Сладкая, как мед

Такой опытный финансист, как Невилл, мигом раскусил, что теперь герцогу будет больше проку от Сары мертвой, нежели от Сары живой: ведь тогда он получит право наложить лапу на тот злосчастный фонд в четверть миллиона фунтов, который Паттерсон отложил на ее имя! И после этого никто не помешает Чевиоту жениться во второй раз, на самой знатной барышне, какую только он пожелает.

Согласно своему мировоззрению, Невилл искренне верил, что весь окружающий мир вращается исключительно благодаря деньгам и ради денег. Если Сару хотели убить ради денег, то выгодно это было одному-единственному человеку — ее мужу.

— Боже мой, Боже мой! — восклицал в отчаянии Невилл, меряя шагами навощенный до блеска пол в гостиной Чевиотов. — Как мне убедить Сару, что ей грозит опасность? Как уговорить уехать отсюда со мной? Ведь это единственный способ сохранить ей жизнь!

Глава 20

Поскольку Сара не могла сказать доктору, сколько пальцев он ей показывает, эскулап подтвердил диагноз герцога — сотрясение мозга. Ее плечи и ребра покрылись синяками и ссадинами, но все кости оказались целы.

— Вам просто повезло, ваша светлость, — повторял доктор Сетон с резким шотландским акцентом. — Такое падение могло стоить вам жизни!

— Да, — слабым голосом отвечала Сара.

— И сейчас самым лучшим лечением для вас является сон, — провозгласил доктор.

— Вряд ли мне удастся заснуть из-за головной боли, — виновато улыбнулась пациентка.

— Я оставлю вам лауданума, — пообещал врач. — Это прекрасное снотворное!

— Спасибо, доктор, — с чувством поблагодарила Сара. Герцог отправился проводить доктора до дверей и вернулся с какими-то пакетами в руках.

— Энтони, ты приготовишь для меня лауданум? — взмолилась Сара.

Энтони приподнял ее лицо за подбородок и тревожно заглянул ей в глаза. Они были широко распахнуты и по-прежнему не могли сфокусироваться на его лице.

— Нет, — решительно промолвил он. — Мне очень жаль, любимая, но лауданум может оказаться крайне опасен в твоем состоянии.

— Но ведь доктор… — растерялась она.

— Армейские врачи гораздо чаше сталкиваются с травмами головы, чем доктор Сетон, и они в один голос утверждают, что при сотрясении мозга лауданум может принести больше вреда, чем пользы. Милая, мне очень жаль, что придется терпеть такую боль, но я не позволю давать тебе это зелье.

Сара беспомощно смотрела на него, стараясь сосредоточиться на его лице. Ей пришлось сжать губы, чтобы не было видно, как они дрожат. Наконец она прошептала:

— Хорошо…

— Ах ты, моя храбрая девочка! — Он прикоснулся губами к ее лбу. — Знаешь, я думаю, что ты все-таки сумеешь заснуть.

— А утром мне будет легче? — Она не удержалась и жалобно всхлипнула.

— Надеюсь, — осторожно отвечал он.

— Все так и плывет перед глазами, — призналась она.

— Знаю. Постарайся заснуть, Сара.

— Хорошо. — Она послушно закрыла глаза и постаралась устроиться как можно удобнее.

Острая боль по-прежнему пульсировала у нее в висках. Но Сара старалась обрести силы, вспоминая ту страшную рану, что едва не стоила Энтони руки и даже самой жизни. По сравнению с теми страданиями и той болью ее сегодняшняя боль могла показаться детской неприятностью, не более.

Она услышала, как Энтони тихо прикрыл за собой дверь.

Не прошло и четверти часа, как Саре удалось заснуть.

Герцог спускался по парадной лестнице, озабоченно хмуря высокий лоб.

Он слишком хорошо знал, что утром Саре не станет лучше. Даже если головная боль немного ослабеет, синяки и ссадины отекут и станут причинять еще большие неудобства, чем сегодня. Хотя, с другой стороны, его жена на редкость легко отделалась. Доктор Сетон не ошибся: падение с такой лестницы могло стоить ей жизни.

Не успел герцог изгнать из сознания эту жуткую мысль, как на смену ей пришла другая: Сара уверена, что ее кто-то толкнул!

