Страница 8 из 56
Сам Пелл преподавательской работы уже не вел. О последних годах его жизни мы знаем немного… Известно, впрочем, что в 1918 году, получив известия о начале красного террора в Советской России, он вставил в одно из своих писем (написанных, как всегда, по-английски) горькую фразу на русском языке: «Проклятая Россия, даже освободясь, она не дает жить человеку».
Александр Пелл умер в Бринморе в 1921 году. В посвященной ему некрологической статье говорилось: «Память о его отзывчивости и верности долгу будет жить в сердцах всех, кому посчастливилось его знать».
Жена, надолго пережившая Пелла, в 1952 году учредила в Университете Южной Дакоты стипендию его имени - для особо одаренных студентов, специализирующихся в математике. Стипендия эта (Dr. Alexander Pell Scholarship) существует по сей день.
Вот такая академическая и человеческая карьера…
Кто же он и откуда, этот самый человечный человек?
II.
В прошлой жизни Александр Пелл звался иначе. Звался он Сергеем Петровичем Дегаевым.
Да, это тот самый Дегаев.
Он родился в 1857 году в интеллигентном семействе (его рано овдовевшая мать была дочерью знаменитого литератора и журналиста Николая Полевого, издателя «Московского Телеграфа»). Сергей с блеском закончил Артиллерийское училище (особенно отличившись в математике), служил офицером в Кронштадте, потом поступил в Артиллерийскую (Михайловскую) академию, но в 1878 г. примкнул к революционному движению и был исключен из академии за неблагонадежность. Он продолжил образование в Институте путей сообщения, параллельно продолжая заниматься и революционной деятельностью. В конце 1880 г. он вошел в центральную группу военной организации партии «Народная воля».
Весной 1882 г. Дегаев - с ведома и с санкции товарищей по партии - знакомится с инспектором Санкт-Петербургской секретной полиции подполковником Г. П. Судейкиным (с которым еще раньше оказался связан его младший брат Владимир, наивно надеявшийся использовать Судейкина для нужд революционного дела). В декабре 1882 года Дегаев был арестован в Одессе, куда неожиданно прибыл и Судейкин. То ли в это время, то ли еще при первом знакомстве Судейкину удалось Дегаева перевербовать. Сохранившееся прошение Дегаева «о зачислении на службу в Санкт-Петербургское охранное отделение с окладом 300 рублей в месяц» датировано 10 февраля 1883 года. Не исключено, однако, что сотрудничество началось до этого формального заявления.
Судейкина роднили с Дегаевым неуемное честолюбие и наполеоновские амбиции. Это облегчило их сближение. Судейкин предложил Дегаеву план совместного тайного управления Россией: устрашая официальные сферы управляемым террором, а деятельность террористов контролируя тайной полицией (и отсекая самых радикальных), они вдвоем выведут Россию из политического кризиса и направят ее к светлому будущему. Естественно, при этом они займут места, достойные их дарований. («Правительство, с одной стороны, будет запугано удачными покушениями, которые я помогу вам устроить, а с другой - я сумею кого следует убедить в своей необходимости и представлю вас, как своего помощника, Государю, там уже вы сами будете действовать».) В своих планах Судейкин заходил весьма далеко: в частности, по его замыслу террористы должны были устранить министра внутренних дел графа Дмитрия Толстого (который, как считал инспектор, его недостаточно ценил и всячески мешал его карьере) и тем самым вызвать панику в верхах. Верхи вынуждены будут призвать Судейкина как спасителя отечества… Получив министерский пост, он станет чем-то вроде диктатора; Дегаеву была обещана должность товарища министра, также с самыми широкими полномочиями…
Подполковник, вероятно, изложил свои планы убедительно и захватывающе. Как бы то ни было, Дегаев сдал Судейкину все и всех: адреса, явки, типографии и людей. После побега из одесской тюрьмы (организованного полицией) знаменитая Вера Фигнер приняла его в члены Исполнительного Комитета «Народной воли», после чего была арестована. Дегаев фактически возглавил «Народную волю». Естественно, вся информация о ее начинаниях сразу же становилась достоянием Судейкина. «Таким образом, получилось нечто неслыханное в истории революций. Вся революционная организация была всецело в руках полиции, которая руководила ее высшим управлением и цензуровала революционную печать. Судейкин воспользовался Дегаевым во всей полноте. Он создал какое-то главное управление революционной деятельностью, которого директором был Сергей Дегаев», - вспоминал Лев Тихомиров.
