Амрита

А, ну тогда все ясно… Я кивнула.

Совершенная, независимая красота, выполняющая какую-то сложную, комплексную функцию. Она непостижимым образом включает в себя все. И именно поэтому вызывает в людях такую невероятную грусть. Она естественна и откровенна, в ней чувствуется сладкая нега, тонкий аромат…

Я так любила улыбку своей младшей сестры.

Даже теперь я иногда вижу ее во сне.

Я хотела бы снова встретить эту улыбку. Только улыбку – этого мне достаточно.

– Ну что же, желаю тебе написать хорошую книжку. Дашь почитать, когда напишешь?

– Дам. – Ёшио кивнул. В этот момент у него было очень взрослое лицо.

– Извини, что я к тебе пристаю… Мне просто очень хочется, чтобы ты научился жить достойно и со вкусом. Понимаешь? Если у человека нет чувства прекрасного, и он ведет себя как скотина, его не спасет даже то, что он пишет отличные книги. Но если ты сумеешь развить в себе вкус, если ты станешь красивым не только снаружи, но и внутри, да к тому же еще напишешь хороший роман… Это будет просто замечательно!

– Я постараюсь.

– Слушай, а что случилось – то? Ты вдруг рассказы писать начал, как взрослый прямо. Не расскажешь по секрету? Обещаю, что мама ничего не узнает.

– У меня просто в голове как будто что-то повернулось, – ответил мне брат.

Я говорила отчасти в шутку, но Ёшио, кажется, не шутил. по-крайней мере, лицо у него было очень серьезное.

– В каком смысле?

– Ко мне во сне пришел, может, Бог, а может, и человек – не знаю, но он прямо весь светился. И он мне кое – что сказал. После этого у меня в голове все стало по-другому. Я думаю, думаю, думаю и никак не могу остановиться. Вот мы, люди, живем, едим каждый день, в туалет ходим. У нас волосы растут. Без конца, понимаешь? Но мы существуем только здесь и сейчас. Только в эту самую секунду. Так почему же мы все время вспоминаем о прошлом? Почему беспокоимся о будущем? Я не могу этого понять и все время об этом думаю. Вот я и решил: чтобы разобраться, нужно все свои мысли записывать. У меня такое ощущение, что если я начну писать рассказы о других людях, то, в конце концов по-настоящему пойму, что происходит со мной.

Эта речь произвела на меня очень сильное впечатление.

– Все ясно. Я буду тебе помогать, чем смогу. А ты помоги мне, ладно? У меня есть одна мечта. Желание, которое я загадала в тот день, когда ты родился. Было утро, шел снег, и я подумала, что было бы здорово лет через пятнадцать – шестнадцать, когда ты будешь заканчивать школу, пойти с тобой вдвоем покупать подарок твоей девушке. В каком-нибудь модном месте – например, в Хибия-Шанти. Мы бы долго выбирали, что ей подарить, и я бы даже добавила тебе немного денег. А потом мы бы пошли в кафе «Селин» и выпили чаю… Видишь, какое конкретное желание.

– Вижу. Постараюсь ничего не забыть, – сказал брат.

Я с облегчением вздохнула и опустилась на пол. Рядом со мной лежала книга, я взяла ее и прочитала название: «100 загадочных происшествий, которые произошли на самом деле».

– А это еще что такое?

– Жутко интересная книжка! – с восторгом сказал брат, и сразу стало понятно, какой он, в сущности, еще ребенок.

– Мм… – Я открыла книжку наугад и прочла следующее:

«Женщина с двойной памятью»

После тяжелой автомобильной катастрофы сорокадвухлетняя жительница Техаса Мэри Гектор приобрела вторую память. Муж Мэри работал школьным учителем. Они растили двух сыновей и были самой обычной семьей. Как-то раз Мэри поехала в школу, чтобы встретить мужа после работы, но по дороге попала в аварию – в нее врезалась машина, водитель которой заснул за рулем. Женщина получила тяжелые ранения, но, по свидетельству врачей, головной мозг не пострадал. Однако, когда через два месяца Мэри выписали из больницы, она вдруг обратила внимание на то, что к воспоминаниям из ее собственной жизни добавились воспоминания из жизни совершенно незнакомого ей человека. Это оказались воспоминания Мэри Сонтон из штата Огайо, которая скончалась от пневмонии в возрасте семнадцати лет. Мэри Гектор помнила множество деталей из жизни Мэри Сонтон, например имя матери или название той школы, в которой девушка училась. Напуганная женщина посоветовалась с мужем. Ее рассказ о «второй памяти» был настолько убедительным, что муж решил начать расследование, в результате которого выяснилось, что в городе Колумбус в штате Огайо действительно некоторое время назад жила девушка по имени Мэри Сонтон. Она умерла от пневмонии за три года до того, как с домохозяйкой из Техаса произошла известная авария. Люди с «двойной памятью» – большая редкость, однако случай Мэри Гектор остается самым загадочным. Единственное, что связывает двух женщин, – имя. Обеих зовут Мэри. Но этого явно недостаточно, чтобы объяснить природу столь странного явления.

