Десять меченосцев

Путешествие по заливу Осака было спокойным. К вечеру корабль причалил в Сакаи. Управляющий Сахэй и конторские служащие высыпали навстречу хозяйке с дочерью.

– Сахэй, присмотри за мальчиком, – распорядилась Осэй.

– Где нашли этого оборванца?

– Он смышленый мальчик, его можно пристроить в конторе. Надо отмыть его как следует, на нем могут быть вши. Дай ему новую одежду.

В следующие несколько дней Иори не видел ни хозяйки, ни дочери. Контора отделялась от жилой части дома ширмой, за которую запрещалось заходить. У Иори был свой угол в конторе, где он спал. Поначалу портовый город увлек его новизной, ему нравились корабли и разные заморские диковинки. В конторе Иори не знал ни минуты покоя. Все, от управляющего до последнего приказчика, гоняли его как собаку. Распоряжения дождем сыпались на Иори. В разговорах с хозяевами или посетителями конторские мгновенно преображались в милых и предупредительных людей, что особенно возмущало мальчика. С утра до вечера говорили только о деньгах. «И они считают себя приличными людьми!» – сокрушался Иори.

– Ио, Ио, где ты? – окликнул его однажды управляющий.

Иори в это время мел двор между конторой и складом. Он слышал голос управляющего, но не отзывался.

– Эй, новичок, почему не отвечаешь, когда тебя зовут? – закричал появившийся из конторы Сахэй.

Иори взглянул на него и спросил:

– Вы меня звали? – спросил Иори, глядя в глаза Сахэя.

– Надо добавлять «господин». Понял?

– Да, господин.

– Почему не отвечаешь?

– Я слышал, кто-то кричал «Ио, Ио». А меня зовут Иори… господин.

– С тебя хватит и короткого Ио. Да, кстати, больше не носи меч.

– Да, господин.

– Отдай его мне.

– Меч – память о моем отце. Я не могу отдать его в чужие руки.

– Тупица! Сказал, отдай меч!

– Не могу. Я вообще не хочу быть купцом.

– Люди не прожили бы ни дня без купцов, – загорячился Сахэй. – Кто привозит заморские товары? Нобунага и Хидэёси – великие люди, но без купцов они никогда бы не построили свои замки – Адзути, Дзюракудай, Фусими. Посмотри, кто живет в Сакаи: Намбан, Рудзон, Фукиэн, Амои. Все они ведут огромную торговлю.

– Знаю.

– Откуда?

– Всем известны огромные прядильни в кварталах Аямати, Кинумати и Нисикимати. Мануфактуры Гудзона возвышаются на холме, как замки. Дома и склады купцов тянутся бесконечными рядами. Хозяйка и Оцуру гордятся своим городом, но он ничтожен в сравнении с другими местами.

– Да как ты смеешь…

Иори, бросив метлу, скрылся. Сахэй позвал грузчиков и велел им поймать строптивого мальчишку.

Иори поймали. Сахэй кипел от негодования.

– Что прикажите делать с таким негодником? У него десять слов в ответ на любое ваше замечание. Он нагло насмехается над нами. Дайте ему взбучку и не забудьте отобрать меч.

Сахэй ушел. Грузчики взяли меч Иори, а его самого со связанными руками веревкой привязали к большому ящику, как обезьяну.

– Пусть над тобой потешится народ, – сказали грузчики. Сначала Иори громко просил прощения и обещал исправиться, но вежливость не помогла, и он стал ругаться.

– Управляющий – выживший из ума дурень! Отдайте меч! Я не желаю жить в таком доме.

– Замолчи! – одернул его Сахэй, выйдя во двор.

Иори не утихомирился, и Сахэй решил заткнуть ему рот, но мальчик укусил его. Грузчики оказались проворнее.

Иори рвался на веревке. Он не мог сдержать слез от позора. Струя конской мочи, едва не окатившая его, привела его в чувство. Иори поднял глаза и подумал, что грезит наяву – на шедшей мимо лошади сидела молодая женщина в широкой лакированной шляпе, защищавшей ее от солнца. Дорожное кимоно из грубой ткани было подобрано для верховой езды, в руках она держала тонкий бамбуковый прут.

Иори попытался позвать ее. Вытягивая шею, он едва не задохнулся. Глаза его были сухими, хотя плечи содрогались от рыданий. Невероятно, но Оцу была рядом. Куда она направлялась? Почему покинула Эдо?

– Сахэй, почему мальчик у тебя на веревке, как медведь? Это жестоко, да и дурная молва пойдет о вас.

