Вероника

— Убирайся! — бросил он откуда-то из кухни. Инга услышала, как за ним захлопнулась дверь ванной. Она собрала себя в кучу. Села. Руки-ноги целы. Схватила то, что час назад считалось шикарным платьем. Урод!

Она убьет его! Она подожжет это бунгало!

Ей на глаза попалась зажигалка. И вдруг в голове у нее что-то включилось. Как счетчик в такси.

Нет. Она поступит умнее. Она сделает ему больно другим способом. Она отомстит ему тонко и изощренно. Он считает, что она дура, и напрасно. Скотина!

Возомнил о себе! Ну ничего, ты свое получишь, Игорь Миронов! Держись!

Инга повертела в руках клочки блестящей материи и швырнула их в корзину для мусора. Туда же полетели остатки трусов. Она обернулась в белую шелковую простыню на манер индийского сари и, зло и мстительно сверкая глазами, нырнула в жаркую испанскую ночь. Игорь даже не подозревал, какого рода месть она может ему приготовить…

Глава 10

Вера проснулась, когда утро окрасилось в бледно-молочные тона. Где-то рядом отчаянно звенел соловей. Еще не открыв глаза, она подвинула руку — кровать рядом хранила тепло. Улыбка выползла на лицо. Она повернулась и открыла глаза. Егор сидел на табуретке и держал на руках Ксюшку. Та сосредоточенно и ритмично поглощала из бутылочки молочную смесь. Сухарев подмигнул Вере и глазами показал на девочку.

— Оголодала совсем. ; :

— Я тоже, — сообщила Вера и сладко потянулась.

— В порядке очередности, дамы.

Вера натянула футболку, джинсы, глянула на себя в зеркало. Глаза отчаянно блестели. Концентрированно-черные зрачки в обрамлении темно-древесной коричневы на молочно-голубоватом фоне белков. Она давно не видела у себя таких глаз, даже не поверила вначале. Их словно хорошо помыли. Как окна перед Пасхой. И те — засияли. Ксюху, накормленную и переодетую, поместили на кровати Егора.

Вера ела ягоды черешни одну за другой, не отрывая глаз от Сухарева.

— Твои глаза похожи на эти черешни, — сообщил он, поглядывая на нее немножко пьяно.

— Угу.

Вера кивнула. Она плевала косточки в пустой стакан. Ей было весело и хотелось тихонько смеяться.

— Завтра пойдем на рыбалку, — объявил Егор, и Вера весело закивала, но спохватилась:

— А Ксюха?

— Возьмем палатку для нее.

Вера засмеялась, и ее смех отразился на лице Егора шальной улыбкой.

— Ты такая красивая сегодня, — сказал он.

Вера снова закивала. Ей хотелось соглашаться со всеми его высказываниями. Слишком уж долго они спорили. Хватит.

Ксюшка что-то громко гукнула на своем языке, и они засмеялись. Вера легла рядом с ней на кровати, Сухарев растянулся с другой стороны. Теперь между ними лежал ребенок, который шустро сучил ножками и что-то весело агукал.

— Знаешь, Сухарев, — начала Вера, зажмурившись, — я хочу, чтобы эта турбаза была твоя. Я хочу тебе сделать подарок.

Он молчал. Он не смотрел на нее, и Вера сразу почувствовала, как он внутренне напрягся.

— Я бы могла помочь тебе… — начала пояснять она, пытаясь разгадать подоплеку его молчания. — Купить ее и оформить на тебя.

Сухарев медленно повернул голову и стал смотреть на нее пристально, будто впервые увидел. В его взгляде появилось что-то такое, что сразу сбило ее с толку.

— Ты меня не понял. Я не буду на нее претендовать, если хочешь, я поищу полигон для «Арго» в другом месте. База будет полностью твоя, делай с ней что хочешь. Я уже решила, что для себя приобретать ее не буду. А ты… Я теперь понимаю почему… Короче, я все знаю.

Сухарев молча поднялся, оглянулся, будто находился не у себя в комнате, а где-то еще, в малознакомом месте. Вера испугалась.

— Если ты переживаешь из-за денег, я могу дать тебе в долг. Отдашь, когда сможешь. Когда база станет приносить прибыль.

Теперь он на нее посмотрел в упор, и Вера увидела совершенно чужие глаза.

— Вот спасибо, — протянул он нехорошим тоном. — Напомнила. А я, дурак, и забыл, представь, что ты у нас дама состоятельная. Бизнес-вумен. Можешь все купить и кого хочешь осчастливить.

