Застава

– Тур, сюда! – Ворон вошёл в роль.

Хохот из «зрительного зала» превзошёл допустимые нормы, но остался без внимания.

Ворон прикрыл близнеца «прицельным огнём», и Тур добросовестно исполнил роль врача.

– Ну ты, сынок, полегче! – бубнил Дед, пока ему оказывали «первую помощь». – Как дети малые, право слово!

– У меня последняя обойма, – предупредил Ворон. – Пора заканчивать.

Тут программа всё-таки выдала сбойную ситуацию. Фанерный силуэт выехал из-за шведской стенки и, вместо того чтобы среагировать на электронные индикаторы Тура и Ворона, повернулся к игрокам «спиной» и принялся палить в противоположном направлении. Пока автор программного обеспечения с досадой следил за «роботом», Тур разобрался с противником проще: всадил в его «жизненный датчик» нож.

Следующая сцена служила для отработки техники уничтожения снайпера. Механизм поливал краской перегородку, за которой притаились оба игрока, и не подпускал к себе ни на шаг.

– Ловко, – выдохнул Ворон.

– Прикрывай. Я его сниму.

Ворон выпустил подряд половину обоймы, а Тур выскочил в проход и классически, с вытянутой руки, произвёл всего один выстрел. В следующее мгновение он уже был на полу, то есть вне зоны обстрела. Лису показалось даже, что «снайпер» его всё-таки достал.

Наступила тишина.

Тур приподнялся.

– Всё, кажется.

– Какого чёрта ты подставился! – напустился на него Ворон.

– Я был уверен в тебе, – прозвучал обезоруживающий ответ.

Динамик хрюкнул.

– Гонг не сработал, – программист кисло взглянул на компьютер, установленный в «зрительном зале». – Лис, что там на мониторе?

– Полная победа! – объявил юноша. – С первого раза чисто!

Близнецы осмотрели друг друга.

– Порядок! – кивнул Тур. – Дед, вылезай. Будем считать, что тебя забрала «скорая».

Привидение выплыло из-за матов, держа в руке пласт краски.

– А в пионерских лагерях «зарницы» бывали… – начал он.

Тур повернулся, чтобы ответить, но тут почувствовал за спиной движение. Рефлекс работал моментально.

Он сбил близнеца с ног, рухнул вместе с ним на пол и в падении почувствовал, как сзади в плечо ударила липкая струя.

– Тур?

– Стреляй! Меня задели.

Ворон высвободил руку с пистолетом и пальнул в покачивающийся силуэт. Фанера повалилась.

– Это что ещё за фокусы! – гаркнул он, вскочив на ноги. – Кто игру включил?

Тур поднялся, с сожалением осматривая облитую краской левую руку и плечо.

– Сквозное. Пробита подключичная артерия, кровь необходимо остановить в течение двух-трёх минут. Раздроблена ключица, следовательно, осколки могли повредить лёгкое. Серьёзно повреждено сухожилие.

– Да хватит. Всё ясно, – оборвал Ворон. В груди у него противно заскребло от медицинских итогов происшествия. – Это не в счёт. Игра окончена, финальный свисток прозвучал. Лис, твоя работа?

Он грозно двинулся к зрителю.

«Эй, стоп! – вмешалась Кикимора. – Всё честно. Вы ещё не ушли с поля боя!»

– Так это ты, дорогуша, вносишь новые правила?

«Я!»

– Хорошо, пусть мы ещё не ушли. Но этот был убит, – Ворон показал дулом пистолета на фанерного бойца с вырубленным «жизненным индикатором».

«Так вы же должны теперь учитывать не только живых, – возразило привидение. – Представь, что дух поднял своё тело и выстрелил. Почему бы нет?»

Ворон растерянно оглянулся на Тура.

– Она права, – развёл руками брат. – Мы продули. Ничего, потом повторим с учётом изменившихся условий. А теперь давай меня реанимировать.

– Ты кончай так шутить! – взорвался Ворон. – Тебе вообще следовало беречь себя, а не меня. Кто у нас врач, чёрт подери?

– И я, по-твоему, должен был спокойно созерцать, как тебя расстреливают? – Тур вскинул голову.

– Но не лезть же под пули!

– А если иначе тебе разнесут череп?

– А что мне с тобой раненным делать?! Всё, что я умею в качестве медика, это давать наркоз, следить за электроникой и подавать тебе лотки с инструментами.