– Да, действительно очень интересно, – сказал я.

– Вот видишь! – довольно сказал Ёшио.

Я закрыла книгу, встала с пола и пошла к двери.

– Ну ладно. Не буду тебе мешать. – С этими словами я вышла в коридор. Мальчик был в полном порядке, и особых причин для беспокойства я не видела.

Как всегда зимой, в коридоре веяло холодом, в каждом уголке таился запах ночи. Метра за два до моей комнаты в стене было окно. Мне почудилось, что вместе с моим лицом в черном стекле отразилось все то, что я когда-то помнила, но забыла…

В эту ночь мне приснился странный сон.

Я сидела на скамейке и смотрела на раскинувшийся передо мной необычный пейзаж. Болезненно голубое, желеобразное и какое-то очень далекое небо. Мне казалось, будто меня вот-вот утянет наверх, в голубую дыру. Небо наползало из какой-то невидимой глазу точки зенита и давило на горизонт студенистой массой. Над сухой землей слегка дрожал сухой воздух. Повсюду виднелись небольшие строения, которые из-за необъятности пространства смахивали на детский конструктор.

Я никогда прежде не бывала в этом месте. Ландшафт мне не нравился, он действовал на нервы. Тем не менее, откинувшись на спинку скамьи, я продолжала смотреть прямо перед собой, обдуваемая пыльным ветерком. Рядом со мной на скамье сидела женщина. Мы были с ней хорошо знакомы.

Может быть, это Техас?

Вряд ли. Это место – нигде. Его нет. Просто огромное небо и высохшая земля. Место, где сон встречается со сном. Там всегда дует сладковатый сухой ветер.

– Мэри, расскажи о своих воспоминаниях. Мне действительно очень интересно, – обратилась я к голубоглазой женщине, сидевшей рядом. Ее глаза были того же цвета, что и небо, и этого цвета было слишком много. Мне стало грустно. Может, его так много для того, чтобы с лихвой хватило на двоих?… Море памяти. Волны прошлого с шумом набегают на берег – все утопает в этом цвете.

– Я не могу вспомнить, каким было то «я», которое действительно я. Глупо, правда? – низким голосом сказала Мэри, грустно улыбнувшись. От уголков ее глаз побежали морщинки. – Иногда, когда я готовлю на кухне ужин или просто любуюсь закатом, меня вдруг охватывает печаль… словно сердце внезапно до краев наполняется грустью. И тогда я думаю, что, наверное, это оживает во мне память другой Мэри. Ее воспоминания постепенно растворяются в моей теперешней жизни, потому что для меня моя жизнь важнее, чем незнакомая умершая девушка, которую до сих пор что-то удерживает в мире живых. Но хоть она, по странному стечению обстоятельств, словно поселилась внутри меня, я вовсе ее не ненавижу…

– А я даже не знаю, было ли у меня когда-нибудь «я», которое действительно я, – сказала я, глядя куда-то вдаль. – Я понимаю, что если так думать, то с мертвой точки не сдвинешься, но иногда мне ужасно тоскливо, хочется выть и кататься по полу. Я смотрю на звезды, смотрю на младшего брата, и меня захлестывает невыразимая нежность к этому миру, как если бы я вдруг умерла, а потом снова возродилась и увидела все другими глазами.

Мэри молча кивнула. А потом, посмотрев мне прямо в глаза, слегка улыбнулась.

И я вдруг поняла, что женщина, сидящая рядом со мной на скамейке, чувствует смерть гораздо острее, чем я, ведь она хранит память о моменте прощания с жизнью. Что же это должно быть за чувство? Я попыталась себе представить, и мне стало страшно… Перед глазами расстилалось безграничное пространство, его было слишком много… находиться здесь было невозможно, но еще ужаснее было помнить о смерти и знать, что в какой-то момент она снова придет за тобой.