Страница 62 из 81
– Еще по бокалу, Икер?
– Нет, мне хватит.
– Изучай ключ к сновидениям! Если тебе приснится, что ты пьешь вино, это означает, что ты питаешься силами богини Маат! Мне это снится часто. И в таком жутком месте, как это, лучшего лекарства мне и не нужно.
Крепость Шалфак носила имя «Та, что заставляет склоняться чужие страны». В ней не было ничего привлекательного для взора. Зато из крепости можно было наблюдать, как бьется у ее подножья стесненный скалами Нил. Она была невелика, но стены имели пять метров ширины и могли вместить гарнизон и амбары. Со скалы к Нилу спускалась крутая лестница. Единственным входом в крепость были узкие, хорошо защищенные ворота. Используя хорошо отработанную технику, каменщики строили быстро. До окончания работ по возведению главной стены единственной опасностью для них мог стать набег со стороны пустыни. Но стройку охраняли двадцать лучников во главе с Царским Сыном Икером.
– Вино каждый день и каждую ночь! – продолжал Секари. – Только лучшее вино! С ним ты станешь счастливым и спокойным, потому что вино вселяет радость в домочадцев и заключает союз с золотом богов! Как сказано, а? Разве эти слова поэта не восхитительны?
– В них можно видеть и символический смысл, – возразил Икер. – Может быть, они описывают божественное опьянение от соединения с невидимым?
– Невоплощенный символ не имеет смысла! Ладно, оставим это. Скажи, золото, отправленное в Абидос, поможет?
Секари задумчиво провел по струнам лютни, чья резонансная камера была сделана из панциря черепахи, обтянута кожей газели и окрашена в красный цвет. На ее трех струнах Секари сыграл мелодию, аккомпанируя своей песне – грустной и медленной.
– Я слушал слова мудрецов, – пел он. – Что такое вечность? Это место, где царствует справедливость, где нет страха, где запрещено волнение, где никто ни на кого не нападает. Там нет врагов. Там мирно живут предки.
Лежа на боку, Кровавый слушал словно завороженный, а Северный Ветер в такт качал головой.
Икер думал об Исиде.
Ежедневно соприкасаясь с таинствами Осириса, живя рядом с источником всякой жизни, она, конечно, считает человеческую любовь смехотворно ничтожной!
И вдруг…
Если бы Секари не держал свою лютню на ноге, стрела пронзила бы ее!
Кровавый яростно залаял, а Северный Ветер громко закричал, вырвав гарнизон из ночного оцепенения.
Солдаты выскочили из своих комнат. Приученные к таким нападениям, они отреагировали профессионально и быстро укрылись за огромными гранитными глыбами, служившими для крепости фундаментом.
Секари и Икер с опасностью для жизни зашли противнику в тыл и закрыли ему путь к отступлению.
Благодаря тревоге, поднятой собакой и ослом, в боевые действия немедленно вмешался резервный отряд, находившийся неподалеку от Шалфака.
Только вождь нубийского клана сумел живым добраться до реки. Он прыгнул в воду и притаился между скал.
Когда послышались шаги, он подумал, что ему конец.
Но двое египтян ограничились тем, что стали наблюдать за Нилом.
– Лодки нет, – сказал Секари. – Этих безумцев было слишком мало, и они не заметили наш отряд заграждения.
– Эта вылазка должна была закончиться истреблением, – отозвался Икер. – Провозвестник предполагал, что мы храним золото из оставленного города в Шалфаке. Фараон был прав, что отправил его в крепость Аскут.
Египтяне ушли…
Позабыв о смерти своих воинов, вождь племени радовался тому, что только что услышал главную новость. Она очень понравится Провозвестнику!
40
– Итак, – сказал Провозвестник, – египтяне нашли золото…
– Они прячут его в Аскуте! – гордо сообщил вождь племени.
– Почему ты не разрушил крепость Схалфак?
– Потому что… Потому что нас было мало.
– Уж не пошел ли ты в атаку наугад, не подчинившись приказу Кривой Глотки?
– Главное – это то, что я узнал, где хранится их сокровище!
– Главное – это подчиняться мне!
Ударом дубины Кривая Глотка размозжил нубийцу голову.
