Страница 28 из 64
— Ни в чем, — отрезала Инга, — собирайся, и все!
— Куда? — Я спустила ноги с кровати и нащупала босоножки на полу.
— Ко мне, ко мне, — раздраженно сказала Инга. Она явно была на взводе, и нетрудно догадаться, кто этому поспособствовал.
И меня прорвало, тем более что и во мне и усталости, и раздражения скопилось не меньше, чем у Инги, а может, даже больше:
— А чего это ты такая недовольная, а? Я обуза для тебя, да? Гиря на шее? Ну и хорошо, ну и ради бога, сейчас же пойду в милицию и все расскажу. Да, теперь мне будет тяжелее, но ничего, выкручусь. В конце концов, я никого не убивала и…
— Тише, тише! — Инга зашипела на меня, как многодетная кошка на чердаке.
Я замолчала, раз уж она меня так просила, но ничто не мешало мне испепелять ее взглядом.
— Чего ты завелась? — Инга перешла на громкий шепот. — Что такого случилось? Я просто хочу, чтобы ты пожила у меня…
— У тебя?! У тебя?! — Я ушам своим не поверила.
— Да, у меня. На даче. Что здесь такого? — По-моему, Инга сильно переигрывала.
— А как же твой Покемон?
— Прекрати его так называть!.
— Хорошо. А как же твой Ованес?
— А что Ованес? — Она отчаянно храбрилась. — У него же есть друзья, значит, и у меня могут быть, верно?
— Верно, — уныло кивнула я, хотя насчет Ованесовых друзей у меня были большие сомнения. Вряд ли он вообще знал, что это такое — дружба.
А впрочем, раз так, то так. Я стала собираться. Конечно, это громко сказано — собираться, ведь у меня не было никаких вещей. Поэтому я ограничилась тем, что поправила покрывало на кровати и закрыла окно.
Разумеется, я без труда догадалась, что Инга явилась по мою душу не по своей воле, а по Сониной. Она всего лишь безропотно выполняла ультиматум долгоносой кузины, безжалостно выставлявшей меня за порог. Почему? С чего это она на меня взъелась?
Неужели из-за того, что я сунулась на чердак? Ну что из того? Просто смех!
Хотя, может, так даже лучше. В том смысле, что чем хуже, тем лучше. Хорошо бы меня и Ингин Покемон послал куда подальше, глядишь, я бы наконец поумнела. А если бы даже и не поумнела, то обстоятельства вынудили бы меня принять единственное правильное решение, а именно: предоставить тому, кому по должности положено, разбираться в этой истории с голым трупом.
— Ну, ты готова? — поторопила меня Инга.
— Готова, готова, — буркнула я и поинтересовалась:
— С гостеприимными хозяевами будем прощаться?
— Не стоит. — Инга отвернулась.
— Понятно, — хмыкнула я, — они люди чувствительные, еще расстроятся…
Инга благоразумно пропустила мою реплику мимо ушей, потому что, если бы она вздумала вступиться за свою стервозную кузину, я бы ей такого наговорила, такого!..
И все-таки уже в машине я не удержалась от расспросов:
— Чего она про меня наплела, твоя Соня преподобная?
— Да ничего. — Инга упорно делала вид, будто внимательно следит за дорогой.
— А чего же ты тогда за мной примчалась как угорелая?
— Просто подумала, что тебе у нас будет лучше. А у Сони, сама видела, куча детей, к тому же ремонт… — Инга самоотверженно защищала свою сестрицу. Непонятно почему, наверное, в ней проснулись родственные чувства.
— Ладно, будем считать, что я тебе поверила, — вздохнула я, высунув голову в опущенное окошко — не могла надышаться после душного мезонина. — Посмотрим, на какой день меня выставит твой По… пардон, твой Ованес и что ты мне после этого наплетешь.
Инга не стала углублять эту тему, зато что-то бросила мне на колени:
— Держи…
Оказалось, это мое редакционное удостоверение.
— Откуда? — удивилась я.
— Специально съездила за ним в твою редакцию, — хмуро ответила Инга, — нельзя же совсем без документов.
К чему бы такая забота, прости господи?
