Сочинения

 10. Вследствие этого великий страх напал на Валента и на всех противников благочестия. Молва об этом происшествии сразу же разнеслась по всему городу; наказание, постигшее несчастного за его дерзость Афраату, заставило всех славить Бога, в Которого веровал Афраат. Случай сей послужил препятствием для тех, которые настаивали на том, чтобы отправить человека Божия в ссылку, ибо устрашенный Валент не внимал их советам, преисполнившись уважения к этому мужу.

 11. Впрочем, царь знал о добродетели Афраата и по другому случаю. Был один конь, благородных кровей и прекрасно обученный, к которому царь был очень привязан. Однако с ним приключилась болезнь, сильно расстроившая Валента, — это была задержка мочи. Для лечения коня позвали тех, кто владеет ветеринарным ремеслом, но когда они оказались бессильны перед болезнью, то царь еще более опечалился. Горевал и тот человек, которому был поручен уход за царскими лошадьми. Но будучи благочестивым и крепким верой, он в полдень отправился вместе с конём к прибежищу великого Афраата, рассказал ему о болезни и, явив свою веру, попросил старца исцелить коня от болезни своей молитвой. Афраат немедля, сразу же помолился Богу, затем повелел зачерпнуть из колодца воды, и, начертав на ней знак спасительного Креста, приказал дать ее коню. Тот, вопреки своему болезненному состоянию, выпил воду. Потом, призвав Бога и благословив елей, Афраат помазал им брюхо коня, и, едва он убрал руку, как болезнь исчезла и произошло обычное отправление. Благочестивый конюх с радостью поспешил отвести коня в конюшню.

 12. Вечером же — ибо в это время царь обычно посещал конюшню — он пришел и стал спрашивать, как чувствует себя конь. А когда конюх сказал, что он здоров, и вывел самого коня — крепкого, гарцующего, ржущего и гордо потряхивающего гривой, то царь спросил, кто его исцелил. Конюх долго колебался, прежде чем сказать — он боялся назвать целителя, ибо знал, что царь к нему не благоволит, но потом всё–таки вынужден был открыть правду и сообщить способ лечения. Царь поразился и признал, что муж сей достоин удивления, но, несмотря на это, не оставил прежнего неистовства и продолжал восставать против Единородного до тех пор, пока не сделался жертвой варварского огня, не будучи удостоен погребения руками своих рабов и любимцев.

 13. Блаженный же Афраат как и во время той бури явил свою добродетель, так и по наступлении мира продолжал преуспеять в ней. Он совершил множество чудес, из которых я упомяну об одном или двух. Одна женщина благородного происхождения, будучи соединена узами брака с распутным мужем, пришла к блаженному в слезах, жалуясь на свое несчастье. Она говорила, что муж её, привязавшись к одной любовнице, занимающейся колдовством, и очарованный её заклинаниями, стал питать к ней, своей законной жене, ненависть. Говорила же она это, стоя за дверью его хижины, потому что он имел обыкновение так вести разговор с женщинами и никогда ни одну из них не впускал в свою келлию. Сжалившись над скорбящей, он молитвой уничтожил обольщение и, освятив призыванием имени Божия принесённый ею сосуд с елеем, повелел умаститься им. Вернувшись домой, женщина исполнила этот совет, вновь привлекла к себе любовь мужа своего и заставила его предпочесть законный супружеский союз связи беззаконной.

 14. Рассказывают также, что однажды саранча внезапно напала на землю и, подобно огню, стала истреблять всё: и жатву, и растения, и деревья, и леса, и луга. Во время этого несчастья к старцу пришел один благочестивый человек, умоляя его о помощи. «Я, говорил он, имею одно поле, плодами с которого питаю и самого себя, и жену, и детей, и всех домашних; кроме того, с этого поля плачу я еще и подать царю». Блаженный, опять подражая Человеколюбию Владыки, приказал просителю принести сосуд с водой; когда тот исполнил повеление, то старец наложил на воду руку, молясь, чтобы жидкость исполнилась благодатной силы. Окончив молитву, он приказал земледельцу окропить этой водой границы своего поля. Тот сделал, что было приказано, и это стало для его поля несокрушимой и непреодолимой оградой. Саранча, подползая к границам его поля, толпилась вокруг, подобно вражескому войску, но, словно устрашенная наложенным благословением, опять отступала назад и, как бы удерживаемая уздой, не могла продвинуться вперёд.

