Дракон и раб

– Ты проверишь мое удостоверение личности, – тихо продолжал Газен. – Ты проверишь удостоверения тех, кто сидит в машине позади меня. После этого ты запрешь ворота. Выполнив все это, ты сделаешь доклад начальнику охраны.

Теперь бруммга хватал приоткрытым ртом воздух, как тонущий, в третий раз всплывший на поверхность.

– Да, панжан Газен, – выдавил он. – Э-э-э-э... Ваше удостоверение?

Газен подождал еще две секунды, после чего вытащил из внутреннего кармана бумажник и протянул охраннику. Тот открыл его, заглянул внутрь и вернул.

– Благодарю вас, панжан Газен, – выдохнул он. – Можете проезжать.

Все еще глядя на охранника, Газен жестом указал водителю на ворота. Машина проехала через них и двинулась по извилистой дороге.

Джек внимательно изучал местность, выискивая спрятанные караулки, которые Дрейкос заметил с воздуха. Но в неярком свете огней, разбросанных по саду, караулки невозможно было высмотреть. Ну, что скажешь? – спросил Газен, слегка повернувшись к Джеку.

– Сэр? – переспросил Джек.

– Тебе нравится наша стена, не так ли? – осведомился Газен. – Ты внимательно рассматривал ее, пока мы подъезжали.

А Джек-то думал, что занимался своими исследованиями настолько ненавязчиво, что никто в машине ничего не заметил. Но даже с переднего сиденья Газен его засек. Что ж, видно, этот человек наблюдателен и умен. Плохая комбинация, если она досталась врагу.

И несомненно, плохая комбинация, если она принадлежит человеку, которому ты собираешься солгать.

– Внушительная стена, – произнес Джек. – Слегка напоминает очень большую океанскую волну. Вряд ли я когда-нибудь видел что-то похожее.

– И, как большая океанская волна, она убьет тебя, если ты попытаешься бросить ей вызов, – многозначительно сказал Газен. – Запомни.

– Конечно, – ответил Джек. – А что... э-э-э... что со мной теперь будет?

Газен повернулся, чтобы посмотреть на него в упор.

– Мы обсудим это по прибытии.

Как и стена, главный дом оказался более впечатляющим с земли, чем при взгляде с неба. Раньше Джек заметил, что резиденция чем-то напоминает скалу. Теперь, глядя на нее снизу вверх, он увидел, что здание спроектировано как настоящая крепость. Возле двери – вооруженные бруммги, большинство окон защищены массивными каменными выступами, дюжина винтовочных стволов выглядывает из бойниц под самой крышей.

То ли охранники у дверей были посмышленей, чем охранники у ворот, то ли весть о прибытии бог весть кого уже успела разнестись – но Газену и его сопровождающим пришлось предъявить удостоверения, прежде чем им разрешили войти.

Холл оказался огромным залом. В высоту он занимал сразу два этажа: здесь почти хватило бы места для приземления небольшого грузового судна вроде «Эссенеи». Стены и сводчатый потолок были покрыты росписью, увешаны объемными портретами, рассеивателями света и тому подобными предметами искусства и роскоши. Повсюду стояли скульптуры и затейливо изукрашенные колонны, под ногами пружинил толстый голубой ковер. У дальнего конца приемной изогнутая лестница вела на второй этаж – на галерею.

Проходя по холлу, Джек через открытые двери мельком видел другие богато обставленные комнаты, но, поскольку Газен не замедлял шага, мальчик не успел как следует разглядеть ни одну из них. Пройдя через холл, они поднялись по лестнице и прошли по галерее, потом – по коридору, почти такому же роскошному, как комнаты внизу. Подойдя к простой двери без таблички, Газен открыл ее и жестом пригласил Джека войти.

Комната оказалась такой же простой, как дверь. Маленький стол, металлическое кресло у стола, мягкое кресло по другую сторону стола – вот и вся обстановка. А еще там имелась пара колец, вделанных в пол, – явно предназначенных для того, чтобы сдерживать узников.

Все это неприятно смахивало на комнату для допросов.

– Садись, – приказал Газен, обойдя вокруг стола и усевшись в мягкое кресло.

Джек осторожно опустился в другое, жесткое. Остальные – подождите снаружи, – добавил Газен, обращаясь к стражникам, но не отрывая глаз от Джека.

Бруммги мгновенно послушались.

