Волхв-самозванец

Покинув плато, мы углубились в лес. Тропинка запетляла между деревьями, местами ныряя в густые заросли терновника (ветви его оставили свои автографы на незащищенных участках моей кожи), местами теряясь среди нагромождения бурелома, в недрах которого свободно может разместиться средних размеров медвежье общежитие. Берлог этак на сто…

Несмотря на кажущуюся непроходимость, довольно скоро лес начал редеть, сменившись желто-серым разнотравьем с разбросанными там и сям островками вечнозеленого кустарника и редкими деревцами, тянущимися к небу по большей части голыми ветвями.

Тропинка, которой довольно уверенно держался клубок-проводник, резко свернула влево, с тем, чтобы, обежав вросший в землю валун, слиться с двумя своими подружками и почти тотчас уткнуться в переброшенный через пропасть канатный мост. Волшебный клубок решительно запрыгал, поднимая пыль, прямо к нему.

Внутри меня все нехорошо похолодело, когда я представил себе процесс передвижения по этому болтающемуся в серой бескрайности чуду. Где вы, надежные каменные ступени?

— Плохо дело, — заявил Пусик.

— Премерзко, — подтвердил братец.

Бианка промолчала, стараясь не приближаться к обрыву, с которого видна бесконечная даль. Куда ни посмотри — вверх или вниз.

Вблизи конструкция моста показалась мне еще более хлипкой. С неизвестным сроком годности канаты натянуты параллельно с нашей стороны на ту. На расстоянии в полметра они соединены между собой провисающими веревками, которые свободно колышутся под порывами ветра. Единственным способом передвижения по такому мосту является непрерывное повторение следующих этапов. Первый этап: руки, лежащие на натянутых канатах, удерживают тело от падения, одна нога стоит на провисшей веревке, вторая же тем временем пытается дотянуться до следующей опоры, которую еще надо поймать. Второй этап: руки скользят по шершавой поверхности, немея от неудобного расположения напряженных пальцев, тело наклоняется вперед, перенося тяжесть на ногу, которой удерживается пляшущая веревка. Один шаг сделан. Повторяем оба этапа, только в зеркальном варианте.

И таким способом необходимо преодолеть по меньшей мере метров сто. И это без страховки, не чувствуя за спиной поддержки Троих-из-Тени, которые поддержат, вытянут, если нога оскользнется или веревка лопнет. А учитывая древность моста — это вполне ожидаемое событие.

Впору взвыть от тоски и безнадеги.

А неугомонный клубок прыгает под ногами, квакает, зовя за собой.

— Нас мост не выдержит, — оглашает и без того очевидный факт Гнуси к.

— Может, поищем другой путь? — предлагает Бианка.

— Нет времени, и едва ли другой путь существует.

— Что же делать?

— Пойду один, — решаю я, подхватив клубок и засунув его в карман.

— Мы будем ждать тебя здесь.

— Спасибо. Я вернусь, — пообещал я. Продолжив про себя: «Если не сорвусь с моста и он не оборвется, если одолею Кощея и спасу Аленушку… если…»

Глава 39

ЧТО МНЕ В ВЕЗЕНИИ БЕЗ СЧАСТЬЯ?

Каждой твари — в харю.

— Опусти ее, — выходя на лесную прогалину, расположенную у самой пропасти, говорю я Кощею. — И я не стану преследовать тебя.

— Давай договоримся, — соглашается Бессмертный, убрав руку с перекрестья своего меча. Его слова звучат гулко, обрастая многоголосьем эха, отражающегося от внутренней поверхности рогатого шлема.

Бросив быстрый взгляд в сторону сгорбившейся у корневища сухого дуба Аленкиной фигуры, с головы до ног закутанной в пестрый плед, я не замечаю ни малейшего признака того, что она узнала меня.

Ну, если только он обидел ее… — Волна жгучей ненависти захлестывает меня, я готов изрубить его на куски, но благоразумие берет верх.

Остановившись в нескольких шагах от бессмертного злодея, я повторяю:

— Отпусти ее.

— Хорошо, — следует неожиданный ответ. — Но прежде ты выполнишь мои условия.

— Какие? — Если он потребует то, что выполнить в человеческих силах, Ярило свидетель, я сделаю это.

