Страница 46 из 48
Шашлычник спрашивает, сколько нужно мяса - килограмм, два, полтора? Трехсотграммовых порций тут не поймут в принципе. Человек - живая музыка в который раз затягивает «Левый берег Дона» - песню, если кто не знает, написанную в 1988 году на слова Ивана Кононова самим Иваном Кононовым и Константином Ундровым, в 1989 году исполненную Константином Ундровым для альбома «Ростов - мой папа» и вошедшую впоследствии в репертуар М. Шуфутинского, после чего и получившую, можно сказать, всемирную известность.
Песню, вообще говоря, незатейливую.
«Ну что ты смотришь, не пойму, скорее прыгай на корму, ах, катерок, ну что ж ты к берегу прирос? Ты сам, конечно, не ахти, но поскорей затарахти, и пусть концы нам бросит с пристани матрос».
***
Ростов всегда был город деловой и при весомом кошельке. Публицист Ефим Бабецкий писал в 1884 году: «Когда свежий человек попадает в Ростов-на-Дону, энергическая физиономия вечно занятого, всегда куда-то спешащего ростовского жителя сейчас бросается ему в глаза. Тихой с «размерцем», плавной и покачивающейся походки… вы тут не заметите. Даже дамы - и те двигаются по ростовским панелям быстро и порывисто, точно им тоже некогда. Указанная особенность - черта, прирожденная всякому портовому городу с преобладающим торговым населением…
В Ростове, очевидно, все люди деловые. В этом, конечно, очень много хорошего, в особенности принимая во внимание китайскую, кажется, поговорку о том, что труд - лучшая охрана добродетели, - но все же эта попадающаяся на каждом шагу фигура с классическим кошельком - начинает вас тяготить«.
Развлечения у ростовчан были, конечно, самые разнообразные. В частности, в газете «Приазовский край» за 1897 год была опубликована весьма занятная заметка: «В прошлое воскресенье… некто Бессонов производил на Темернике, недалеко от моста, опыты с изобретенными им водяными лыжами. Последние своей конструкцией походят на обыкновенные лыжи, служащие для движения по снегу, но большей ширины, и прикрепляются к ногам посредством ремней. При тихой погоде на них, по уверению изобретателя, можно пробежать в час до 6 верст».
Впрочем, как сообщала далее газета, «пробное испытание лыж не увенчалось успехом, и Бессонов чуть было не захлебнулся в грязных водах Темерника».
Но в основном, конечно, развлечения были самые традиционные для россиян. А именно - кутнуть.
***
Я в ресторане «Аверон». В принципе, Аверон - это река во Франции, но кухня здесь, однако же, немецкая. И само здание с фахверком. Ну и пусть.
Заказываю ассорти мясных копченостей, немецкий колбасный суп и жареный сыр сулугуни (а какой же франко-немец не любит сулугуни?) Приносят большую тарелку копченостей. Я даю одну из них попробовать коту. Тот морду воротит. Даю попробовать вторую - тоже воротит. Подзываю официантку, спрашиваю, в чем тут дело.
- Да что же вы делаете? - гневается официантка. - Зачем вы кота этим кормите?!
Кот красив, декоративен. Видимо, любимец персонала. А я с этого момента - вовсе не любимец. Ну и ладно. Как-нибудь переживу.
Съедаю суп и сулугуни. Снова беру меню. Да, здесь, что называется, не забалуешь. «Посещение ресторана со своими спиртными и другими напитками категорически запрещено! При нарушении этого условия администрация вправе увеличить процент обслуживания на свое усмотрение».
Представляю себе, как перед несчастным нарушителем возникает представитель той самой карающей администрации, радостно потирает руки и произносит сакраментальное: «Ну, все, мужик, ты на квартиру попал».
Читаю дальше. Столик забронировать - 300 рублей. Упаковать с собою недоеденное - 5 рублей за пакет, 20 за малый контейнер, 25 - за средний и 30 - за большой. Да, администрация себя не даст в обиду.
Отдельная рубрика - «Стоимость боя посуды». Отдельная строка в той рубрике: «Нож/вилка/ложка - 120 рублей».
Кто это здесь собирается разбивать нож?
Впрочем, есть тут дополнительные, полезные и, в общем, недорогие услуги.
