Проклятие Деш-Тира

— Ты не первый принц, которому приходится приносить клятву в лихие времена. — Халирон передернул плечами, и его цепь тускло блеснула. — И не последний. И как бы ты ни пытался, тебе не удастся скрыться от меня за ширму жалости к собственной персоне.

Аритон напрягся.

— Думаю, ты уже достаточно здесь наговорил.

В этих словах таилась неприкрытая угроза, но Халирон оставил ее без внимания, продолжая все так же невозмутимо восседать на бревне. Дрозд перестал петь, зато лягушки радостно заливались во все горло. В небе прибавилось звезд. Темнота сгустилась, и уже не было видно блеска топазовых пуговиц на плаще менестреля.

Видимость неустойчивого покоя окончательно и бесповоротно была нарушена. Аритона прорвало:

— Эт милосердный, я ведь должен был остаться. Думаешь, без магии и теней сегодня было бы кому слушать твою поминальную песнь?

— Теперь все позади, — примирительно сказал Халирон. — Чувство вины еще никому не шло на пользу. Из прошлого можно извлечь только силу, чтобы с уверенностью строить будущее. Ты можешь не допустить повторения подобных событий.

— Мне казалось, что именно этим я и занимаюсь.

Гнев Аритона достиг такого уровня, что сильнее могла стать только боль. Повелителя Теней до сих пор преследовала мысль, что платой за гибель Лизаэра и освобождение от проклятия Деш-Тира могла быть жизнь Джирета.

— Может быть, теперь ты соизволишь оставить меня одного? — со злостью спросил Аритон. — Думаю, я проживу и без твоих советов.

— Вероятно. Ты действительно ни о чем меня не просил. Это я пришел сюда, чтобы просить тебя.

Халирон скрестил гибкие руки и стал внимательнейшим образом разглядывать землю под ногами, словно умел видеть в темноте.

— Если ты распахнешь уши и утихомиришь свою неистовую фаленитскую совесть, то без труда заметишь, что я уже стар. Я нуждаюсь в сильном напарнике, чтобы подтолкнуть повозку, когда она завязнет в дорожной грязи. А когда сыплет холодный осенний дождь, заливая костер на привале, мне очень нужно, чтобы кто-то выслушивал мою воркотню.

Хитро скривив губы, менестрель взглянул на Аритона.

— Пусть тебя не волнует, что твой талант нуждается в изрядной шлифовке. Если твои пальцы еще не разучились перебирать струны, я, ваше высочество, предлагаю тебе скромное звание ученика менестреля. Принимаешь?

Аритон уставился на него. Лицо Повелителя Теней утратило прежнюю жесткость и приобрело удивленное и даже несколько глуповатое выражение. Он уселся прямо на груду валежника, ударившись локтем о ветку, а ногой запутавшись в ремне ножен, о которых он успел позабыть.

Халирон был доволен произведенным эффектом и вместе с тем волновался в ожидании ответа.

— Разве это такой ужасный выбор? Можешь не делать вид, что ты потрясен.

— Нет. — Аритон смущенно рассмеялся. — Нет, но... неужели этот Фелирин все предвидел заранее?

— Что?

Спокойствие разом покинуло Халирона. У него бешено застучало сердце, округлились глаза. Стиснутые пальцы побелели. Старик весь дрожал.

Аритон посмотрел на него и усмехнулся.

— Все очень просто. Фелирин заставил меня пообещать ему: если наши с тобой пути пересекутся и ты предложишь мне стать твоим учеником...

— И что? — задыхаясь от нетерпения, спросил старик. Он прижал руки к горлу, словно помогая себе дышать. — Что ты ему ответил?

— Мне пришлось согласиться, — сказал Аритон. — Хотя я и не представлял, как это может случиться и случится ли вообще. Но тогда передо мной маячил королевский престол, и я не имел права нарушать клятву. У меня и так не самые лучшие отношения с Судьбоносцем.

— Ты просто дьявол!

Халирон вскочил на ноги с такой силой, что басовая струна лиранты недовольно заурчала.

— Думаешь, я откажусь от своего предложения и скажу: «Ах, ваше высочество, ратанский престол для вас важнее»?

— Не знаю, что думаешь ты, но я точно думал, что ты явился сюда с утешительными назиданиями. — Аритон засмеялся, и бурлящая радость смыла последние следы его неприязни к менестрелю. — Провалиться мне в Ситэр, но мне хотелось убить тебя за это.

— Хорошо, что ты не воспользовался этим шансом. Удивительное дело: ты обладаешь единственным в своем роде оружием, а тебе и в голову не приходило пустить его в ход.

— Уже приходило, — тихо сказал Аритон. Халирон стал расхаживать взад-вперед.

— Где-то не так далеко отсюда у меня спрятана в кустах повозка и привязан пони. Как только мы их разыщем, я заварю чай, и покрепче.

Он вдруг резко остановился, так что Аритон едва не налетел на него.

— Нет, — возбужденно произнес старик, голос которого почему-то утратил прежнюю мелодичность. — Не надо чая. Сказать по правде, мне хотелось совсем не этого.

Прямо во тьме он начал развязывать тесемки чехла из промасленной кожи.

— Сыграй мне. Помнишь, я просил тебя сыграть ту мелодию?

Не дожидаясь ответа, Халирон протянул ученику драгоценный инструмент.

Аритон погладил узорчатую деку лиранты, вдыхая аромат смолы и дерева. Он не мог говорить. Он боялся пошевелиться, дабы не нарушить своего хрупкого счастья. Сам магистр Халирон вложил ему в руки лиранту и предложил сделать то, чего так долго жаждало его сердце.

Дрозд вывел последнюю трель и замолчал, как будто не хотел мешать Аритону. Менее чувствительные сверчки вовсю продолжали стрекотать в траве. Повременив еще немного, Аритон преодолел робость. Нет, они больше не могут взывать к его совести и заставлять делать то, к чему никогда не лежала его душа.

Аритон тронул пальцами серебряные струны. Отныне он свободен. И в этот вечер, и во все последующие вечера.

Наконец-то...

Асандир и Дакар отправляются к Миртельвейнскому болоту, чтобы помочь Веррэну в наблюдении за метласскими змеями накануне их осеннего размножения. Трайт и Харадмон прибывают в Шанд, и хотя Содружество Семи возлагает теперь большие надежды на малолетнего наследного принца, который пока воспитывается в неприметной семье красильщика, Хранитель Альтейна разыскивает следы двух взрослых принцев, ставших жертвами проклятия Деш-Тира, и вопреки здравому смыслу по-прежнему ожидает подтверждения того, что Пророчество о Черной Розе еще может исполниться...

Ранним утром в Кориасе Первая колдунья Лиренда сообщает Главной колдунье Морриэль печальную новость: послушницы, которым было поручено посредством сил пятой ветви вести неусыпное наблюдение за Повелителем Теней, потеряли его след...

В темных и глухих недрах Рокфальского колодца огражденный тройной магической защитой, в каменном сосуде мечется Деш-Тир, в течение пяти веков закрывавший туманной завесой небо над Этерой. Если он и знает, что совсем недавно его главное проклятие, направленное на уничтожение двух братьев, было близко к исполнению, но сорвалось в последнюю секунду, ему не остается ничего иного, как только биться в бессильной ярости...