Сверкнув глазами, Кощей Бессмертный раскатисто хохочет. Я терпеливо жду, пока он продолжит, не опуская меча, но и не делая угрожающих движений. Просто неподвижно стою и смотрю.

Отсмеявшись, Кощей примирительно поднимает руки пустыми ладонями ко мне:

— Без обид… просто я рад, что ты оказался именно тем человеком, каким я тебя себе представлял. Почему не спрашиваешь, каким же я тебя представлял?

— И каким?

— Разумным. Да-да… я знаю, многие считают меня бесчувственным маньяком, которого интересует лишь богатство, власть и кровопролитие. Но это же полный бред. Да, меня привлекают власть и то пьянящее чувство, которое дарует раболепие подданных, но основное, что дает власть, — это свобода! Ты со мной согласен?

— Она же налагает и ответственность.

— Совершенно верно. Ты, как разумный человек, способен понять, что моя жестокость — это тяжкая обязанность правителя. Мне не доставляют удовольствия казни, но без них народ не будет трепетать предо мной. Страх — вот один из столпов, на котором зиждется свобода. Кого не боятся, тот становится чужой добычей. Вторым столпом является богатство. Способность окружить себя роскошью — признак сильного.

Увлекшись, Кощей принимается ходить туда-сюда, размахивая руками и с жаром доказывая свою правоту.

— Наше с тобой нынешнее положение — следствие недоразумения. Признаю, в том моя вина. Не смог вовремя рассмотреть твою сущность. Знай я раньше, кто ты, не стал бы зариться на царевну. Я-то как думал: «Третья дочь, кому она нужна? Ведь царства делятся только на две половинки, да к тому же весьма неказиста наружностью, чтобы сама по себе являться приданым». Вот я и решил, что царь будет не прочь пойти навстречу моему выгодному предложению. А оно вишь как обернулось… Да и ты тоже не прав! Мог бы просто объяснить все, а то затеял… только я понимаю — молод, горяч…

Против воли мне стало стыдно. В одном бесспорно прав Кощей: именно я первым проявил агрессию. Не Чудо-Юдо на поединок вызывать нужно было, а попытаться уговорить Далдона вежливо отказать сватам Кощеевым — и вся недолга.

— …ну да что толку в рассуждениях о том, что могло бы быть? Ведь мы не в силах что-либо изменить. Так не лучше ли задуматься о будущем? Как ты считаешь?

Я неуверенно развожу руками:

— Назови свои условия.

— Так ты согласен не биться до смерти?

— Согласен.

— Вот и чудесно! А условия, по-моему, выгодные и для меня, и для тебя. Вернее, условие всего одно…

— И…

— Ты прекращаешь преследовать меня, чинить мне каверзы и прочие неприятности, я тоже не держу на тебя зла. Идет?

— А царевна Алена?

— Я ее не держу… Захочет идти с тобой — так тому и быть. По рукам?

Кощей Бессмертный протягивает мне руку. Бросив взгляд на Аленку, которая сидит недвижимо, я перекладываю меч в левую руку и отвечаю на Кощеево предложение рукопожатием. Которое должно было закрепить наш договор, но вместо этого позволило Кощею обмануть меня. Сжав руку так, что слезы брызнули из моих глаз, он ножом, невесть как появившимся в левой руке, срезал мой пояс.

— Ква! — Клубок выскочил из кармана и стукнулся о Кощеев сапог.

Попытавшись ударить противника мечом, я чуть не выронил оружие, получив резкий удар в грудь. Кольчуга остановила стальное лезвие ножа, но сила удара опрокинула меня навзничь.

Отбросив меня словно тряпичную куклу, Кощей поднимает с земли мой пояс и, закатившись торжествующим смехом, бросает его в бездонную пропасть.

Прощайте, надежды на победу. Без куклы и иглы, которые были спрятаны в потайном кармашке пояса, мне вовек не одолеть Кощея, ибо теперь он действительно бессмертный. Придут за мной герои, они, может, и одолеют его. Я же свой шанс упустил. И Аленушку не спас.

— Прости… — шепчу, надеясь, что она услышит.

— Как мило! — торжествует Кощей, выхватывая свой меч. — Я бессмертный!

— Ква… — увлекаемый нитью, прочно привязанной к поясу, волшебный путеводный клубок соскальзывает с края обрыва.