Страница 56 из 111
График ГенКома соблюдался во всех государственных учреждениях, поэтому Форт выбрал для разведки время сиесты. Он покинул камеру в 31.20, когда, кроме дежурных и слежения, все должны покоиться в объятиях Морфея. Налево – тупик, направо – Т-образная развилка. Головка с потолка запросила его код, он ответил радаром, повторив отзыв маркёра – глаз системы моргнул зелёным, пропуская его как своего. Сработало; запишем как успех.
Ещё поворот. Слух на максимум; если сейчас можно что-то поймать, так это разговоры за стенами. Вряд ли повезёт услышать нечто важное, нужней изучить план здания. Скорее всего, служебная часть пуста – здесь тихо. Дверь с кодовым замком. Он для пробы послал на пластинку замка код охранника. ОТКРЫТО. Хм, а далеко ли можно зайти, применяя радар?..
Чем объяснить свои блуждания, налетев на охрану? Я запутался в коридорах, проводите меня.
Оп! звуки, голоса. Подойдём ближе. АМБУЛАТОРНАЯ ЧАСТЬ ДЛЯ ИНЖЕНЕРНОГО СОСТАВА.
Он замер, фильтруя помехи и вслушиваясь.
Нет, такие сцены для третьих лиц не предназначены. Только для тех, кто вдвоём.
Форт тронулся, чтоб миновать место тайного свидания, но задержал шаг, уловив слова, далёкие от нежности.
– Ты дашь бумагу, чтоб меня отправили лечиться?
– Дорогуша, зачем тебе?
– А… ты же говорил.
– Но ты здорова. Прикажешь на подлог из-за тебя идти? Мийо пронюхает – сожрёт.
– Я больше не хочу в шахту.
– Ты руду не рубишь; а клеть по стволу гонять – самая бабская работа.
– Я боюсь заболеть. Ты хочешь, чтоб я болела?..
– О нет!.. Ты мне нужна чистая и игривая.
– Тогда напиши мне документ.
– Глупышка, сама не знаешь, чего просишь. Если я оформлю освобождение по болезни, тебя увезут. И как я буду без тебя? А в госпитале сразу поймут, что заключение врача фальшивое. Мне тогда несдобровать.
– Вы вообще в больничку одних полудохлых калек отпускаете! – Голос подружки медика стал злым. – И с концами, никого не вылечили!
– Вот уж неправда. Кто выздоровел, тех перевели на Rex-417, на лёгкие работы. Их сюда не возвращают.
– А у нас в тарифной сетке нет чего-нибудь полегче? – ухватилась за слово подружка – Может, перепишешь меня наверх?
– Не знаю, не знаю…
– Ну пожалуйста! Техничкой, на любое место…
– Подумаю. Сразу такой перевод не провернёшь. Надо кое с кем поговорить…
– Сделай, а?
– Ты без образования. Вспомни, кем ты была и где тебя нашли.
– «Нашли», как же. Я не пряталась, скажи ещё – сама в облаву кинулась! А рабочую карточку у меня украли. Я стояла на учёте, правда, стояла!..
– Ой, не надо сказок. Кто учётный и в доме живёт, тот к нам не попадает.
– А сколько надо лаборанткой отпахать, чтоб отпустили?
– Подольше, чем кататься вверх-вниз по стволу. Нам с тобой это и надо – верно?..
– О-ох… А если забеременеть – отпустят? Эту прививку от детей можно отменить?
– Сама отменится, лет через пять.
– Ууу, пять… и без выходных…
Подружка захныкала, медик стал утешать её ласковым враньём. Форт пошёл дальше, взвешивая их разговор, и чем больше слов ложилось на весы, тем ниже опускалось настроение.
Он приблизился к выходу из корпуса и до поворота определил, что там живая охрана. Этих радаром не обманешь, а выглянуть и проверить, куда ведёт путь, было необходимо. Как? Анализ подсказал, что выжидательная тактика надёжнее всего. Один охранник. Рано или поздно он должен отлучиться в туалет. Форт открыл дверь, не имевшую шифрового замка, и укрылся в подсобке, где стояли пылесосы со свёрнутыми шлангами. Полностью прикрывать дверь он не стал, оставив щёлку.
В 32.40 его миновала хмурая молодая женщина в уродливом комбинезоне земляного цвета, с квадратным жетоном в рамке на груди. Когда она скрылась за поворотом, Форт без шума последовал за ней.
– Номер 16-307, возвращаюсь в шахту.