— Егор, я не то хотела.., ты меня не понял.

Он уже застегивал рубашку и торопливо искал зажигалку.

— Кого облагодетельствуешь, кого под зад пнешь.

Вера вскочила.

— Егор, что ты такое говоришь? Я просто знаю.

Мне рассказали твою историю…

— И она тебя тронула! И ты, как императрица, решила купить меня?

— Боже! Что ты говоришь, Егор?! Что с тобой? Я предложила… Что в этом особенного? Я предложила… взаймы, в конце концов, если ты не хочешь подарков… Это обыкновенная сделка, если ты не в курсе.

Мы будем партнеры, если хочешь…

— Как с Колей? А потом ты меня выкинешь, когда тебе покажется, что я недостаточно хорош? Как ты с ним расправилась, я видел. Наверное, если бы между вами не стоял этот чертов общий бизнес, ты бы побежала к нему в ту ночь, а так…

— Замолчи!

Егор нашел сигареты, схватил их и зажигалку и стал распихивать по карманам. Вера в ужасе смотрела на него. Все рухнуло. Сейчас он уйдет.

— Знаешь, в чем твоя ошибка? — спросил он уже на пороге. — Ты слишком погрязла в своих чувствах.

А о других ты подумала? Вот о ней, например? — Он кивнул в сторону Ксюшки.

— Егор, милый, подожди. — Вера схватила его за руку. — Ты меня осуждаешь, я понимаю. Я не сказала Коле, что это его внучка, не согласилась делить с ним фирму. Но ты не знаешь всех деталей, тонкостей. Это же бизнес! Если ты никогда не занимался им, то тебе трудно понять. Тут нужно, чтобы в одной упряжке, чтобы на равных. В бизнесе нельзя одеяло тянуть на себя.

— Понимаю…

Егор недобро усмехнулся. Вера заметила, как на его левой щеке дрогнул мускул.

— Егор, ну ты как в лесу живешь! — ляпнула она и осеклась. Он сверкнул глазами и вышел.

— Не забудь закрыть дверь, когда уйдешь, — донеслось до нее с веранды.

Вера сжала кулаки. Потом стала кусать белые костяшки пальцев, стремясь сделать себе еще больнее.

Когда ей это удалось, она обнаружила, что все руки искусаны. На кровати весело агукала Ксюшка. «Закрой дверь, когда уйдешь». Он выгоняет ее! Неужели она вот так легко потеряет все, что только что получила в подарок от судьбы? Вера завернула ребенка в одеяльце и положила в коляску. Она поправила покрывало на кровати, вымыла миску из-под черешни и выкинула косточки. Произведя все эти действия, она поймала себя на мысли, что нарочно тянет время — вдруг он одумается и вернется? Ведь всего несколько часов назад они были так близки, он был таким нежным, шептал ее имя. Казалось, он понимает ее как никто! И то, что с ним сделалось после ее предложения, это ни в какие рамки не вмещается! Это вспышка, она должна пройти.

Вера все убрала, но он не шел. Тогда она взяла девочку и вернулась к себе. На столе отчаянно пел мобильник. Комната казалась чужой и неуютной.

— Алло?

— Ника! Я думал, с тобой что случилось. Звоню всю ночь, где тебя черти носят?

Вера не сразу узнала голос брата.

— Славик? Что-то с мамой?

Она села на табуретку. Брату скоро пятьдесят, а она: Славик. Вера почувствовала, как на нее нападает заторможенность, которая обязательно следует за большим потрясением. Она зло потрясла головой и встряхнула плечами.

— С матерью совсем плохо, я не знаю, что делать!

Приезжай!

— Что стряслось? — повторила Вера, медленно включаясь. Она нарисовала мысленным взором их квартиру на Руднике, мать, взирающую в пространство невидящими глазами. Лысеющего Славика.

— Приступы участились, сегодня ночью было опять, да по телефону всего не перескажешь. Мы с Катериной хотели с тобой кое-что обсудить. Приезжай срочно.

— Хорошо, я приеду.

Вера как замороженная нажала кнопку и уставилась в пространство. Итак, все кончено. Ее жизнь возвращает ее к себе, а он остается здесь. Она оставит о себе память в виде горького осадка с оттенком презрения у этого лесного сыча, администратора турбазы «Сокол». А увезет с собой горький запах травы, головокружительное предчувствие счастья, эту несбывшуюся любовь…