Талисман для стюардессы

Владимир ЯЦКЕВИЧ

ТАЛИСМАН ДЛЯ СТЮАРДЕССЫ

* * *

Церера – райское местечко для богачей. Строгая таможенная служба не пропускает на эту планету всяких членистоногих и мешкожаберных инородцев из других созвездий. Сообщением с цивилизованными мирами заправляет могущественная корпорация «Трансспейс», гоняющая шикарные звездные паромы с барами, бассейнами и очаровательными стюардессами. А та, которая прошла сейчас мимо Алекса Полянски, показалась ему самой сногсшибательной из всех: волосы цвета меди, зеленые глаза, фигура просто космическая, – и при этом стопроцентная живая землянка, а не одна из тех синтетических красоток, которые работают на паромах дешевых компаний.

Приятный ход мыслей нарушило появление какого-то толстяка, заслонившего стюардессу. Странный тип: большое, словно раздутое водянкой, тело в наглухо застегнутом пальто и абсолютно голый череп, украшенный черными очками. Алексу вдруг показалось, что от толстяка веет холодом опасности, – это ощущение было ему хорошо знакомо.

Уродливый толстяк медленно шел по салону, явно кого-то разыскивая. Ни Полянски, ни сосед слева – жизнерадостный брюнет – его не заинтересовали. Пассажир у окна в это время нагнулся, пристраивая у ног плоский металлический чемоданчик. Алекс настороженно рассматривал зловещую фигуру, но потом заставил себя расслабиться: в конце концов, на этих паромах есть своя служба безопасности, пусть она заботится о тонких нервах изнеженных клиентов.

Смуглый брюнет все так же неуклонно усугублял свое веселое настроение, регулярно прикладываясь к подозрительной фляжке. Перехватив взгляд Алекса, он компанейски осклабился:

– Что, солдат, в отпуск?

За свою недолгую жизнь Полянски повидал немало. Его мундир офицера Военного флота украшали нашивки ветерана трех галактических войн, а эмблема на плече – атакующий дракон – отмечала принадлежность к элитному подразделению космических штурмовиков. В каких только переделках не доводилось ему бывать: воевал против враждебных цивилизаций, уничтожал взбесившихся роботов, захватывал боевые станции, высаживался с десантом на неосвоенные планеты… Это была суровая школа, и отметки он носил на собственном теле – простреленном и обожженном. Наконец, врачи решили, что две клинические смерти – это слишком много даже для штурмовика. Центральный штаб, учитывая боевые заслуги, безупречную службу Полянски, выплатил ему годовое содержание и отправил в отпуск на Цереру…

– Мертвец! – Алекс вздрогнул от ужасного крика.

Он поднял глаза и увидел толстого урода, возникшего как из-под земли. Белое мучнистое лицо в темных очках нависло над безумно вопящим пассажиром с чемоданчиком. Тот прижимал к груди драгоценную ношу, заходясь в истерическом припадке. Помедлив как бы в нерешительности, толстяк исчез между рядами кресел, как будто его и не было вовсе.

– Что, приятель, покойники мерещатся? – ухмыльнулся брюнет.– Это бывает. Глотни-ка лучше, – сказал он, протягивая фляжку. – Сразу увидишь голых фей и русалок.

Безумный пассажир ничего не слышал. Его дрожащие пальцы вцепились в рукав звездолетчика.

– Это доктор Маршан, – сбивчиво зашептал он. – Те твари убили его, высосали кровь, а теперь он пришел за мной. Ничего не отдам! Мой шарик, все мое, зря они его послали…

Алексу показалось, что он уже где-то видел этого безумца в потрепанном мундире пионера-исследователя. Бледное лицо оживляла шкиперская бородка, какую носили пираты теплых морей в стародавние времена. Экзотическая внешность сбивала с толку, мешала вспомнить. К тому же от него явно пахло орангом – уж Алекс нанюхался этой дряни на Локусе: там, на рудниках, чуть не каждый второй жевал оранговую жвачку.

Интересно, чего он испугался? Что у него в чемоданчике? Какие-то твари, шарик… С пионерами-исследователями такое бывает: найдут чего-нибудь, чуть не целый грамм орлеанита, к примеру, да и свихнутся на радостях.

