Застава

– Ворон, что с тобой? – всклокоченный Лис в полосатой пижаме ворвался в кабинет. – Ты меня звал?

– Звал, чёрт подери! Живо в серверную. Отключи маршрутизатор и центральный компьютер!

Ворон говорил, а на экране строка за строкой всплывали параметры банковского сервера, который Владимир Полозов вскрывал год назад по заказу очень серьёзного клиента.

– Совсем отключить?

– Выруби всё!

Лис сбросил шлёпанцы и босиком со всех ног кинулся на первый этаж.

Ворон продолжал работу, поскольку уже не был уверен, что Лис сумеет физически совладать с норовистой системой. Разве что догадается отрубить бесперебойник и центральное электричество.

На удаление кодов времени не оставалось, и хакер выбрал меньшее из всех возможных зол: ввёл вместо реального адреса первый, пришедший на ум идентификатор.

«Файл сохранён», – согласился центральный компьютер банка.

Спустя мгновение терминал беспомощно пискнул, и на экран вывалилось серое окно с предупреждением об аварийном обрыве связи.

– Умница, – проговорил Ворон и вытер ладонью лицо. Чёрные бакенбарды и каштановая прядь на лбу оказались влажными от пота.

«Файл сохранён». Всё равно что «Поздравляем, вы победили!» Он усмехнулся дурацкому сравнению и вдруг решил сделать Лису подарок – освободить его любимую игрушку от запрограммированного поражения.

Оставался третий и самый близкий к стартовой площадке сервер. Волнение улеглось. Этот Ворон знал как свои пять пальцев, поскольку сам когда-то работал его администратором. Восстановить связь, разобраться, какая муха залетела в компьютерные мозги домашнего сервака – и полный порядок.

Он вышел на антресоль.

– Я отключил! – крикнул Лис снизу.

– Молодец.

Ворон быстро спустился по лестнице.

– Позвони Туру, – продолжал он на ходу. – Скажи, всё в норме. Пусть не волнуется.

– Ворон, а что случилось?

– Потом объясню.

Лис приоткрыл рот. Он-то ожидал обычное «отвяжись» или «заткнись».

Успешно завершив операцию по заметанию следов, Ворон несколько минут молча созерцал пустой экран. События неохотно выстраивались в памяти, и под каким бы углом зрения ни рассматривал их Владимир Полозов, вывод следовал один и тот же: взломщика выслеживали. Ему подставили искусную ловушку, и великолепный программист, хакер экстра-класса едва не попался в силки из-за собственной халатности, развязанной любопытством. На секунду Ворон всё-таки допустил мысль о рукоделии призраков. Получилось следующее: некий насквозь положительный дух стукнул по мозгам дежурного администратора таможни, тот отвлёкся от «весёлых картинок» в Интернете и вдруг решил посмотреть, нет ли кого-то постороннего в его сети. Следующим шагом тот же фантомный доброжелатель рванул в серверную наглого хакера и устроил бардак в компьютере, после чего сервер отказался принимать команды хозяина. И на закуску сообразительный покойник посетил питерского провайдера, чтобы не позволить преступнику исправить положение. В центральный офис коммерческого банка он, видимо, долететь не успел.

Ворон поморщился, как от зубной боли. Одно дело, если подобную чушь изливает Лис, и совсем другое обнаружить её в собственной голове.

– Сам виноват, – вслух подытожил он.

– Ворон.

– Чего топчешься на пороге? Заходи.

Владимир Полозов подтолкнул младшему брату компьютерное кресло.

– Курить будешь? – Лис протянул ему пачку сигарет и зажигалку.

Искренне тронутый заботой, Ворон благодарно улыбнулся.

– Спасибо.

– Тур на операции, – доложил Лис, присаживаясь. – Мне сказали – надолго.

– Будем надеяться, он ничего не заметил.

– А что у тебя произошло?

– Хотел проверить, куда вляпался вчера. И чуть не завяз по уши. За мной следили в сети. Но не волнуйся, я вывернулся.

Лис покосился на компьютеры.

– Ты меня поэтому послал машины выключить?

Ворон кивнул.

– Опять сбой был? – не унимался Лис.

Брат испытующе посмотрел на юношу.

– Соображаешь шустро, – и вдруг помимо своего желания задал вопрос в лоб. – Блазеня учуял?