Человек, заговоривший с управляющим, был двоюродным братом Тародзаэмона. У него было прозвище Намбанъя, по названию конторы, в которой он служил. Рябины от оспы придавали его лицу зловещий вид, но по натуре он был добрым и часто угощал Иори сладостями.

– Ты вправе наказать его, – продолжал Намбанъя, – но нельзя этого делать прилюдно. Зачем позорить имя Кобаяси? Развяжи его!

– Слушаюсь, господин, – ответил Сахэй.

– Если мальчишка вам не ко двору, я заберу его к себе. Поговорю с Осэй.

Разговор с Осэй и Оцуру обернулся неожиданностью. На следующий день Иори отправили в школу при храме и вернули ему меч. Сахэй больше не придирался к нему.

Однажды утром в начале одиннадцатого месяца из Киото прибыла речная барка, доверху нагруженная разными вещами. Перед конторой выросла гора из сундуков и корзин. На багажных бирках было написано, что вещи принадлежат дому Хосокавы. Сопровождали груз самураи, которые выполняли то же задание, что и Садо на горе Коя, – собирали вещи покойного Хосокавы Юсая.

По дороге из школы Иори внезапно застыл от ужаса посреди улицы. На одной из корзин сидел Кодзиро и беседовал с Сахэем.

– Наш корабль еще не прибыл? – спросил Кодзиро. Сахэй указал на судно, стоявшее под погрузкой у пристани.

– Ваш корабль «Тацумимару». Сейчас он грузится, для вашего багажа места еще не приготовлено.

– На корабле прохладнее. Я хотел бы посидеть на палубе.

– Сейчас узнаю.

Сахэй побежал к пристани и наткнулся на Иори.

– Ты что застыл, словно к земле прирос? Помоги обслуживать пассажиров. Нужно подать чай, холодную воду, горячую воду, словом, все, что они пожелают.

Иори не мог оторвать глаз от Кодзиро. Теперь Кодзиро все чаще называли Ганрю. Необычное имя как нельзя лучше соответствовало его положению. Он пополнел, возмужал, взгляд обрел спокойствие и уверенность. Слава его меча преисполнила Кодзиро сознанием собственного достоинства. Самураи Хосокавы считали его своим и относились к нему с почтением.

С пристани прибежал взмокший Сахэй и сообщил, что на средней части палубы мест пока нет, однако корма уже свободна, поэтому солдаты и младшие самураи могут подняться на корабль.

– Солнце скоро уйдет на запад, сразу станет прохладнее, – обратился Сахэй к Кодзиро. – Не хотите пройти в контору? Там не так жарко.

– У вас тут нет спасения от мух, – пожаловался Кодзиро. – Я бы выпил еще чаю.

– Сию минуту, господин, – ответил Сахэй и, не двигаясь с места, закричал: – Ио, что ты там торчишь? Принеси чай!

Никто не появился. Сахэй еще раз повторил приказ. Показался Иори, который йеторопливо нес поднос с чашками. Обойдя всех самурев, Иори с двумя последними чашками приблизился к Кодзиро, который не глядя протянул руку к подносу. Взгляд Кодзиро скользнул по мальчику.

– Неужели это тот самый?.. – изумленно воскликнул Кодзиро.

– В последний раз наша встреча на равнине Мусасино была не очень приятной, – с улыбкой произнес Иори.

– Как ты смеешь! – заорал Кодзиро, мгновенно утратив солидность.

– Неужели вы помните меня! – воскликнул Иори и залепил подносом в лицо важного гостя.

Кодзиро успел увернуться от подноса, но горячий чай угодил ему в левый глаз.

– Ублюдок! – взревел Кодзиро, швырнув мальчика на пол и придавив его ногой. – Управляющий, это ваш мальчишка? Он еще маленький, но я тем не менее не потерплю такой наглости.

Подбежал перепуганный Сахэй и хотел было схватить Иори, но тот вскочил на ноги, выхватил меч и нанес удар по руке Кодзиро. Он пинком отшвырнул мальчика на середину комнаты. Сахэй снова попытался поймать Иори, но тот вскочил и крикнул, глядя в глаза Кодзиро:

– Получил?!

Иори выскочил во двор и бросился наутек, но Кодзиро схватил лежавший под рукой шест и пустил его вдогонку беглецу. Удар точно пришелся по ноге ниже колена. Иори упал.

– Прошу простить нас за такое безобразие, – молил Сахэй. Кодзиро молча взял принесенное ему мокрое полотенце и вытер лицо. Связанный Иори бился на земле.