Вопреки моим ожиданиям, Инга привезла меня не в московскую квартиру, а на дачу, которую вернее было бы называть загородной резиденцией пивного короля. О ее существовании я знала исключительно с Ингиных слов, потому что приглашений посетить сей райский уголок мне ни разу не поступало. А теперь вот Покемоновы чертоги предстали передо мной во всей красе, сказочные, будто картонные декорации к «мыльной опере», о трех этажах, с многочисленными эркерами и балкончиками. Балкончики мне, кстати, и не приглянулись — из-за ажурных, напоминающих кладбищенские, чугунных оградок. Но в общем и целом особняк выглядел недурственно. Я решила продолжить благое Ингино начинание с «Броненосцем „Потемкиным“ и придумать подходящее название этому шедевру „новорусской“ архитектуры. Самым подходящим оказалось „Замок престарелой Белоснежки“.
Само собой, я сразу же поделилась с Ингой первым впечатлением от увиденного:
— Очень мило, очень… Но лично я бы в таком жить не смогла, уж больно много уборки…
— К нам приходит женщина из соседней деревни и убирается, а еще есть повариха, — сообщила Инга без тени смущения, как о чем-то само собой разумеющемся. Ишь как быстро привыкла к размеренной буржуазной жизни!
— Смотри, раскулачат вас когда-нибудь, — неоригинально позубоскалила я и оглядела высокую кирпичную ограду. — Ой, что-то у меня душа не лежит. Ты же знаешь, как твой Ованес ко мне относится — за человека не считает!
— По-моему, это у вас взаимное, — усмехнулась Инга. — Но его нет и в ближайшие дни не будет. Он в Голландии, какой-то выгодный контракт подписывает.
— Точно?
— Абсолютно. Утром звонил, сказал, что в Амстердаме с утра до вечера дождь льет, все сопливые ходят. Надо же, у нас жара, а у них — слякоть!
Ну, лично я ничего странного в этом не нахожу. То, что Россия в постоянной противофазе к Европе, — научно обоснованный факт. И почему бы, вы думали? Ни за что не догадаетесь! Как раз потому, что нам до кишечных колик хочется быть такими же, как они. А все с великого прорубателя окон Петра Первого началось. Съездил он в эту самую Голландию, в которой сейчас Ингин Покемон сшивается, с годик там потусовался, вернулся на родину-мать и давай реформы двигать. Ну, про боярские бороды, слава богу и благодарствие рекламе, все знают, а про то, что он бани сносить повелел, небось и не слыхивали? Просто в Европе в те далекие времена мыться было крайне непопулярно, а Петру не хотелось отставать от прогрессивных соседей. Так ведь и двух веков не прошло, как на Россию с Запада баллон покатили: и грязная она, дескать, и нечесаная, и рылом не вышла. Вот вам и плоды просвещения!
Пока я так славянофильствовала, Инга подкатила к глухим, как в тюрьме, воротам, которые медленно раздвинулись, пропуская нас в Покемоновы владения.
— Ух ты! — невольно задержала я дыхание. — Как в кино!
Инга самодовольно улыбнулась: мол, знай наших, и, высунувшись из машины чуть не по пояс, поблагодарила какого-то парня в белоснежной рубашке, тщательно отутюженных брюках и при галстуке:
— Спасибо, Игорек!
— Это кто еще? — спросила я свистящим шепотом.
— Кто-кто, охранник, конечно.
Ничего себе охранник, прямо как с обложки. О, гляди-ка, улыбнулся, зубы — хоть сейчас в рекламе «Орбита» снимай.
— Вы его что, через модельное агентство подбирали? — поинтересовалась я, а сама подумала, сколько же у Инги соблазнов под самым носом, в то время как она ищет запретных утех на стороне. Прямо не позавидуешь бедняжке. Поди, насмотрелась на этого Игорька и кинулась отлавливать всяких Юрисов из стриптиза. И доотлавливалась на свою голову. И на мою тоже. Ну вот, от одного только воспоминания о голом трупе в моей постели у меня даже зубы заныли, как от парадонтоза.
Инга подкатила к самому дому, выключила двигатель и покосилась на меня:
— Ну что, такое временное убежище тебя устроит?
— Вполне, — заверила я ее я без тени жеманства, — тем более что твой Ованес в отлучке…
— Он-то в отлучке, — тяжко вздохнула Инга, — только здесь и без него народу невпроворот. Я тебе говорила, что к нам родственники из Еревана приехали? Так вот они теперь все сюда перебрались. Чертова уйма тетушек и племянников, ногу некуда поставить.