– Наркоз мне противопоказан, это ты должен знать как дважды два. А перевязать сможешь. Дальше я сам разберусь.

– Ты разберёшься? Да ты сам только что диагноз поставил! Тебе шок обеспечен, я уже не говорю о потере сознания!

– Эй, сынки, вы это, увлеклись чересчур, – Дед встал между близнецами. – Хватит играться.

– Игра – модель поведения на поле боя, – вздохнул Ворон и осуждающе покосился на Тура.

Тот подмигнул.

– Изначально под «реанимацией» я имел в виду душ. Идём, отмоешь меня.

«А я отмою полы!» – вызвалась Кикимора, чувствовавшая себя виноватой в разразившейся перепалке.

Братья ушли, а Лис, до сих пор сидевший возле стола с компьютером, уронил голову на дрожащие руки.

«Лис, а Лис? Ты чего?» – струхнула Кикимора.

– Что-то произойдёт, – прошептал юноша. – Я видел. Реальное. Похожее…

– Сынок, ты это, не надо! – опешил Дед. – Не сбудется никогда. Тьфу, тьфу! Взгляни в зеркало, и скажи «не-бу-дет»!

К зеркалу возле шкафа Лис подошёл. Но вместо панацеи получил новую порцию ужаса. За спиной, там, где остался перемазанный краской спортзал, в зеркале появилась совершенно иная картина. Белая лампа, белый стол, человек на столе, такой же белый, как обволакивающие его простыни, неподвижные руки, облитые кровью. А другой такой же – с отчаянным горящим взглядом – склонился над лежащим.

– Вы бы это, со своими моделями хоть мальца пожалели!

Дед расхаживал перед старшими Полозовыми, сидящими рядком на диване как два нашкодивших ученика.

– Дед, в конце концов, всякое может случиться! – высказался Тур. – Никто из нас не застрахован. А с Лисом всё в порядке. Бурное воображение не идёт ему на пользу, согласен, но парень взрослый, должен смотреть на жизнь как мужик, а не как кисейная барышня.

– В зеркале он что-то углядел, – хмыкнул Ворон в сторону.

– Вот и углядел! – Дед упёрся руками в бока. – Парень-то – вещий. Вы б лучше помолчали да выводы сделали. Умники!

– Ладно, конец дебатам, – Ворон поднялся. – Что бы нас ни ожидало, знай, Дед: пока бьётся хоть одно сердце, мы оба будем живы. И даже легионы заложных тому не помешают!.. Было дело, мы теряли друг друга, – он сглотнул, но не позволил своему голосу дрогнуть. – И сумели найти! Двух раз вполне достаточно для наработки опыта.

Тур медленно поднял указательный палец и поправил.

– Ворон, один раз: ты – меня. Я тебя туда не отпустил, а ты крепко за меня держался. Значит, научились без второго дубля.

– Вот-вот, – согласился брат. – И на сём закончим.

– Это уже совсем другой разговор! – заулыбался Дед.

А Тур подумал, что сейчас, выплеснув вслух то, что годами пряталось в душе, ни он сам, ни его близнец не ощутили прежнего страха. «Сработало Дедово наставление», – мелькнуло в голове, и он благодарно взглянул на мудрого друга.

«Киси» и «Пампусики» болтали на фривольные темы с «Квайкерами», «Султанами» и «Мастдаями» в самых многообразных выражениях. Мигали и крутились «смайлики», призванные выражать настроение виртуальных собеседников, орфографические ошибки обильно рассыпались по репликам, разноцветные строки появлялись на экране со скоростью то пулемётной очереди, то ползущей черепахи. От чтения бестолковой перекрёстной беседы у Ворона начали закисать мысли. Больше двух часов он созерцал экран чата, но ни «Чижик-Пыжик», ни «Косолапый» не объявились.

Пойманные в течение дня электронные письма также не принесли существенной информации, из чего хакер заключил, что предоставленные ему адреса почтовых ящиков исполняли вспомогательную роль. Впрочем, Ворон вздохнул, глупо было надеяться, что подпольные коммерсанты станут общаться на профессиональные темы в открытой сети.

«Как вы раньше отчищали вашу дурацкую краску?! – возмущение Кикиморы прокатилось по гостиной и ворвалось в открытую дверь серверной. – Я пять тряпок извела, пока отчистила зал!»