В серверной повисла тишина. Ворон мысленно обругал себя за глупый вопрос, а Лис притаился, не понимая, в шутку или всерьёз оборачивается разговор.

Ворон выдохнул дым и отвернулся к экранам.

– Ладно, не отвечай, – буркнул он. – Я это так, для профилактики.

– Брат, призрак в доме был, – набравшись смелости, заявил Лис. – Пахло озоном. Так же, как в спортзале.

– Хорошо, – Ворон продолжал делать вид, что занят аппаратурой. – А что говорит Кикимора?

Опять образовалась пауза. Он краем глаза следил за Лисом. Юноша сидел неподвижно, низко опустив на грудь рыжую голову.

– Нет больше Кикиморы, – глухо произнёс он, почувствовав на себе ожидающий взгляд.

– Это почему же?

– Потому что я должен был похоронить её имя вчера! До того, как прошло трое суток с момента гибели тела! – взорвался парень. – А я даже этого не смог сделать для неё.

Он вскочил.

– Лучше бы я бегал лисом до конца своих дней. Как пророчил отец. Бегал бы по лесам и никогда бы не приближался к вашему дому!

Лис бросился к дверям. Но Ворон среагировал моментально: метнулся наперерез и ухватил за плечи.

– Братишка, что с тобой? Каким ещё лисом по лесам?

– А ты не помнишь? Совсем не помнишь? – юноша попытался вырваться. – Три года назад, поздней осенью! Тур нашёл старого подстреленного лиса у ворот. Вы спорили тогда – взять в дом или добить от греха подальше. Ведь бешенство можно подцепить, лисы – они такие: грязные!

– Брат, опомнись!

Ворон с силой встряхнул его и заглянул в глаза. А у самого мелькнуло: без валерьянки не обойтись.

– Я-то помню, – Лис гордо поднял голову. – Но это всё, что я могу. Жить с памятью и страдать от того, что никто вокруг не желает меня слышать. Я шёл за вами через свой Переход. Я принял жестокие условия отца, показавшего мне этот Переход, но я не верил, что отец прав. Он говорил, в этом мире больше нет места тому, что ушло за порог. Теперь я вижу сам: этот мир довольствуется только собой, и те, кто самовлюблённо объявили себя хозяевами природы, никогда не увидят ни откуда пришли в эту природу, ни куда уйдут после смерти. Поэтому их существование жалко и коротко, поэтому они – игрушки во властвующих руках. Не заложные, но заложники собственного рассудка!

Ворон хотел сказать – успокойся, но вместо этого крепко обнял младшего брата. Юношеские плечи в его объятьях напряглись. Лис больше не вырывался, но и не делал шага навстречу.

– Малыш, всё, что ты говоришь, слишком необычно, – начал Ворон и подумал: «Я общаюсь с ним как с чокнутым!». На сердце засвербело. – Лис, послушай меня… – следующая попытка не обещала ничего кардинально нового.

– Оставь меня в покое, – тихо сказал Лис. – Я решил: мне нужно уйти. Мой последний шанс – мой первый реальный шанс – упущен навсегда. Я знаю имена, которые вручил вам отец. Но клянусь, покинув этот дом, я отдам их обратно, Памяти Земной.

Ворон выпустил брата и отступил на шаг. Буря мыслей и идей носилась вокруг одного единственного вопроса: что делать с парнем? Поддержать игру? Игру ли?

– Значит, сдаёшься? – вырвалось у него.

Лис вздрогнул.

Подействовало. Ворон продолжал.

– Признаёшь победу пахнущего озоном? А ты не думал, что именно он не даёт тебе услышать Кикимору?

Настороженность ярко-карих глаз сменилась плохо скрываемым волнением.

– Вот что, братец, – Ворон пошёл ва-банк. – Сегодня утром Тур похоронил имя девчонки. Теперь она и её прежняя память разделены навсегда. Не имею понятия, где сейчас носит нашу Кикимору, но, по-моему, сдавать позиции после первого выигранного сражения просто глупо.

– Ты издеваешься, что ли? – запинаясь, спросил Лис.

– Дурень ты, – Ворон вошёл в роль и досаду разыгрывать даже не пришлось. – Шёл бы спать, а то зёрна от плевел уже не отличаешь.

– Не вздумай на меня давить своим взглядом! – Лис отскочил.