 15. Стоит ли дальше повествовать обо всем, свершенном сей блаженной душой? Ведь и сказанное достаточно свидетельствует о свете обитавшей в нём благодати. Я сам видел его и получил благословение от десницы его, когда еще будучи подростком ходил вместе с матерью к этому мужу. С ней он, по обыкновению своему, вёл беседу, приоткрыв немного дверь, и, наконец, удостоил благословения; меня же принял внутрь келлии и одарил сокровищем своей молитвы. О, если бы и теперь мог я насладиться ею! Я верю, что он жив и обитает вместе с Ангелами, пользуясь у Бога большей доверительностью, чем прежде. Тогда оно было умеряемо смертным телом, чтобы возросшее дерзновение не послужило поводом к превозношению. Теперь же, отложив иго страстей, он, как победоносный подвижник, дерзновенно приступает к Высшему Судии. А поэтому я молюсь, чтобы и меня он удостоил своего предстательства.

IX. ПЕТР

 1. Мы слышали о галлах западных, живущих в Европе, знаем также и о тех, которые от них произошли и поселились в Азии, около Понта Евксинского. От них и произошел блаженный, триждыблаженный и многажды блаженный Петр. Говорят, что он только в продолжение семи лет от рождения воспитывался у родителей, всю же остальную жизнь провёл в подвигах любомудрия. Опять же говорят, что умер он, прожив девяносто девять лет. Итак, кто достойно восхвалит подвизавшегося девяносто два года и каждый день, каждую ночь выходившего победоносцем из духовной брани? Какое слово способно описать и перечислить добродетели, в которых он подвизался и в детстве, и в отрочестве, и в юности, и в зрелом возрасте, и в первых сединах, и в преклонных летах, и в глубокой старости? Кто измерит капли его пота? Кто исчислит свершенные им в продолжение столь длительного времени духовные брани? Каким словом можно передать, сколько он посеял семян и сколько собрал плодов? Какая возвышенная мысль может объять своим взором те приобретения, которые собрал он от мудрого употребления дарованных ему талантов? Я знаю, сколь обширно море его добродетелей, и боюсь приступить к повествованию о них, опасаясь, как бы слово моё не погибло, погребённое под волнами этого моря. Поэтому я только пойду вдоль берега и расскажу лишь о том, что увижу с него. Саму же глубину сего моря оставлю Тому, Кто, по глаголам Писания, проницает глубины (1 Кор.2,10) и ведает тайны.

 2. Первоначально Петр подвизался в Галатии, а затем он отправился в Палестину посмотреть места, где совершались спасительные страдания, и там поклониться Спасителю Богу, не как ограниченному местом (он знал, что существо Его неограниченно), но чтобы насытить очи свои созерцанием вожделенных предметов и чтобы не только зрение души, отдельно от зрения телесного, по вере наслаждалось духовной сладостью. Ибо горячо привязанные к кому–нибудь обычно чувствуют радость не только тогда, когда видятся с ним, но бывают рады, когда видят его дом, одежду и обувь. Имея такую любовь к своему жениху, невеста в «Песни песней» взывает: Яко яблонь посреде древес лесных, тако брат мой посреде сынов: под сень его восхотех и седох, и плод его сладок в гортани моей (Песн.2,3). Поэтому нет ничего странного и в том, что сделал и сей блаженный муж, который, будучи объят подобной любовью к Жениху Небесному, приложил к себе слова: уязвлен любовью аз есмь (Песн. 5,8). Как бы желая увидеть хотя бы тень Жениха, обратился он к местам, источавшим живительную влагу спасения для всех людей.

 3. Насладившись же тем, чем хотел, он пришел в Антиохию и, увидев благочестие города, предпочел эту чужую страну отечеству, считая согражданами не единокровных и единоплеменных, но единомысленных, единоверцев и тех, которые несут одно и то же иго благочестия. Решившись поселиться здесь, он не раскинул палатки, не устроил хижины и не построил себе домика, но всё время прожил в чужой гробнице. В ней наверху было помещение, сколоченное из досок, в которое по лестнице могли подниматься все желающие. Затворившись здесь, Петр прожил в этом помещении очень долгое время, употребляя холодную воду и питаясь одним хлебом, и то не каждый день, а через день.