– Жалкий выскочка, не способный командовать! И все эти черномазые такие же! Учить их – это тратить попусту месяцы. Да и то я не уверен в успехе.
– До Аскута добраться невозможно, – с сожалением сказал Шаб Бешеный. – После возведения крепостей Семна и Кумма суровому контролю подвергается каждое судно.
– Мне нужно знать, действительно ли это золото представляет собой реальную угрозу. Если да, то его нужно уничтожить, – приказал Провозвестник.
Подумав, он добавил:
– Бина скоро поправится, но использовать ее все же рано. Вот, пожалуй, что мы предпримем…
Страдая от жары и изнывая от бесконечной работы, Медес мрачнел. Да, здесь, в этой маленькой захудалой крепости Семна, ему не придется вкусить отдых и прохладу! Это строение, предназначенное для того, чтобы окончательно пригвоздить Нубию, состояло из трех частей. Западная Семна носила имя «Сесострис показывает свою силу», Южная Семна – «Та, что отбивает нападения нубийцев». Третьей частью была Кумма. В укреплениях Семны чередовались высокие и низкие башни. А в Кумме, выстроенной на восточном берегу реки, находился небольшой храм.
Нигде больше граница Египта не врезалась так глубоко в дальние земли. С той и с другой стороны узкого скалистого крепостного прохода, сквозь который даже нильская вода пробивалась с трудом, можно легко отбить любую атаку. Инженеры под началом Сехотепа предприняли меры, чтобы поднять уровень воды в узкой протоке Семны. Они нагромоздили скалы и устроили канал, по которому легко могли проходить торговые суда.
Кроме того, к северу от Семны будет возведена стена длиной в пять километров. Она должна будет защищать водный путь со стороны пустыни.
Медес составлял указ, которым назначались пятьдесят солдат в гарнизон Семны и пятьдесят – в гарнизон Куммы. Эти отборные отряды будут жить в неплохих условиях. Удобные дома, мощеные улицы, мастерские, амбары, дренажная система, запасы питьевой воды, регулярная доставка провизии… У гарнизонов не будет недостатка ни в чем. А Секретарь Дома Царя все продолжал и продолжал работать на благо Сесостриса и против Провозвестника! Что тут поделаешь?
В кабинет, где сидел Медес, возле которого слуга ритмично махал опахалом, вошел доктор Гуа со своим тяжелым кожаным мешком.
– Что с вами сегодня?
– Разболелся живот. И, кроме того, я просто задыхаюсь, такая сушь!
– А мне этот климат кажется очень здоровым, – возразил доктор Гуа. – Просто у вас слишком большой жировой слой. Нужно похудеть.
Выслушав Медеса, доктор Гуа вынул из своей сумки вазу-мензурку, похожую на ту, которой пользовался Хор для ухода за своим глазом, чтобы послать человеку жизнь, здоровье и счастье. Такая ваза позволяла правильно дозировать лекарства и делала их эффективными. Доктор Гуа налил в вазу настойки из свежих фиников, листьев клещевины и молочка сикомора.
– Сосудистые сплетения ваших ног еще молчат, а анальное отверстие слишком горячее. Мое лекарство восстановит равновесие организма, и желудок будет функционировать нормально.
– Но я чувствую себя совершенно измотанным!
– Принимайте этот настой три раза в день задолго до еды, ешьте меньше, пейте больше воды, и в Мемфис вы вернетесь совершенно здоровым.
– Скажите, доктор, а вас не беспокоит санитарное состояние наших войск?
– Разве мы с фармацевтом Ренсенебом только дремлем на солнышке в свое удовольствие?
– Я так не думаю, но эта жара…
– Наши солдаты под присмотром. А вот о наших врагах я бы такого не сказал. Что ж, это облегчит нам победу…
Торопясь к другим пациентам, доктор Гуа ушел в госпиталь Семны. Там у него было несколько тяжелых больных. К Медесу пришел встревоженный офицер.
– Я арестовал одного подозрительного. Вы можете его допросить?
Медес был самым высокопоставленным чиновником в крепости, поэтому увильнуть от этого неприятного занятия не представлялось возможным.