– Подлечилась, полегчало? – хохотнул охранник. – Ну вали. Приятных снов в сиесту. А то задержись у меня… Не тянет? тогда шлюз проскакивай по-быстрому, а то задок прищемит. Побежала на счёт «раз».
Клацнул запор, и в коридор полился сильный, давящий свет медлительного солнца. Пару раз втянув полившийся с той стороны нагретый воздух, Форт заметил, что содержание СО2 выросло до половины процента против нормативных трех сотых. Похоже, из корпуса идёт крытый прозрачный тоннель, и в сиесту его не вентилируют, ток экономят. Лёгкие шаги зачастили – подружка медика стремилась поскорее миновать зону головной боли.
Он перечитал код, отвеченный её жетоном на вопросительный импульс радара. 16-307. Значит, должен быть и 16-308, если только его обладатель не отправился на Rex-417.
– Джифаренге, собирайся, – растормошил он своего грузчика.
– Гу? – встряхнулся бинджи. – Нас отправляют?.. в Купер-Порт?
– Размечтался… Сами отправляемся, точнее, сматываемся. Пока сиеста, успеем уйти подальше. Сколько с тобой глот-патронов?
– Три пачки, и два в маске… Куда «уйти»-то, капитан?
– И моих три, должно хватить. Идём в город через гилей.
– Как это? пешком?!
– Ты же первый предлагал.
– Но почему?!
– Я тут походил, услышал кое-что. Надо немедля делать ноги, пока нас на рудник не записали. Хорошо хоть не обобрали по карманам, а то бы нам был шмак, по-туански – кранты.
– Всё равно не соображаю. – Джифаренге снаряжался по-военному проворно, ставя приказ капитана выше своих непоняток. – А пропускной контроль? нас сразу…
– Положим, не сразу. Пока народу мало, я осмотрел их систему – она несложная, можно подправить там-сям.
– Да снаружи сканеры! и скотобойники от монстров!
– Ты будешь рассуждать или идёшь со мной? четыреста экю в неделю ждут тебя. Бинджи-землеройка, первый раз вижу.
– Вас понял, капитан. Готов. – Приказ Форта был чистым безумием, но – приказы не обсуждают.
– Идёшь сзади. Сперва наведаемся в хозчасть, затаримся, чем надо.
Дверь склада они замазали изнутри герметиком, потом взрезали наружную стену – и увидели красно-глиняное пространство рудника, кое-где поросшее купами сочных гилейных сорняков, пересечённое трубообразными тоннелями, похожими на стеклянных червей, наполовину погруженных в глину. Великанское солнце палило грязный простор, сочащийся еле видимыми токами испарений, отражалось в выцветшем покрытии зданий, а вдали зелёной стеной виднелась опушка гилея – сплошная стена светолюбивых деревьев, стремительно растущих на любой вырубке. Лужи минувшего проливня ослепительно сверкали, обсыхая по краям полосами соли, а грязь растрескивалась почти на глазах. Сиеста, солнечный сон… в термидор она ещё жарче. Ничего, в гилее будет прохладней.
Форт пересчитал ближайшие сканеры, стоящие в глинистом месиве на массивных треногах. Достаточно заморочить два соседних и пройти между ними.
– Вперёд, – мотнул он респиратором, когда вращение сканеров прекратилось.
– Леон, как это могло случиться?!
– Убей, Морис – не знаю! Я собрался дожать синего шимпанзе, после сиесты послал за ним конвойного… а взлом наружной стены обнаружился в 42.20.
– Ты не умеешь искать. Все твои не умеют искать. Вы безмозглые.
– Мы обшарили весь рудник с ручными сканерами; их нигде нет. Следы замыл проливень, но те, что удалось прочесть, ведут за периметр.
– Нет, всё-таки есть на свете существа глупее тебя. Я не про бинджи; эта горилла поскакала за хозяином, и только. Но артон в гилее – это шедевр полоумия. Надеюсь, амёбы забьют ему дыхало раньше, чем он осознает свой промах… Согласись, без веского повода артон не спрыгнул бы с ума так резко. Что он мог узнать такого, чтоб решиться на самоубийство?
– Они двух суток на G-120 не пробыли, жили практически в изоляции. Получить сведения о руднике им было негде. Может, ты переусердствовал с флаером?
– Ты берёшься оценивать мои действия?
– Вовсе нет. Их страховки – хороший кусок; стоило ли прибирать к рукам флаер?