Капитан

– У меня триста тысяч ливров ренты, – ответил Сен-Мар. – А после смерти отца будет вдвое больше. Вы хотите получить мое письменное обязательство на выплату ста тысяч ливров в год?

– Мне достаточно вашего слова, – спокойно произнесла Марион. – Кроме этого, мне требуется особняк, слуги, лошади. Я хочу видеть у своих ног весь Париж!

– Я кину к вашим ногам весь Париж! – пообещал Сен-Мар.

– Хорошо, – слабо улыбнулась Марион. – Теперь я повторю свой вопрос: любите ли вы меня? Ваши пылкие речи свидетельствуют лишь о том, что вы хотите мной завладеть. В Париже можно насчитать с десяток важных сеньоров, желающих того же самого. Но только вам и шевалье де Капестану, – услышав это имя, маркиз злобно передернулся, – я могу задать тот роковой вопрос, от которого в данный момент зависит моя жизнь. Капестана я исключаю: он не богат, а я не намерена прозябать в бедности. Остаетесь вы. Есть в Париже один могущественный человек, который завтра изумит весь мир. Я почти решилась связать свою судьбу с ним. Но он внушает мне неодолимый страх, готовый обратиться в ненависть. Этот человек, маркиз, предложил мне двести тысяч ливров в год, он обещал, что все королевство будет у моих ног. Я отказала ему, вернее, уклонилась от ответа. И тогда этот человек пригрозил: «Ты не любишь меня, что ж, это не беда… Беда случится, если ты, пренебрегшая мною, вздумаешь отдать свое сердце другому. С этой минуты за тобой будет установлена слежка. И если ты заведешь любовника, тебя упрячут в Бастилию, где ты умрешь медленной смертью, а твоего избранника ждет виселица или плаха!»

Марион Делорм поднялась со своего кресла. Сен-Мар дрожал с головы до ног, в глазах у него потемнело… Красавица заключила свой рассказ словами:

– Вот теперь вы можете ответить на мой вопрос. Как вы уже догадались, архангела, готового распростереть над нашей любовью свои черные крылья, зовут Ришелье!

– Вот мой ответ! – воскликнул Сен-Мар, вскакивая со стула.

Маркиз бросился к двери и, распахнув ее, знаком подозвал человека, ждавшего в прихожей. В комнату вошел лакей, одетый в черное. Маркиз схватил со стола корзину со зловещими розами.

– Тебя прислал господин де Ришелье? – резким тоном спросил юноша.

– Да, сударь, – холодно ответил слуга епископа. Марион задрожала. Сен-Мар сунул корзину лакею в руки и отчеканил:

– Передайте господину де Ришелье, что я, маркиз де Сен-Мар, плевать хотел на его угрозы. Свои ми руками я отправляю обратно подарок, который он посмел прислать моей любовнице, присутствую щей здесь Марион Делорм.

Захлопнув за лакеем дверь, маркиз приблизился к Марион.

– Теперь ты веришь, что я люблю тебя? – опускаясь на колени, спросил он.

Марион заставила его подняться, обвила руками его шею, закрыла глаза и, приблизив к его лицу свои губы, прошептала:

– Я люблю тебя, я твоя!

Опьяневший от счастья маркиз, сердце которого от этих долгожданных слов едва не выскочило из груди, внезапно вспомнил о своей невесте – и душу его пронзило чувство страха и тоски.

Торжественная клятва связала его с Жизелью, дочерью герцога Ангулемского, приковавшего к себе маркиза цепью заговора, который мог привести Сен-Мара на эшафот. Жизель или Марион! Решать надо было немедленно – сегодня маркиз должен явиться на улицу Барре для подписания брачного контракта.

Особняк Ришелье располагался в ста шагах от дома, стоявшего на углу улицы Дофин, того самого, откуда, по словам Коголена, выходил Лаффема.

Этим утром монсеньор епископ Люсонский, отслужив мессу, проследовал в свою комнату. Слуга тотчас принялся снимать с него пышное церковное облачение, чтобы переодеть своего господина в наряд придворного кавалера.

– Секретаря! – коротко приказал епископ. Слуга исчез, а в комнату вошел Лаффема.

– Докладывай! – распорядился Ришелье.

Лаффема заговорил тихим голосом. Его отчет касался четырех парижских зданий: углового дома на улице Дофин, дворца герцога Ангулемского, особняка на улице Барре и игорного притона на улице Дезюрсен. Главными действующими лицами были: герцог Ангулемский, Жизель, шевалье де Капестан и Марион Делорм.

Но вот Лаффема кончил свой доклад. Епископ молчал и хмурил брови.

– Резюме, монсеньор, – вновь нарушил тишину шпион. – Primo, дела государственные: в особняке герцога Ангулемского состоялось собрание заговорщиков. Принц Конде, подстрекая герцога, действует в собственных интересах, мадам д'Анкр, супруга маршала Кончини, втихомолку посмеивается над притязаниями Ангулема. Маршал д'Анкр по уши влюблен в дочку герцога и разыскивает ее. Secundo, дела личные: мадемуазель Делорм встретилась с шевалье де Капестаном на улице Дезюрсен. Еще о Капестане: из разговора, подслушанного в особняке герцога Ангулемского, я узнал, что высокородная Жизель питает к шевалье нежные чувства, весьма огорчающие ее батюшку. Что касается молодого Сен-Мара, он, кажется, навсегда оставил надежду завоевать сердце мадемуазель Делорм. И, наконец, последнее: дочь герцога Ангулемского живет на улице Барре. Это все.

Ришелье вздрогнул и подошел к шпиону.

– Хорошо, – произнес епископ. – Из вас выйдет гениальный прево. Со следующим докладом явитесь завтра утром. Спуститесь вниз: в моем кабинете, на камине, вы найдете небольшой кошель, в котором находится сто пистолей, и корзину цветов. Кошель для вас, а корзину велите одному из моих лакеев отнести в гостиницу «Три короля». Сегодня вечером вы доложите мне об ответе мадемуазель Делорм. Ступайте.

Лаффема исчез. Вскоре из комнаты вышел и Ришелье. Во дворе он сел на коня и в сопровождении лакея отправился в особняк Кончини. Тот принял епископа немедленно: Кончини начинал побаиваться этого сумрачного и бледного священнослужителя. Ришелье сразу же перешел в атаку.

– Господин маршал, – заявил он, усаживаясь, – прежде чем поднимать этот вопрос в совете, я решил сперва уведомить вас о заговоре, во главе которого стоит незаконный отпрыск Карла Девятого.

Об этом заговоре знал уже весь Париж, в Лувре многие обиняками говорили об интригах Карла Ангулемского, но при этом делали вид, что он серьезной опасности не представляет. Епископ решил действовать с жесткой прямотой, но Кончини, не дрогнув, выдержал атаку Ришелье. Продолжая улыбаться, маршал д'Анкр заметил: