Скоморох

— Ничего, за что я мог бы корить себя. Надень, красавица-Щеки Умилки залились румянцем. Она потупила взор.

— А то поплыли со мной! Вместе увидим дальние страны! — внезапно прорвало Радима.

— Нет, Радим. Так не выйдет. У меня здесь мои любимые братишки, я не могу их бросить.

— Возьмем их с собой!

— Нет. Я не готова. Я боюсь…

— Ты права. Тебе нельзя со мной…

Слеза медленно покатилась по щеке скомороха.

— Радим, оставайся с нами. Все будут рады. Радим поморщился:

— Нет. Я не смогу здесь жить.

— Мы бы тебе помогли.

— Огромное спасибо, Умилка. Но дело с отъездом решенное. Я должен плыть…

— Что же тебя так гонит, Радим? Объясни!

— Не могу… Ох, не могу…

— Береги себя.

— Ты тоже.

— До встречи!

— До встречи!

По знаку скомороха корабельщики отвязали ладью. Чалы шумно полетели на палубу. Двое рослых гребцов, вынув весла из уключин, оттолкнулись от пристани. Ладья стала медленно удаляться. Почти неслышно, шепотом Радим добавил:

— Прощай…

Над озерной гладью багровел закат. На берегу остались дорогая сердцу девчушка и лучший друг. Оба просили не уплывать, слезно умоляли об этом. Но Радим поступил вопреки их чаяньям. Его твердость имела причину, о которой он никому не говорил. С тех пор, как живая вода помогла вернуть голову на место, в груди Радима не билось сердце. Его тело умерло, но продолжало ходить. Нежить. Дорогие ему люди ведать об этом не должны. Пусть помнят Радима прежним, немного грустным, но всегда добрым скоморохом. И да поможет им Сварог!