Нет, скорее всего это ошибка, следствие тяжелого сотрясения мозга!

Он направился в гостиную, чтобы рассказать Невиллу Харви, как идут дела, но застал там не только молодого торговца, но и свою мачеху и обоих братьев.

При его появлении все дружно вскочили на ноги — правда, вдова проделала это менее поспешно, чем остальные. Четыре озабоченных лица отразились в большом зеркале на противоположной стене, так что у герцога возникло странное чувство, будто его аудитория удвоилась в числе.

— Как она? — строго спросил Харви.

Герцога сильно удивил его возмущенный, чуть ли не обличающий тон. Сначала этот мальчишка явился к ним в дом ни свет ни заря незваным гостем. И теперь продолжает торчать в их доме, что также нельзя назвать верхом учтивости. Однако он постарался ответить с обычной вежливостью:

— У герцогини сотрясение мозга и множество сильных ушибов. Доктор сказал, что лучшим лекарством для нее будет отдых.

— Но что с ней случилось, Энтони? — требовательно осведомилась вдова.

— По словам этого джентльмена, — при этом она наградила Невилла таким взглядом, словно ей под ноги попал неизвестно как угодивший в ее элегантный дом кусок нечистот, — Сара упала с лестницы в башне Маргариты.

— Именно это с ней и случилось, мадам, — подтвердил герцог. — Видимо, она оступилась или споткнулась. Там очень коварные ступеньки.

— Но этот человек утверждает, что ее кто-то толкнул! — воскликнул Патрик.

— Так полагает Сара. — Герцог мягко взглянул в озабоченное, напряженное лицо младшего брата. — Но она наверняка ошиблась, Патрик! Никто не посмел бы сделать такую ужасную вещь.

— Очень даже посмел бы, если бы имел причину! — воскликнул Невилл. Его голос, дрожавший от праведного гнева, обратил на себя внимание всех окружающих.

— Но у кого могла возникнуть причина избавиться от моей жены? — Впервые за этот день герцог позволил себе открыто проявить свое раздражение.

— Да хотя бы у вас! — мрачно заявил Невилл. — Если уж на то пошло, вы один получали бы выгоду от ее смерти!

Энтони уставился на купца как на сумасшедшего.

— Черт бы тебя побрал, парень! — взорвался Лоренс. — Что за глупости ты мелешь? Да ведь Сара для Чевиота сущий денежный мешок! С какой стати ему поднимать на нее руку?

— Спасибо, Лоренс, — не без иронии поблагодарил Энтони.

— Он любит Сару! — вмешался Патрик. — Мы все ее любим. Она хорошая!

Вдова слегка наклонила голову, так что краем глаза даже могла различить физиономию этого зарвавшегося купчика, и уточнила:

— Мистер Харви, но каким именно образом Чевиот получит выгоду от смерти Сары?

Харви крепко уперся ногами в пол и наклонил голову — ни дать ни взять молодой бычок, готовый ринуться на тореадора.

— Тогда ему достанется ее именной фонд, ваша светлость! А это ни много ни мало четверть миллиона фунтов!

— Похоже, мистер Харви, до вас так и не дошло, что я сам создал этот фонд, — надменно процедил герцог. — И для этого я выложил часть тех денег, что получил от мистера Паттерсона. Мне никто не мешал самому завладеть всеми четырьмя миллионами.

— Это вы поначалу их отложили, чтобы втереться в доверие к ее деду! — выкрикнул Невилл. — Тогда вам было их не жалко, потому что вы собирались завладеть всеми деньгами Сары после смерти мистера Паттерсона!

— На что это вы намекаете? — вкрадчиво осведомился Энтони, пронзая купца леденящим взором.

— Я утверждаю, что мне известно о вашем разговоре и о том, что мистер Паттерсон поставил вас в известность, что Сара больше ничего не получит. А значит, всех остальных его денежек, на которые вы наверняка уже позарились, вам не видать как своих ушей! — Харви резко развернулся и обратился к Лоренсу:

— Вот, лорд Лоренс, судите сами, остается ли Сара для Чевиота денежным мешком? Ведь он уже получил все деньги, причитавшиеся по брачному контракту! А вдобавок, если убрать Сару с дороги, он прекрасно мог бы жениться на новой богатой невесте!

В комнате повисла напряженная тишина.