«Аниматор 100 рублей с ребенка (развлекательная программа)». И далее, крупными буквами: «Внимание! Аниматор не несет ответственности за жизнь и здоровье детей».
В синей лампе у меня над головой в очередной раз щелкнуло. Значит, очередной комар расстался с жизнью.
Все. Огромное спасибо. Рассчитываюсь. Ухожу.
***
Заведений общепита в городе было, как говорится, пруд пруди. «Ампир», «Париж», «Медведь», «Сан-Ремо», «Чашка чая» - на разный вкус и кошелек. Предлагали ресторации и комплексы. Реклама соблазняла обывателей: «Завтрак: соте из цыплят с шампиньонами, вареники со сметаною. Обед: суп-жульен с кореньями, котлеты телячьи рубленые с соком, горошек с гренками, кольца из патишу». Дрозды, бекасы, рябчики, тетерева. Всяческая донская рыба.
Многочисленные магазины, специализировавшиеся на деликатесах, разумеется, не оставались в стороне.
«Специальный гастрономический и винный магазин П. А. Леонова в Ростовена-Дону. Снабжен: всевозможными лучшими закусками, винами иностранными и русскими. Всегда имеются: московские колбасы и литовская ветчина. Разные сыры. Дичь, навага и жареная птица по сезону. Цены умеренные».
«Депо для юга России у Н. И. Чурилина в Ростове-на-Дону. Лучший в мире цейлонский чай. Там же товары: бакалейные, гастрономические, винные и водочные, а также производства своих паровых: крупчат. мельницы, макарон. фабрики и пиво-медоваренного и лимонадного заводов».
Город и зарабатывал, и тратился. Однако все это происходило лишь на одном из берегов.
***
Полночь. И я снова на Левобережной улице. На небе сгущаются тучи. Все, чайничек чаю, пару глотков коньяку, и домой.
Ресторан «Тет-а-тет». Вывеска - до двух часов ночи. Захожу. Пустота.
Наконец, появляется официант. Он из Узбекистана и зовут его Уткир, что в переводе означает Острый.
А мы уже закрылись. Извините.
Как же так - закрылись? Там у вас написано - до двух!
А все гости разошлись - и мы закрылись.
- А я увидел вывеску - до двух - и зашел. Вы что меня сейчас, под дождь, да, выгоните?
Уткир мнется.
А что вы хотели?
Да ничего особенного. Чаю. Коньяку. Такси вот вызову сейчас.
Ну, хорошо, присаживайтесь.
Присаживаюсь, появляется Уткир с напитками.
Ваша машина подошла уже. А вы куда поедете?
В центр Ростова.
А вы моего брата не захватите? Ему тоже туда нужно.
Захвачу. Конечно, захвачу.
Выхожу. Уткир мне кланяется вслед.
Ну и где же ваш брат?
Не волнуйтесь, вот он, уже в вашей машине сидит.
И ничего ужасного здесь нет. Так как на Левбердоне все возможно, и все в радость.
* ХУДОЖЕСТВО *
Аркадий Ипполитов
Диктатура текучего
Прозрачное и постороннее
В корпусе Бенуа в Русском музее открылась выставка «Власть воды». Большая, как наша родина. Сотни произведений отечественного искусства, и все вода, вода, вода. Зритель, как только входит, сразу утыкается в большое видео двадцать первого века, проецируемое на полотно, под названием «Водопад». Так, вроде бы и ничего особенного, просто вода течет, снято прямой камерой, но красиво и многозначительно: вечный поток пенится, брызги летят во все стороны, текущая вода всегда выглядит привлекательно, но в то же время и не без смысла - тут тебе и время, как река Гераклита, и водопад времен, и бездонная река веры Блаженного Августина, и Лета, и Стикс, и все что душе угодно. Зависит от вашей собственной эрудиции. Смысловая глубина «Водопада» подчеркивается «Всемирным потопом» Айвазовского, висящим слева, и «Всемирным потопом» Бруни, висящим справа. Эти-то два произведения на библейский сюжет a priori глубоки, так что же может быть глубже всемирного потопа? Глубоки и занимательны: так приятно разглядывать детали мировой катастрофы у Айвазовского: стихия такая величественная, и много маленьких фигурок. А вот и слон на скалу лезет, и медвежонок на медведице, и две обезьянки. И грандиозно, и завлекательно, а серо-коричневый Бруни не лишен элегантности.