Страница 4 из 14
Постулат. Размеры естественной иерархии оптимизированы под функцию.
Это значит, что иерархия минимизирована сверху. Снизу она минимизирована элементарными частицами. Поскольку эти частицы составляют нижнюю «сырьевую» границу для всех физических тел, то все функциональные иерархии выстраиваются над этой базовой площадкой. И что же говорит нам «иерархология»? Ограниченность периодической таблицы, насчитывающей чуть более ста элементов, говорит нам, что первая же созданная природой иерархия – атомная – имеет предел. Почему не существует химические элементы со сколь угодно большим количеством орбит и соответственно электронов на них? Разве это не разнообразило бы мир еще больше? Природа предпочла оставить этот путь и перейти к более высокоорганизованной иерархии на следующем функциональном уровне.
Следующий качественный уровень иерархии природа представляет в виде молекул, построенных их атомов как из уже готовых кирпичиков мироздания. Органическая химия дает молекулярные структуры огромных размеров, а теоретически молекулярные цепочки могут быть сколь угодно длинными. Тем не менее, их оптимальный предел задается биологической клеткой, которая и определяет размеры структуры, представляя собою новый уровень иерархии. Очевидно, что оптимальность клеточной колонии в свою очередь определяется органом, из которых он формируется, создавая новую иерархию. Из органов складывается организм.
Организм также имеет свои оптимальные размеры. Недаром ведь динозавры вымерли. Будь причиной тому падение астероида на Юкатане, изменение климата или пандемия ящеров, нежизнеспособность всех этих гигантов (при том что многие другие организмы выжили) можно оценивать как прямую отсылку к Постулату об оптимальности иерархии. Динозавры оказались не оптимальными. В частности, это значит, что физические размеры Гомо сапиенса также заданы природой оптимально, по крайней мере, в земных условиях, и невозможно «сотворение» на Земле человека разумного с размерами муравья. Такая структура не способна обеспечить необходимую функциональную сложность, заложенную в человека. С другой стороны, минимизация сверху, очевидно, делает избыточным и бесцельно затратным создание человека с физическими размерами библейских великанов (может быть, они тоже вымерли?).
Попутно из нашего Постулата можно сделать априорный вывод, касающийся уже современных научных технологий, вызвавших всплеск кибер-энтузиазма: попытки создать искусственный (на кристалло-атомарном, а не на био-молекулярном уровне) интеллект, функционально равный человеческому мозгу, но при этом более компактный, обречены на неудачу. Если бы природа (Бог) могла бы сделать нас меньше, она бы так и поступила. Мальчик-с-пальчик и Дюймовочка экономичнее нас во всех смыслах.
Организм создает особь, из которых складывается как из элементарных частиц социум с его структурой. Если возможна зоопсихология, то возможна и зоосоциология. Что же она в свою очередь говорит нам? Согласно принятому Постулату она требует, чтобы социальные иерархии в животном мире также были оптимизированы. Когда мы обращаемся к классу насекомых, то обнаруживаем, что единственной по сути иерархией в нем является семья из пары родители-потомки. Коллективные насекомые вроде муравьев или пчел, несмотря на их многочисленность, создают все ту же семью с королевой-маткой во главе. Но нам не встречаются в природе сколь угодно большие муравейники или сеть пчелиных ульев с единой иерархией. Семья (рой), перейдя некий численный предел, просто делится на две половины, и отделившаяся часть создает собственную независимую иерархию.
Точно так же в классе млекопитающих не существует сколь угодно больших социумов. Например, львиный прайд состоит из самца, самок и потомства. И хотя некоторые виды хищников образуют стаи, размер таких стай, очевидно, имеет ограничение сверху. Что мешает гиенам или шакалам организовываться в такие полчища, которым не страшен ни один львиный прайд? Очевидно, их останавливает тот самый Постулат об оптимальности, закрепленный в их инстинктах (ведь в противном случае гиены истребили бы все виды хищников, кроме самих себя, обеднив земную фауну до катастрофических последствий).
В таксономии классификационная система называется иерархической, если любые два ее таксона (множества объектов) либо (i) не пересекаются (нет объектов, одновременно принадлежащих обоим таксонам), либо (ii) находятся в отношении соподчинения (то есть один из этих таксонов есть часть другого). Таким образом, каждый таксон иерархии состоит из одного или большего числа таксонов нижнего ранга, а также является подмножеством другого вышестоящего таксона [7]. Иначе говоря, порядок в иерархии определяется наследственными признаками: если таксоны А и В обладают признаком Р, то таксон С, принадлежащий им обоим, так же обладает этим признаком.
Рис. 1
Условие (i) логически необходимо лишь потому, что иерархия (например, биологическая) выделяется локально из мира в целом, определяя собственную нижнюю грань в виде элементарной базы (биологических особей). Та глобальная иерархия, о которой мы говорили выше, этим условием не страдает. Она едина, как едина природа. Так, например, два класса «планеты» и «люди» имеют в пересечении молекулы, атомы и частицы. Тем не менее, в дальнейшем, говоря об иерархии, мы будем иметь в виду таксономическую иерархии в социологии, нижней границей которой являются люди-функции (если не оговорено противное).
Человеческий социум начинается с пары родители-потомки, которые организовываются в родовые семейства. Фраза «Семья – ячейка общества» не перестает быть истинной из-за своей банальности. Из исторического опыта нам известно, что вид Гомо сапиенс практиковал на некоторых первичных этапах своего развития полигамию и полиандрию, но остановился он на традиционной семье из мужчины и женщины. И уж, конечно, произошло это не по причине нравственного выбора, а в силу все той же оптимизации иерархии.
Семья по форме и содержанию – это уже иерархия и продукт общественного договора. Классическая семья «муж – жена – дети» обладает в скрытой форме всеми атрибутами государства: правительством, бюджетом, планируемой экономикой, системой инвестиций и распределения благ, правосудием, полицией и даже пенитенциарной системой (непослушных детей наказывают).
Ее оптимизацию лучше всего характеризуют парадокс Кондорсе и теорема Эрроу, из которых следует, что при коллективном выборе достаточно трех членов (), чтобы суммарный итог их голосования по мажоритарному принципу приводил либо к результату, который не отражает мнения ни одного члена, либо создает «диктатора», чье мнение перевешивает все остальные [8]. Допустим 3 человека голосуют по 3 вопросам, принимая по каждому положительное или отрицательное решение.
Рис. 2
Большинством голосов оформляется решение, которое a) не устраивает никого или b) приносит полную победу мнению единственного.
Любой семейный психолог подтвердит, что оптимальная в численном значении семья состоит из двух голосов: мужа и жены, которым постоянно приходится принимать какие-то решения относительно самих себя и своих детей. Кому-то необходимы лекарства, кому-то нужна новая одежда, а кому-то хочется предметов роскоши. Подобные дилеммы решаются в нормальной семье автоматически. Чтобы разрушить институт семьи достаточно было бы заставить людей жить очень большими группами со всеми своими родственниками: родителями, братьями и сестрами (включая их семьи), дядями и кузинами, их детьми и внуками. Очень скоро такому семейству пришлось бы призвать на помощь семейного Левиафана, делегировав ему законодательную и исполнительную функции, бюджет и распределение благ, контроль, принуждение и репрессии в отношении несогласных. Возможно, именно поэтому общинная (полигамная) семья не сохранилась, царские рода приходили в упадок, а мировой фольклор полон шуток про тещ и свекровей.