Страница 26 из 76
— Вплотную подползли, — рассказал Санжиев. — Двое. Бинокли вынули, бумагу. Однако нашу землю делили, план делали. Обоих убил, на виду остались.
— Так и запишем, — сказал Репин. — Немецкие артиллерийские разведчики, проводившие засечку целей, уничтожены. По глазам бейте этих планировщиков, Санжиев, по буссолям и биноклям! Нечего им смотреть на наши высоты.
— Есть, лейтенант!
А вот и старший сержант Николай Юшманов явился. Кое-что узнал о нем Номоконов. В ведомости «Смерть захватчикам» против его фамилии стоит самая большая цифра. Санжиев говорил, что человек, который бьёт фашистов лучше всех, тоже земляк — якут. В скитаниях близ Олекмы и Алдана приходилось Номоконову встречаться с якутами. Закалённый народ, твёрдый, спокойный —тоже с узкими глазами. В таёжной песне так об этом говорится: и ночью не потеряют
узкие глаза след соболя; орлы никогда не спят, а, прищурившись, дремлют и все кругом видят; круглые глаза у изюбря, землю и солнце видят сразу, а только много бегать приходится этому зверю. Ноги от волков спасают, да уши некрасивые.
Коренастый, крепкий на вид человек снял с головы пилотку, стряхнул с неё хвою, выправил, надел на жёсткую щётку волос, подошёл к лейтенанту:
— Разрешите? —Да.
— Сегодня уничтожил трех, — на чистом русском языке произнёс старший сержант. — К девяти часам утра вышли к оврагу, поочерёдно. Всех успел. Двое убитых у ключа лежали — не моя работа. Днём засёк позицию немецкого снайпера, стрелял…
— Удивительный овраг, — неверяще сказал лейтенант, кивнул в сторону Номоконова. — Тут трофеи принесли, доказательства… Вы —трех, а ваш сосед пятерых. Разбирайтесь.
Номоконов подошёл к Юшманову, окинул его тёплым взглядом, протянул руку:
— Глядел, глядел твою работу. Правильно ударил, быстро, пусть не сумлевается командир… А я которых давеча сам убил — этих обснимал. Твоих не тронул, не считал, так и остались с оружием. Иди, собирай — твои.
— Не понимаю, — обернулся Юшманов к Репину.
— Вот так, — развёл руками командир взвода. — Выходит, что подвёл меня Семён Данилович. Бродить решил, по-видимому, в ваш квадрат забрался. Думаю, что надо послушать товарища, обсудить. Не своего ли засекли, Николай?
— Я своих не бью, — неуверенно сказал Юшманов.
Поужинал Номоконов и стал чистить винтовку. Командир взвода отправил за передний край стрелков, отдыхавших днём, и, вернувшись в блиндаж, присел на краешек нар.
— Располагайтесь, товарищи, — показал он на пол, застланный свежими еловыми ветками. — А вы, Павленко, к столу. Вначале вас послушаем.
Узнал Номоконов, что во взводе пишется «снайперская наука»,
что каждый солдат, явившийся с позиции, должен рассказать о своих наблюдениях. Сейчас выступит Павленко, а потом «самым подробным образом Номоконов расскажет о своей охоте». Тагом Санжиев в бок подталкивает: не пугайся, говорит, так заведено во взводе. По-бурятски шепчет — никто не понимает. Говорит Тагон, что трудно лейтенанту Репину. Все знают, что он по воинской специальности —топограф. «Это, аба, такое дело. Местность умеет снимать на бумагу молодой командир, карты чертить. А на снайпера не учился — только и умеет что стрелять. И вот теперь, выполняя задание старших командиров, новое дело понять хочет. Книжки о стрелковом деле читает, ко всему прислушивается, выпытывает. Не скрывай, аба, свои таёжные навыки — и это пригодится для снайперской науки».
Внимательно слушают Сергея Павленко и молодые солдаты, и усталые люди, только что вернувшиеся с позиций. Что им рассказать, как? Не умеет говорить на собраниях Номоконов, а лейтенант уже зовёт к столу:
— Смелее, Семён Данилович. Думаю, что вам очень повезло на этой охоте.
«Эва, какой хитрый! Сперва сердился, а теперь радуется. Это он к сердцу подходит, на разговор вызывает. Повезло…». Много ошибок сделал Номоконов, а только с расчётом на фарт и удачу не ходит он на охоту. Надо многое уметь, чтобы вернуться с добычей. Нет, не напрасно отпускал командир своего солдата за передний край. Слушайте тогда, ребятки, раз шеи вытянули.
— Не знаю, ладно ли скажу, — начал солдат. — Только так думаю, что на фронте куда труднее. Одно дело выслеживать простого зверя, другое — когда этот зверь с оружием и людям смерть несёт. Правильно сказывал лейтенант: перед охотой надо все кругом осмотреть тихо, не торопясь. Я и в тайге так делал. Глянешь, все кусты одинаковые, а подумаешь — разные. Этот лапу вытянул, тот обгорел снизу, этот на гриб похож, тот — на медведя. Так и намечал тропу. Я и тут хорошенько глядел — навык у меня такой, с малых лет. Где пойду, прикинул, возле чего, каким шагом.
Номоконов посмотрел на лейтенанта и продолжал:
— А ходить везде надо по-разному. По кошеной тропе особо, по воде — тоже. Иначе спугнёшь зверя, али сам на мушку попадёшь.
— А как ходишь по кошеной траве?
— Не приходилось? — посмотрел Номоконов на солдата, задавшего вопрос. — Не бегал босым? Так надо, гляди, — прошёлся рассказчик по блиндажу. — Снизу двигай ногу, щупай, с корнями дави на траву. Тихо пройдёшь, как сохатый.
Солдаты засмеялись.
— Напрасно, — нахмурился Номоконов. — Тяжёлый зверь, а не нашумит, когда возле людей через покос пройдёт. Мягко ставит копыта, легко. А по воде, если мелко, — наоборот. На носок ступай. Как цапля болотная: сожми пальцы и опускай. Тоже не шлёпнешь. Ежели глубоко — иначе… Помаленьку двигай ноги, дно щупай, не дёргайся. А по лесу особо тихо надо: наперёд ветошь гони, а не наступай на неё, не дави. Ну и руками двигай ровно, вот так. Живой сучок поймал — согни, сухой — не ломай, не тронь телом, обойди. Где особо трудно — стань. Ветер хватил, шум услышал в стороне — пользуйся. Зверь, он так: туда ухо повернёт, сюда. Глядишь, и прозевает. Словом, хорошо я прошёл к канаве, затаился, послушал.
— Вернёмся к прошлому, — обратился к рассказчику Репин. —По каким признакам вы определили, что за ельником должен быть овраг?
В часы наблюдения Номоконов понял, что за островком ровного густого ельника должно быть открытое место. Как узнал? По-разному светились полоски деревьев. Вроде бы одной породы, а неодинаково покрашены. И про овраг узнал без карты. В бинокль видно: кругом ельник, а поодаль — сосны. Как так? У всех ёлок опущены ветви, им тесно друг возле друга, а позади них выросли деревья с раскидистыми, толстыми ветвями. На простор выпустили сосны свои мохнатые лапы. Почему растолстели деревья? Ямы там, канава, бугор али кто-то вспахал, выворотил землю? Не любят здешние сосны низины и болота, по холмам да пригоркам растут, по краям оврагов и лощин. Замечали?