Однако Судейкин (по разным причинам) не спешил с выполнением своих обещаний. Дегаев был разочарован и возмущен. Впоследствии он жаловался сестре: «Этот мерзавец обманул меня кругом; царю он не представил меня, показал только Плеве и Победоносцеву; кажется, он хочет меня сделать обыкновенным шпионом; за это я ему отомщу». Но не только жажда мести толкала Дегаева на решительные шаги. Как проницательный человек, он чувствовал, что товарищи по партии начинают его подозревать и что добром для него это не кончится. Взвесив все «за» и «против», Дегаев решается на новый акт предательства. Проработав в альянсе с полицией всего лишь несколько месяцев, в том же 1883 году (насчет точного времени и у современников, и у историков нет согласия: одни называют май, другие решительно стоят за август или сентябрь) он, по согласованию с Судейкиным, отправился за границу для выполнения важной и ответственной миссии. Он должен был выманить революционного идеолога Льва Тихомирова в Германию, где того ждал арест. Однако при личной встрече с Тихомировым Дегаев признался ему в сотрудничестве с секретной полицией. Отдавая себя на суровый суд товарищей, он при этом очень кстати упомянул, что важнейшая информация, которой он снабжал Судейкина, хранится не в официальных кабинетах, а только в памяти инспектора. Это предопределило развитие событий. Тихомиров решает, что Дегаев должен убить Судейкина и таким образом предотвратить новые провалы и аресты, а затем прибыть в Европу, где революционный суд определит его участь (до «акта» информация о дегаевском предательстве хранилась Тихомировым в секрете).
Вернувшись в Петербург, Дегаев не рискнул приступить к делу сразу. Лишь 16 декабря 1883 г. он под благовидным предлогом заманил Судейкина к себе на квартиру, где, с помощью пламенных революционеров Николая Стародворского и Василия Конашевича был осуществлен акт революционного возмездия. Дегаев ранил Судейкина выстрелом из пистолета, а товарищи насмерть забили отчаянно сопротивлявшегося инспектора специально прикупленными ломами. Прибывший вместе с Судейкиным племянник, чиновник секретной полиции Николай Судовский, получил тяжелые ранения, но выжил. Дегаев пересек границу за несколько часов до того, как на перекрестках городов России появились афиши с его портретами и обещанием значительной денежной награды за содействие его поимке.
Зимой в 1884 г. в Париже состоялся «революционный суд», в котором участвовали Василий Караулов, Герман Лопатин и Лев Тихомиров. Решение суда отнимало у Дегаева честь, но сохраняло жизнь:
«Вынужденный горькой необходимостью преодолеть свою нравственную брезгливость и законное негодование и воспользоваться услугами Дегаева, И. «сполнительный». К. «комитет» нашел справедливым заменить ему смертную казнь безусловным изгнанием его из партии с запрещением ему, под опасением смерти, вступать когда-либо на почву русской революционной деятельности. И. К. приглашает всех членов партии Н. В. следить за точным выполнением этого приговора…»
Восстановить кредит доверия у пламенных революционеров Дегаеву так не удалось. Поскитавшись некоторое время по Европе, в 1886 году он направился в Америку… Пройдя через обычные эмигрантские мытарства (жена его одно время работала прачкой и посудомойкой, сам он трудился в химической компании), он поступил в 1895 году в Университет Джонса Хопкинса под именем Александра Пелла… Финал нам известен.
III.
Так кто же из них настоящий: университетский профессор, любимец студентов и «самый человечный человек» Александр Пелл или террорист, убийца и двойной предатель Сергей Дегаев? Думается, настоящие - оба. Просто разные обстоятельства дали незаурядным свойствам натуры разное направление. Ведь и о подполковнике Судейкине современники говорили (едва ли не пересказывая его собственные слова): «Если бы он не был жандармом, то был бы Эдисоном. У него энергия изобретательная. Он жалеет, что жизнь толкнула его на сыщицкое поприще. Но что делать, поздно возвращаться назад». Сын подполковника - известный художник Сергей Юрьевич Судейкин, близкий «Миру искусства», - недаром редуцировал свое отчество (Юрьевич вместо Георгиевич). Видимо, он счел нужным отодвинуться от отца, который все-таки не стал Эдисоном, а был жандармом.