Газен подождал, пока они с Джеком останутся наедине, и слегка подался вперед, положив руки на стол.

– Ну, – сказал он почти небрежно, – мне не нужно рассказывать тебе, в какую беду ты влип. Взлом и проникновение в чужое жилище – серьезное преступление на Брум-а-думе, за это можно заработать от пяти до двадцати лет в исправительной колонии. – Его взгляд стал жестким. – Но проникновение в дом, принадлежащий семье Чукок, – преступление всемеро серьезней. За это ты можешь заработать смертный приговор. Немедленно.

– Я не знал, – тихим, умоляющим голосом отозвался Джек.

Он был наедине с Газеном. Без кандалов, без наручников. Насколько он мог судить, Газен не вооружен. Конечно, этот здоровяк как минимум вдвое тяжелее Джека, и все-таки отчаявшийся, впавший в панику мальчишка вполне мог бы рискнуть...

Все это означало: его проверяют. Газен хочет увидеть, сумеет ли Джек сохранить самообладание в такой ситуации.

– Конечно, ты знал, – холодно возразил Газен. – Не разыгрывай дурачка. Твой партнер послал тебя именно в этот дом, чтобы ты попытался украсть коды от ворот.

– Нет! – запротестовал Джек. – Нет, он не говорил мне, что именно нужно украсть. Он ничегошеньки мне не сказал. Он просто велел достать то, что будет в сейфе. Он даже не говорил, в чей дом я должен проникнуть. Это все он виноват, а не я!

Выражение лица Газена не изменилось, но Джек увидел, как он слегка сжал губы.

Сперва дядя Вирдж предложил продать ему Джека, а теперь Джек пытается переложить всю вину на дядю Вирджа. Два жулика горят желанием продать друг друга за понюшку табаку. Именно этого Газену и полагалось ожидать от пары эгоистичных преступников. Вероятно, именно так повел бы себя в подобной ситуации и он сам.

Во всяком случае, Джек на это надеялся. Весь план основывался на том, что Газен поверит в выкладки дяди Вирджа. В тот миг, когда Газен заподозрит, что в этом деле скрывается нечто большее, Джеку – конец.

– Вообще-то, не важно, знал ты что-то или не знал, – сказал здоровяк. – Тебя поймали на двух преступлениях сразу, поэтому сейчас твоя судьба, а не судьба твоего напарника висит на волоске.

Джек судорожно сглотнул.

– Я могу что-нибудь сделать... Ну, вы понимаете... Что-нибудь, что загладит мой поступок...

– Например?

– Ну... – Джек слегка пожал плечами. – Может... Э-э-э... Я могу как-то отработать наказание, которое мне грозит?

– И как же именно ты собираешься отработать двадцать лет тюремного заключения? – поинтересовался Газен. – Ты хочешь вкалывать на меня ближайшие двадцать лет?

Джек поморщился.

– Надеюсь, что смогу управиться с этим немножко быстрее, – произнес он. – Скажем, пособив вам в одном-двух трудных делах?

Газен приподнял брови.

– Ты предлагаешь нанять тебя для совершения преступления?

Нет-нет, – поспешно ответил Джек. – Я просто подумал, что мог бы оказаться вам в чем-нибудь полезным...

Газен снова откинулся на спинку кресла, изучая лицо мальчика.

– Хорошо, – наконец сказал он. – Может, кое– что ты и сможешь сделать. Я посмотрю, не найдется ли для тебя чего-нибудь подходящего.

Он встал.

– А пока я буду заниматься поисками, мы поместим тебя в какое-нибудь надежное место. Охрана!

Джек медленно выдохнул, только сейчас осознав, что задержал дыхание. Все получилось именно так, как он и говорил дяде Вирджу. Газен где-нибудь его запрет, они с Дрейкосом удерут, доберутся до одного из компьютеров и, если повезет, смогут найти сведения о нужном им отряде наемников.

За его спиной распахнулась дверь.

– Да, панжан Газен? – спросил один из вошедших бруммг.

Газен указал на Джека.

– Мальчику нужно преподать урок, – сказал он. – Ему следует понять, что бывает с теми, кто осмеливается перейти дорогу семье Чукок.

Газен посмотрел на Джека, и на его лице появилась улыбка – впервые с тех пор, как они встретились. Не приятная, жизнерадостная, человеческая улыбка, а пустая и холодная, словно отпечатки пингвиньих лап, гримаса.