Страница 12 из 38
В одной старой книге мне встретилась фраза о том, что русские зодчие заставили камни петь. И я подумала, что эти слова в значительной мере относятся к известняку. В мелодии архитектурной песни белокаменный узор зданий всегда звучал мажорно. Из белого камня вытесывали валики для обрамления кокошников, шары-оусины, дыньки, балясины, столбики для наличников, колонны и другие детали. Это пиршество белого декора на фоне краснокирпичных стен создавало радостное, приподнято-праздничное настроение.
В Москве, неподалеку от Чистых прудов, за почтамтом, в тесном переулке привлекает внимание исключительным декоративным убранством так называемая Меншикова башня. На самом деле это не башня, а ярусная церковь, напоминающая башню. Она украшена гирляндами цветов и плодов, головки ангелов улыбаются нам со стен. Изящные витые колонны и мощные волюты главного фасада поражают своей необычностью. Все тщательнейшим образом вытесано из белого известняка.
Сподвижник и любимец Петра I Александр Данилович Меншиков, этот «счастья баловень безродный», как сказал о нем поэт, поручил в 1701 году архитектору И. П. Зарудному построить в своей усадьбе каменный храм во имя Архангела Гавриила. Легенда объясняет: «святейший князь», «полудержавный властелин» пожелал иметь собственный храм выше колокольни Ивана Великого.
Иван Зарудный прекрасно справился с заданием. Деревянный шпиль каменной башни вознесся в небо на полторы сажени выше, чем кремлевский столп, и достигал 83 метров. Эффект был поразительным: башня с ее четким силуэтом, легкая, стройная, будто вонзалась в небо и царила над невысокой тогда застройкой города. На башне были установлены английские часы и подвешены пятьдесят колоколов. Часы отбивали каждый час и четверти часа, а в 12 часов начиналась колокольная музыка и продолжалась полчаса. Мелодия та звучала даже в отдаленных уголках Москвы.
В 1723 году, 14 июня, в два часа пополудни «наступила великая туча с зелным вихром и испустила из себя со страшным громом перун» (молнию. — Л. Д.)*, который угодил прямо в шпиль башни. Пожар причинил большой ущерб. Сгорело завершение церкви, пропали часы, разрушились каменные своды. Много лет прошло, пока башню починили, но она так и осталась без устремленного в небеса шпиля. Такой мы видим ее и сегодня.
Есть в Москве, возле стадиона «Динамо», яркий нарядный архитектурный ансамбль. В нем размещается Военно-воздушная инженерная академия имени Н. Е. Жуковского, которую в свое время закончил первый космонавт Земли Юрий Гагарин. Великолепный ансамбль сооружен 200 лет назад талантливым зодчим М. Ф. Казаковым как путевой дворец для отдыха императрицы Екатерины II перед въездом в первопрестольную столицу. Архитектор по традиции широко использовал в отделке всех строений белый известняк. На фоне красных стен отчетливо выделяются детали: кружевные узоры арок, наличников, ворот, башен, выполненные из мягкого белого камня.
В том же XVIII веке был построен в Москве акведук, облицованый известняком, аркада акведука видна на пересечении проспекта Мира с рекой Яузой. Уже тогда Москва ощущала недостаток в хорошей питьевой воде, москворецкая и яузская вода была загрязнена стоками нечистот, а колодцы не могли напоить большой город. Недалеко от столицы, в Мытищах, обнаружили отличную ключевую воду, ее-то и решено было подавать в Москву. В Мытищах соорудили 28 специальных бассейнов для сбора воды. Из них она по глиняным трубам самотеком по закрытой галерее поступала в город. Для поддержания галереи при переходе через Яузу выстроили мост для водопровода — акведук. Он выведен на 21 арке. Длина его 356 метров. Первоначально высота арок доходила до 20 метров, теперь из-за наносных земель высота значительно меньше. Кирпичный акведук, облицованный белым камнем, был самым большим в России каменным мостом того времени. На его строительство, которое завершилось в 1785 году, была отпущена огромная сумма денег, ежегодно на работах по сооружению водопровода трудились 300–400 солдат. За деньги, вложенные в строительство, и большой труд акведук в народе прозвали «миллионным мостом».
