Страница 26 из 43
Но капитан Петраков не проговорился, точнее, он ничего не сказал о моем супермене, только неопределенно молвил:
— Понятно, понятно…
А в следующую минуту огорошил меня очередным вопросом, который я бы назвала убийственным:
— А сегодня вы зачем к ней пожаловали? Весь ужас состоял в том, что на этот вопрос можно было сказать либо правду, либо ложь. Третьего мне было не дано, поскольку я так и не выяснила, что капитан Петраков знает о Тимуре. И тогда я пошла ва-банк:
— Н-ну, вчера я случайно узнала, что Тимур, ее муж, трагически погиб в аварии, и пришла выразить ей свое соболезнование.
Тут уж было что ни слово, то вранье, как вы понимаете. Вот что значит привычка к риску.
— Соболезнование? — многозначительно повторил капитан Петраков и с интересом посмотрел на мое бирюзовое платье, словно хотел фасончик снять.
Я подавленно кивнула. Что и говорить, вид у меня был далеко нетраурный, хорошо еще, что я цветочки с собой не захватила, как собиралась.
— Надеюсь, вы не очень торопитесь? Неожиданный переход! Главное, непонятно, куда он клонит? Намекает на то, что домой я сегодня не вернусь?
— Это я к тому спрашиваю, что беспокоюсь, не задерживаю ли вас? — растолковал свой предыдущий вопрос капитан. — Вид у вас такой торжественный. — Все-таки он меня уколол.
— Н-нет, — замотала я головой, — т-то есть да, у меня еще есть кое-какие дела, но если вас что-то интересует, я готова ответить на все ваши вопросы.
— Вот и миленько, вот и симпатично. — Капитан Петраков как-то нехорошо улыбнулся. — Тогда я воспользуюсь вашим благорасположением.
Я вся напряглась, а он продолжил свою вежливую пытку:
— Значит, вы узнали о смерти Тимура Проскурина. А при каких обстоятельствах, не припомните?
— Так ведь… Я позвонила к ним на фирму — я же вам говорила, что наше агентство делало для них рекламу, — а секретарша мне прямо так и сказала: Тимур Алексеевич погиб в автокатастрофе…
— Ясно, — капитан Петраков шмыгнул носом, — а Баркасова вы тоже знали по работе?
— Баркасова? — На этот раз мне даже не пришлось морщить лоб, изображая глубокую задумчивость. Эта фамилия мне и в самом деле ничего не говорила. Понятия не имею, кто такой Баркасов. И вообще я слышу эту фамилию первый раз в жизни.
— Варфоломея Баркасова, компаньона Проскурина, — услужливо подсказал капитан.
Надеюсь, что после этого уточнения чело мое прояснилось самым естественным образом:
— Ах, Варфоломей! Ну да, его я тоже знала, немного, тоже по работе.
Теперь я догадалась, откуда ветер дует. Конечно, они уже нашли труп Варфоломея, расспросили секретаршу, которая рассказала им о моем вчерашнем визите к Варфоломею. И я сыграла на опережение, предвосхитив вопрос, наверняка крутившийся на языке у моего визави:
— К нему, ну, к Баркасову, я тоже вчера заходила, чтобы урегулировать кое-какие проблемы, связанные с оплатой услуг нашего агентства… И соболезнование я ему тоже высказала…
— Гм-гм, — капитан Петраков откашлялся в крепкий крестьянский кулак. — Не помните ли, в какое время вы его посетили?
— Нет ничего проще. — Я снова храбро полезла в воду, не зная броду. — Когда мы разговаривали, в кабинет заглянула секретарша и отпросилась на обед, так что было около часа, я думаю.
— И долго вы у него пробыли?
— Да минут десять, не больше. — Теперь я говорила чистую правду, но в общем контексте…
Я приготовилась к новым вопросам, но капитан Петраков повел себя как-то странно. Поднялся с кресла, потянулся с хрустом и объявил:
— Ну что ж, благодарю вас за помощь.
— Я могу быть свободна? — усомнилась я в своем счастье.
— Разумеется, — капитан Петраков развел руками, — не смею вас больше задерживать. Оставьте только, пожалуйста, ваши координаты, ну домашний адрес, рабочий телефончик. Извините, формальности.
Я послушно выполнила его просьбу, все еще не веря, что так легко отделалась. Неужели этот капитан такой легковерный? Ведь он ровным счетом ничего не выяснил. Впрочем, я тоже ничего не поняла. Я по-прежнему не знаю, куда девался Тимур и где сейчас Альбина. Кстати, не повторить ли мне свой вопрос? По-моему, это будет вполне логично.
— Но где же все-таки Альбина?
— А разве я вам не сказал? — удивился капитан Петраков.
— Да нет, — растерялась я. Он вздохнул:
— Тогда придется вас расстроить. Вашу знакомую, Альбину Васильевну, этой ночью убили.
— Кто? — истошно заорала я и прикрыла рот ладонью.
— А вот этого мы пока не знаем, — озабоченно изрек капитан.
Я другими глазами посмотрела на паркет, по которому все еще ползал один из помощников капитана Петракова. Значит, законная жена Тимура Альбина, красивая, насмешливая и ироничная, теперь мертва?
Не могу в это поверить! Выходит, она так и не узнает, что ее любвеобильный супруг не спит вечным сном на Новониколаевском кладбище и что еще вчера он был в моей кровати, а где теперь, неведомо.
— До свидания, — сказала я деревянным голосом и шагнула в прихожую.
Парень, который впустил меня в квартиру, предупредительно распахнул передо мной дверь, и я шагнула в гулкую и безнадежную пустоту.
Глава 16.
КТО ТЫ, МОЙ СУПЕРМЕН?
С лестницы я скатилась кубарем, пулей вылетела из подъезда и рысью понеслась от этого проклятого дома. Дальше, дальше, дальше… Быстрее, быстрее, быстрее… Вдруг сыщики передумают и вернут меня обратно? Я словно слышала вкрадчивый голос капитана Петракова: «Ну и заврались же вы, гражданка Колпакова, мы ведь знаем, в каких отношениях вы были с гражданином Проскуриным. Не в служебных, а в любовных. А еще мы знаем, что ваш любовник жив. И сюда вы пришли не соболезнования вдове выражать, а его искать».
Остановилась я лишь после того, как совершенно выбилась из сил. Обнаружила себя в каком-то сквере и рухнула на ближайшую скамейку.
Что дальше, спрашивала я себя и не находила ответа. Может, вернуться домой, запереть дверь и тихо ждать, чем дело кончится, ни во что не вмешиваясь. Да, хорошая мысль, жаль только, не пришла мне в голову раньше. Теперь поздно. И если я вернусь домой, мне только и останется ждать, когда по мою душу явится капитан Петраков или кто-нибудь из его команды. Например, тот парень, что открыл мне дверь. И боюсь, на этот раз одними расспросами дело не обойдется. Ведь я теперь первейшая кандидатура на роль убийцы Варфоломея, поскольку остальные, а именно Урфин Джюс и Альбина, вышли из игры. Странно, что меня не арестовали прямо в Тимуровой квартире. И этой странности есть только одно объяснение — им не хватает фактов, они еще не знают, какие отношения связывали меня и Тимура, или догадываются, но пока не могут доказать. Зато когда докажут, навесят на меня всех: и Альбину, и Варфоломея. И тогда без Тимура мне не выкрутиться.
Да где же этот Казанова? Втравил меня в такую авантюру, а потом взял и исчез в неизвестном направлении. А мне теперь расхлебывай. Пока его носит неведомо где, кто-то убил его жену, а он об этом даже не знает. Мысль о том, что с ним тоже расправились, я прогоняла от себя, как шелудивую уличную собачонку. Это что же: потерять его во второй раз, причем теперь на самом деле? Ну нет, я этого не переживу. Слезы полились из моих глаз, я полезла в сумочку за носовым платком и, конечно же, наткнулась на эти ужасные фотографии в конверте. Ох, лучше бы они мне не попадались, потому что на ум мне вдруг пришла совершенно запредельная идея: а что, если Альбину убил Тимур? Разумеется, я тут же погнала ее прочь самой что ни на есть поганой метлой, но она засела во мне, как заноза.
Этого не может быть, говорила я себе, Тимур не убийца. И сама же себе противоречила: «А много ли ты о нем знаешь, о своем драгоценном супермене?» И крыть было нечем, поскольку снимки, лежащие у меня на коленях, уже поколебали мою беззаветную веру. И все же ходить налево — это одно, а убивать — совсем другое. Сколько мужиков имеют любовниц, но это не означает, что они спят и видят, как порешить собственных супружниц. Что меня смущает, так это странное совпадение его исчезновения с убийством Альбины. Если бы сыщики знали то, что знаю я, то наверняка бы обвинили Тимура в убийстве Альбины, а меня объявили сообщницей. А если прибавить сюда то, что случилось с Варфоломеем и Урфином Джюсом… Господи, я похолодела, да ведь я понятия не имею, когда Тимур покинул мою квартиру, может, через пять минут после меня. А если так, то чисто теоретически все три убийства можно запросто повесить на него.