Вспышка молнии

— Это не то… это из-за папы. Ему нужно с кем-нибудь поговорить. А священник… я думаю, это тот, кто ему нужен.

Ей показалось или в самом деле Таннер слегка расслабился?

— Возвращайтесь обратно к отцу, а я разыщу Харрисона и пришлю его к вам.

Странные чувства боролись в душе Эбби, пока она наблюдала, как он седлает кобылку. Ей хотелось плакать и смеяться одновременно. Этот мужчина был создан для нее. Она осознавала это так же ясно, как если бы истина была провозглашена самим Господом. Но отец… папа бы никогда этого не одобрил.

В унынии девушка повернула к своему фургону. Она боялась, что священника приведет Таннер. Это только ухудшит отношение отца к Макнайту. Но, если отцу вздумается приняться за старое и он начнет прочить Декстера ей в мужья… она поставит его на место.

Девушка беспокоилась напрасно. Едва она подошла к своей повозке, как уже подскакал Таннер. Впереди него на лошади неловко сидел священник.

— Мисс Морган, — начал святой отец, едва успев соскользнуть с лошади. Тон его был более официален, чем всегда. — Макнайт сообщил мне, что вы просили меня прийти.

— Ах, Декстер, большое спасибо, что пришли. И вам спасибо, — она послала признательную улыбку Таннеру. — Не смогли бы вы побыть с моим папой? — вновь обратилась девушка к Харрисону. — Он… он плохо себя чувствует и физически, и морально, — добавила она. — Может быть, беседа с вами облегчит его душу?

Эбби надеялась, что преподобный отец не откажет ей, но она так же надеялась, что он не усмотрит в ее просьбе больше того, чем эта просьба содержит.

Декстер долго и пристально смотрел на девушку, потом вздохнул. Шея его конвульсивно дернулась, когда святой отец перевел взгляд на Таннера. Он снова вздохнул, и Эбби испытала к нему прилив благодарности.

— Мистер Морган? — начал Декстер голосом проповедника. — Мистер Морган, я хотел бы обсудить с вами одну теологическую проблему. Не позволите ли составить вам компанию?

Эбби видела, как Декстер, упершись в переднее колесо, забрался в фургон. Изнутри донесся слабый голос мистера Блисса. Но Эбби знала, что к вечеру он будет чувствовать себя лучше. Сейчас отцу требовалось общество именно Декстера Харрисона.

Облегченно вздохнув оттого, что часть груза, который она несла одна, теперь можно переложить на другие плечи, Эбби повернулась к Таннеру. Несмотря на очевидную усталость, на лошади он сидел как влитой, с природной грацией. Если раньше Эбби и в голову не приходило почитать умений управлять лошадью особым талантом, то теперь, среди беа крайней прерии, где лошадь являлась бесценным средством передвижения, ее прежние взгляды на жизнь изменились. Мужчина должен уметь обеспечить своей семье безопасность и достаток, для этого он должен уметь ездить верхом и охотиться.Есть ли у Таннера семья? Эта неожиданная мысль заставила Эбби нахмуриться.

— Что конкретно случилось с вашим папой? — спросил Таннер, по-своему истолковав гримасу на лице девушки.

Эбби еще раз взглянула на фургон и отошла в сторону.

Таннер спешился и последовал за ней. Близость молодого человека вызвала в ней смущение. Что же было такого притягательного в этом человеке, который вызывал в ней интерес и лишал ее покоя?

Эбби нервно потерла руки о передник.

— Это не холера, — твердо произнесла она. — Он просто кашляет. Снадобье, которое я приготовила, сняло жар. Его мучает только кашель.

Таннер взял ее за руку и повернул так, что теперь они стояли лицом друг к другу. Сердце ее отчаянно билось.

— Это не просто кашель, Эбби. В противном случае вы бы не позвали святого отца.

Девушка смотрела в темно-синюю глубину его глаз, которым страстно хотела верить, и не могла сопротивляться,

— Он… печален. Это единственное слово, правильно описывающее его состояние. Он очень печален. Смерть мамы, — выдавила из себя девушка. — Он не может пережить случившееся. Не уверена, что он когда-нибудь полностью оправится от удара.

Они долго смотрели друг другу в глаза, потом Макнайт прошептал:

— А вы? Вам ведь тоже было трудно.

Эбби кивнула. На глаза ее навернулись слезы. Неожиданно Таннер обнял ее и прижал к себе. Эбби разрыдалась.

Рассудок подсказывал ей, что она ведет себя глупо. Она прижималась к нему, как испуганный ребенок, и даже намочила ему рубашку слезами. Но в его крепких объятиях Эбби чувствовала себя так уютно… а он еще утешал ее.

— Я понимаю тебя, Эбби, я понимаю. Моя мама умерла, когда я был еще мальчиком, и это нелегко забыть и перенести. Но жизнь продолжается, — проговорил Таннер, неожиданно переходя на интимное «ты».

— Но мой папа… — всхлипнула Эбби, — он не может забыть этого. Он… он так изменился!

— В пути тяжело заниматься лечением, — прошептал Таннер ей в ухо.

Девушка прерывисто вздохнула и потерлась щекой об уже влажный хлопок рубашки на его груди.

— Мне хорошо здесь. Сначала я не хотела уезжать из дома, но теперь я рада, что мы это сделали. Но папа… Переселиться — это была его идея, а ему становится все хуже и хуже.

— Не расстраивайтесь, дорогая, преподобный отец поможет ему. — Таннер слегка отстранился, осторожно пальцем приподнял ей подбородок, так, что их взгляды снова встретились. — Харрисон избавит вашего батюшку от дурного настроения. — И хрипло добавил: — А я займусь вами.

Эбби знала, что они стоят у всех на виду, знала, что ведет себя вызывающе, но, когда Таннер склонил к ней голову, все это перестало ее беспокоить. Он собирался поцеловать ее, и он давал ей возможность избежать поцелуя, если она этого захочет, но… Он хотел поцеловать ее, а она хотела вернуть ему его поцелуй.

Их губы встретились, и девушка поняла, что ничего не понимала в поцелуях. Однажды Декстер одарил ее легким прикосновением губ; в прошлом году на ярмарке в Лебаноне ее поцеловал Калеб Даусон. Но Таннер…

Он мягко прижался к ней сильными губами. Он знал, что делал, когда отвел голову чуть в сторону: теперь Эбби чувствовала его намного лучше. Он также знал, что прикосновение языка к внутренней поверхности ее губ вызовет у Эбби восторг. Язык его проскользнул в ее рот, и Эбби едва не застонала. Новые, неизведанные доселе чувства окатили ее как сильный летний ливень, и Эбби прильнула к Таннеру, ища у него защиты. Не осознавая, что делает, Эбби все крепче и крепче прижималась к его мускулистому телу. Наконец она услышала его ответный стон.

Но поцелуй оборвался так же неожиданно быстро, как и начался.

— Все, Эбби, все… — Крепко держа ее за плечи, Таннер отстранился. Грудь его высоко вздымалась. — Все, девочка, — прошептал он снова.

Пламя, секунду назад бушевавшее у нее внутри, бросилось ей в лицо. Господи! О чем она только думала?! Как она могла так развязно вести себя? Эбби постаралась высвободиться из цепких рук Таннера. Но он держал ее крепко, не отпуская, но и не позволяя приблизиться к себе. Он смотрел на нее так пристально, как будто хотел прочитать все ее мысли, познать все тайны ее души. И, действительно, Эбби чувствовала себя так, словно ему было все о ней известно. В смущении она отвела глаза.

— Никогда не целуйте таких мужчин, как я, Эбби. Даже если очень хочется.

Рассердившись, Эбби подняла на него глаза.

— Вы что же… полагаете, что я всякого мужчину так целую? — и она попыталась вырваться. Девушка была и обижена, и разгневана тем, что он так о ней думает. Но хватка у Таннера была стальной.

— Нет, я знаю, что это не так, — спокойно ответил молодой человек. Таким тоном сама Эбби разговаривала со школьниками, которые ведут себя неправильно.

Но, когда смысл его слов дошел до ее сознания, Эбби растерялась. Он понял, что она никого так не целовала, потому… потому что она сделала это очень неумело. И Эбби снова вспыхнула.

— Я… простите меня, — пробормотала она, — В следующий раз я сделаю это лучше.

Поняв, что она сказала на этот раз, Эбби впала в смятение. А что, если он не хочет, чтобы следующий раз состоялся?

Макнайт прикрыл глаза, собираясь с духом, чтобы оторвать ее от себя. К удивлению девушки, губы его сложились и слабую улыбку.