Мячковский известняк использовали в своих строениях такие выдающиеся архитекторы, как В. И. Баженов, М. Ф. Казаков, Д. И. Жилярди, А. Г. Григорьев и др. Им облицованы цокольные этажи и колонны многих домов Москвы периода русского классицизма. Белый камень мы встретим на главном фасаде и пилонах ворот старого здания Московского университета, на здании Опекунского совета (ныне здание президиума Академии медицинских наук СССР), доме Пашкова, в котором сегодня размещается главная библиотека страны. Мячковским камнем облицован портик Большого театра.
Колонны небольшого диаметра из известняка обычно возводили целиком из блоков цилиндрического сечения. Но если колонна несла большую нагрузку и должна быть толще полуметра, тогда вытесывали дугообразные блоки и «связывали» их тонким слоем известкового раствора, а образовавшееся внутреннее пространство заполняли бутом и заливали раствором, именно так сделаны колонны Большого театра. Иногда сначала возводили тонкий кирпичный столб и затем облицовывали его камнем.
После пожара Москвы в 1812 году перед зодчими и строителями встала задача быстро восстановить разрушенный город, вернуть ему былую красоту. Тогда-то стали добывать и использовать в строительстве известняк из каменоломен у Дорогомилова, на Пресне и в других местах современной городской территории. Но этот московский камень отличался твердостью и хрупкостью. Он плохо поддавался тёске и применяли его в основном для фундаментов и как бутовый камень.
В тяжелое время восстановления Москвы белый камень был доступен не всем, кто строил для себя жилье, и в моду вошло подражание белому камню. Фасады домов штукатурили и в нижней части рустовали под камень. Для этого по сырой штукатурке проводили бороздки, имитируя блоки известняка. Деревянные колонны и полуколонны также штукатурили и белили. Скромные по размерам особняки приобретали облик представительных белокаменных дворцов.
В XVIII–XIX веках известняк использовали не только в архитектуре, но и как скульптурный материал. В Москве скульптор И. П. Витали создал из него замечательные монументальные многофигурные композиции для зданий Опекунского совета, Сиротского института, Технического училища. Скульптура на фронтоне этого училища, ныне Технического университета имени Н. Э. Баумана, сохранилась до сих пор. В центре композиции помещена аллегорическая фигура богини ремесел, искусств и государственной мудрости — Минервы. Ее высота более четырех метров. Остальные фигуры высотой более двух с половиной метров олицетворяли Разум, Ремесла, Искусство, Просвещение. Длина всей скульптурной композиции 18 метров.
Петербургский скульптор Ф. Ф. Щедрин высек из известняка морских нимф, которые были установлены у главного входа в Адмиралтейство, львов на стрелке Елагина острова и много других декоративных скульптур. Знаменитые Ростральные колонны на стрелке Васильевского острова также украшены скульптурой из белого камня. С известняком работали И. П. Мартос, В. И. Демут-Малиновский, Ж. Б. Тибо, И. П. Прокофьев и другие скульпторы северной столицы.
В Петербурге известняк стали добывать с середины XVIII века. Это были прежде всего тосненский и пути-ловский известняки, которые ломаются слоями. Из них выделывали плиты различной величины и назначения: цокольные, ступенные, лещадные для кровель и др. Известны также шлиссельбургские известняки — из карьеров на реке Мге. Добывали известняк и в Пудожских карьерах у деревни Большая Пудость, в 8 километрах от Гатчины. Пудожский известняк отличался плотностью, что давало возможность работать с ним не только строителям, но и скульпторам.
Из пудожского камня в 1801–1811 годах выдающимся русским архитектором А. Воронихиным возведено прекрасное монументальное здание — Казанский собор. Он органически вошел в ансамбль главной магистрали Петербурга — Невского проспекта. Широко распахнутые дугообразные в плане колоннады собора состоят из четырех рядов колонн. Наружные колонны, балюстрада, капители и орнаменты выполнены из пудожского камня. Внутренние колонны высечены из финляндского гранита, причем каждая изготовлена из монолитного куска. Стены собора выложены из кирпича и облицованы пудожским известняком, а затем, чтобы редохранить их от выветривания, были затерты тонким слоем алебастра, окрашенного известковой краской под основной цвет натурального камня.