– Вы, я вижу, пилот-штурмовик. Помогите мне избавиться от Маршана, и я возьму вас в долю, – бормотал «шкипер», кивая на свой таинственный чемоданчик. – Здесь такое, что вам и не снилось, – засипел он прямо Алексу в ухо.

У жизнерадостного брюнета оказался на редкость тонкий слух. При этих словах он даже подпрыгнул в кресле, выронив свою фляжку, и тут же ввязался в разговор:

– Не бойтесь, папаша, – бойко начал он, нашаривая на полу верный сосуд и одновременно царапая ногтем чемоданчик, – с такими ребятами, как мы, вам ничто не угрожает, не будь я Тим Орби. Прилетим на Цереру, посадим в такси, а уж я дам тебе пару адресов, где ты забудешь все страхи, – сказал он, подмигивая Алексу. – По пятьдесят кредиток за работу нас вполне устроит.

Старик, казалось, ничего не слышал. Полянски заметил, как он тайком сунул в рот оранговую жвачку. «Шкипер» закрыл глаза и не проронил больше ни слова, погрузившись в наркотический туман.

...Космопорт встретил вновь прибывших гимном Цереры в исполнении местного оркестра. Стоял прекрасный солнечный день, впрочем, других на планете и не бывало. Город готовился к очередному карнавалу, но три попутчика, не обращая никакого внимания на всеобщее веселье, упорно пробирались сквозь праздничную толпу к выходу.

Чутье подсказывало Алексу приближение опасности, и все-таки он не заметил, откуда вдруг выросла уродливая фигура Маршана. Штурмовик приготовился к бою, однако доктор просто на секунду снял очки, надел их снова и равнодушно отвернулся. Алекс вздрогнул: глаза Маршана были чернее ада, сплошь налитые темной мертвой кровью.

Звякнул упавший чемоданчик. Полянски едва успел подхватить обмякшее тело «шкипера». Глаза старика широко раскрылись, и Алекс с ужасом увидел, как зрачки медленно разливаются по радужной оболочке.

«Шкипер» лежал на холодном мозаичном полу. Растрепанная бородка задралась вверх, как будто он рассматривал легкомысленные фрески с обнаженными нимфами на потолке. Полянски подложил ему под голову уже не нужный багаж и, разгибаясь, заметил потусторонний антрацитовый блеск из-под полуприкрытых век.

На крики пассажиров подбежала неизвестно откуда взявшаяся зеленоглазая стюардесса. Встав на колени над телом, она приложила к шейной артерии старика анализатор. Пока девушка щелкала кнопками, из-за ее спины протянулась рука в перчатке и легла на чемоданчик. Алекс понаблюдал, как толстяк выдергивает его из-под головы убитого, и решил вмешаться. Он молча стиснул раздутую руку Маршана, в ней что-то хрустнуло, и она разжалась.

– Эй, пардон, – опомнился Тим Орби, – вы, кажется, ошиблись. Это любимый саквояж моей бабушки.

Но никого похожего на похитителя чемоданов он уже не увидел, зато разглядел рассекающего толпу полицейского внушительного роста.

– Пора уносить отсюда ноги, – шепнул он Алексу поднимая бабушкину поклажу. – Ему уже ничем не поможешь.

– Мертв. Кровоизлияние в мозг, – сказала полицейскому стюардесса. – Стадия распада необратимая.

Страж порядка кивнул и спросил ее про свидетелей. Алекс замер: стюардесса видела, что произошло на пароме, и, конечно, запомнила безумного «шкипера» и его соседей. Но девушка только пожала плечами, предоставив полицейскому самому выбирать из дюжины зевак, желающих засвидетельствовать свое участие во всем на свете.

Полянски и Орби были уже за границей космопорта. Они шли, не оглядываясь, как солидные, законопослушные граждане. Тим небрежно размахивал поблескивающим металлическим чемоданчиком.

Вдруг чья-то рука легла на плечо Алекса. Полянски действовал машинально: отработанным движением развернулся, но в последнюю секунду удержал кулак от удара. Перед ним стояла стюардесса.

– Вы что, мальчики, решили уйти, не попрощавшись? – спросила она. – Боюсь, вы огорчите полицию, не говоря уж обо мне. Может быть, вы думаете, что ваши манипуляции с чемоданчиком никто не заметил?

Она ослепительно улыбнулась, глядя на онемевших мужчин и протянула Алексу руку: