплытия», поэтому основными сегодня будут вопросы графика и готовности. Еще мы должны снова рассмотреть расчеты и прогнозы господина Тёмина. Приступим. Аня, что у нас с графиком?

– Сводный график в целом выполняется достаточно четко, – ответила Филиппова, надевая свои тонкие изящные очки и раскрывая папку с распечатками, – есть отставание по проекту «дети», но это изначально ожидалось. Отставание по проектам «лисы» и «медведи» практически полностью ликвидировано, однако кандидаток в «лис» по-прежнему не хватает. Ну и… Как всегда, отстает господин Струев. Впрочем, этому есть вполне естественное объяснение…

– Я тебя тоже люблю, – буркнул со своего места Струев.

– На Струева навалена целая куча проектов и дел, – продолжала Филиппова, – причем зачастую таких, что никак не связаны с его двумя основными миссиями: главного аналитика всего проекта и того, что мы называем Стражем, а именно, отслеживание ключевых факторов развития ситуации и сохранение секретности Проекта…

– Извини, что перебиваю, Аня, – вступил Суворов, – иными словами, дамы и господа, раскрыли нас или нет, и кто и когда может раскрыть – вот чем должен заниматься Струев.

– Да, – продолжила Филиппова, перекладывая лист в своей папке, – именно. Сейчас, с приближением к точке «всплытия», этому надо уделить главное внимание. Предлагаю снять с Ивана все, кроме функций Стража и общей аналитики процесса. Остальные проекты надо передать другим. Возражения? Нет. Хорошо. Тогда вот каким образом предлагаю распределить остальные проекты…

– Могу я взять науку и технику на себя? – подал голос Киреев. – Я разберусь быстро.

– Нет, – ответил Суворов, – Тёмин закончил прогнозную часть своего проекта, поэтому науку и технику возьмет он, в том числе и придуманную им же программу обмена. Доцент, кому ты можешь передать знания и все прочее по НЛП?

– Никому, – ответил Струев, – это невозможно передать. Сейчас многие оперативники неплохо работают с НЛП, равно как и с другими техниками. Я по-прежнему иногда занимаюсь с бывшей оперативницей, которую ты мне определил на дополнительное обучение. Пусть тянет она. На сегодня больше и не надо. Потом это можно отнести или к науке, или к оперативной деятельности… Думаю, так.

– Ни то ни се, – прокомментировал Суворов, – но делать нечего. Я согласен. Возражения будут? Нет? Хорошо. Дальше. Всю оперативную деятельность предлагаю сосредоточить в одних руках. Вот это мы и поручим Александру Кирееву. Отдельно будут вынесены только два мероприятия: «прятки» и взятие заложников. Но об этом позже. Остальные проекты и мероприятия, снимаемые со Струева, рассмотрит теоргруппа и определит их принадлежность. Доцент, ты догонишь график при таком раскладе?

– Я свой график не видел уже пару месяцев, – ответил Струев, – Аня передаст мне график по всему моему оставшемуся, и я выжму все, что смогу.

– Так и сделаем. Ане же и скажешь свои прогнозы. Далее…

– Погоди, Данила, – остановил Суворова Струев, – не гони коней. Я считаю, что капитально отстает прежде всего теоргруппа.

– Теоргруппа ведет работу строго по плану, – сказала, глядя в свои бумаги Филиппова.

– Интересное дело! – Струев откинулся на спинку стула. – Две самые основные вещи, ради которых нужна теоргруппа, до сих пор подвешены в воздухе. Решений нет никаких. Предложения сформулированы не членами теоргруппы, и ею самой никак не обработаны…

– Погоди, доцент, не части, – прервал Суворов, – насколько я понимаю, две основные вещи, по-твоему, – это политико-государственное устройство в случае успеха и те опасности, с которыми мы можем столкнуться. Так? Хорошо. Теоргруппа, отвечайте.

Теоретическую группу возглавлял Герман Вадимов. Он поднял глаза и посмотрел на Суворова, затем повернулся к Струеву и ответил:

– Теоргруппе эти две, как выразился Иван, вещи в качестве основных или первоочередных задач не доводились. Мы действительно должны подготовить основные параметры политического устройства, но при заранее заданном типе такого устройства. Предложения, переданные в группу, это скорее поток сознания на самые разнообразные темы. Обрабатывать там нечего. Что до опасностей…

– Эй, погоди, Гера, – перебил Струев, – что значит, нечего обрабатывать? Вы, во всяком случае, должны были проработать исторический материал.

– Проработали.

– И?

– И ничего. Получается, что реализовать заложенный комплекс идей можно при любом устройстве государства. Это не я говорю, это выводы из анализа исторических данных. Вся сущность совокупности геокультурных факторов, определенных, как…

– Ты по-русски умеешь разговаривать? – перебил Струев.

– А ты слушать умеешь или только нудить? – огрызнулся Вадимов. – Короче говоря, все то, что мы понимаем под Православной Цивилизацией заключается в нюансах, полутонах, что-то вроде всегда немного «не до»… Я считаю, что при всплытии необходимо в целом опираться на то, что есть, а затем… Вот затем надо будет создавать все условия для рассекуляризации общества и государства, проявления национальной и геокультурной аутентичности, развития имперского сознания в том виде, в каком оно близко всем нам…

– Иными словами, – решительно вступил в разговор Суворов, – Струев и прав, и не прав. Теоргруппа по первому вопросу результат не выдала. С другой стороны, видимо, результат, четко сформулированный, будет вообще неверен.

– Мысль изреченная есть ложь, – подал голос Киреев.

– Что-то вроде того, – подтвердил Вадимов.

– Обалдеть!.. – качая головой, прокомментировал Струев.

– Все, ребятушки, – снова заговорил Суворов. – Насколько я понимаю, надежную модель государственного устройства мы не придумали. Поэтому считаем вплоть до полного всплытия рабочей моделью формальное, возможно, даже реальное сохранение существующего ныне государственного устройства, но под присмотром Советников, то есть нас. Политический процесс через пять-семь лет после всплытия пойдет сам собой, но официально или нет, Советники будут следить за тем, чтобы государство не зашло туда, куда не надо, в критические моменты перехватывать на себя управление силовыми структурами и все такое… Прошу высказываться по моему предложению.