Страница 33 из 76
военной подготовки… взял боевую винтовку, прицелился — и попал! Опять выстрелил — снова десятка! Те, которые разбирали меня, на собраниях вопросы ставили, обрадовались, сказали, что в боях я не одну фашистскую голову продырявлю. Сами, кстати, ещё там… Не спешат идти в снайперские взводы.
— Понимаю теперь, — кивнул Номоконов. — Боевым в городе рос, а старших людей не слушался. На собраниях за это ругали?
— Да, не любил тихо ходить и ползать, — жёстко сказал Поплутин. — Без таёжных прикидок стрелять научился. И на передний край сражаться пришёл!
— Правду говорю, — положил Номоконов руку на плечо солдата. — Послушайся. Ещё не умеешь стрелять как следует, понапрасну пропадёшь.
— А давайте так проверим, — вдруг развеселился Поплутин. —Чего вам не жалко? Ставьте! С любого положения прострелю! Красивый кисет у вас. Поставите?
— Кисет? — подумал Номоконов. — Чего ж… Давай! Ишь ты… Ну, ладно… А потом так: я ударю в твою вещь. Согласный?
— Идёт!
— Погоди, парень, — остановил солдата Номоконов. — Хорошему стрелку зачем зайца в угол ставить? Далеко я уйду, в яму, на палке подниму кисет, качать буду. Просыпешь табак — через денёк-другой вместе пойдём дырявить фашистов. Промахнёшься — до пота ползать будешь, слушаться, признавать. Три патрона возьмёшь.
— Договорились!
Трижды свистнули пули Поплутина — не тронули они неожиданно уплывавший в разные стороны кожаный кисет Номоконова. Огорчённый промахами, Поплутин сердито смотрел на свою винтовку, щёлкал затвором.
— Теперь твой табак сыпать будем, — подошёл Номоконов. —Вали, свою поднимай коробку, как хочешь качай.
Вынул Поплутин из кармана брюк небольшой, поблёскивающий на солнце портсигар, улыбнулся:
— Мой кисет подороже…
' — Эх, Мишка, — покачал головой Номоконов.
— Вы чего? — вспыхнул Поплутин. — Бейте! Я только так… Ещё попасть надо!
— Ставь!
Номоконов ждал новой уловки и весь напрягся. Но всё произошло просто. На краешке рва появился поблёскивающий предмет, вскинулся вверх, поплыл в сторону. Поймав цель на мушку, стрелок с наслаждением нажал спусковой крючок. Почувствовав удар пули, Поплутин бросил шест и вышел из укрытия.
Присели на землю, закурили. Поплутин задумчиво смотрел на свой портсигар, пробитый пулей, трогал заусеницы большой дыры, что-то насвистывал.
— У меня, Семён Данилович, невеста есть, Лидочкой зовут, —вдруг сказал он. — Это она подарила портсигар.
— Думаешь, мой кисет хуже? — улыбнулся Номоконов. — А если бы попал? Гляди, это жена шила, бисер ставила. Марфой называется.
— Я не об этом, — отвернулся в сторону Поплутин. — Не жалко, что пробили… На память ещё об одном промахе оставлю. Извините меня, Семён Данилович… Буду слушаться.
— Тогда домой прибежишь, — облегчённо вздохнул Номоконов. —К матке да к невесте. У меня глаз шибко меткий, а вот тоже учиться надо. Коробку для табака купишь, не жалей. А теперь практикуйся, не теряй время. Чего-чего я скажу, потом лейтенант научит… Вот тогда страшный будешь фашистам.