Причём тут менты?!

Итак, Василиваныч должен был свалиться. Почему же тогда его не добили «контрольной»? Версия следствия, что-де убивец услышал шаги на лестнице — трагедия произошла в подъезде на Жуковского, — и предпочел смотаться, мне отрицательно не нравилась! По ряду причин. Подразумевалось, что стрелок — наемный киллер «Астратура» экс-десантник Богдан Игнатенко, если конкретней — телохранитель Корнева. Так вот, профессионал, тем более не постеснявшийся свалить самого Шамиля на пороге его квартиры, успел бы и добить, и смотаться. Это первое. Во-вторых… киллерам нынче платят достаточно — не 1991 год! — чтоб они могли позволить себе выкидывать в канализацию ту пушку, из которой произведен смертельный выстрел, ПМ сейчас стоит шестьсот баксов! Мелочь! Особенно — для «Астратура». И то, что выстрел в Василиваныча был произведен и ранившая Василиваныча пулька вылетела из того же ствола, никак не укладывалось в головоломку о супернаемнике на службе частного капитала!

В моей голове вертелись и еще четыре вопроса, но только один из них не имел никакого отношения к теме «Василиваныч и война мафий». Самый банальный — «что делать?».

Я вспомнил пожелание Гаррика и, все еще плюясь от злобы на весь «Астратур», подскочил к автомату. Набрал успевший запомниться номер.

— Вад! Осокин! Корнева нет?! Ну нет, так нет! Все! Сами виноваты! Какие нормальные отношения! Через три дня выпуск еженедельника почитайте! Гаррик, конечно, даст соло, но я тоже кой чего напишу! И не дай Бог Василиваныча… — это уже прозвучало глупо, я поспешил закончить: — Короче, по-людски надо уметь бесчеловечные дела свои вершить! Ха-ха! Это я смеюсь! Так я тебе и поверил! Все, Корневу привет передай писчебумажный!

Конечно, Таранов уверил меня, что никто из связанных с «Астратуром» парней в Василиваныча не стрелял. Но мне уже стало неинтересно ему верить. Вообще я круто поговорил с ним! По-моему, именно это и называется «всыпать по первое число!». Решительно и смело — как не по телефону!

Почувствовав себя героем, я расправил плечи, гордо вскинул голову и решительно зашагал по Невскому мимо метро. Мне вдруг срочно захотелось романтики. Если учесть, что официантки работают обыкновенно «два через два», у меня имелся шанс застать Настю в кабачке.

Все обломилось. Несмотря на дневное время, ночник был забит народом — великая сила скрытой рекламы нагнала в него людей, жаждущих взглянуть на тот стульчик, на котором Шамиль сидел последний раз в своей жизни, но Насти я так и не приметил. Только зря потратился на стакан пива. Вообще мне показалось, работала другая смена.

Значит, не повезло. Уходя, я поинтересовался у гардеробщика:

— Не планируете вывесить на почетную доску фотку девочки, обслуживавшей покой ного?

Он болезненно дернулся. Затем узнал меня.

— Замучили! Серые, милицейские, да и газетчики. А их всех уже уволили.

— Газетчиков?

— Девочек. Всю смену.

— Чтоб не болтали лишнего, что ли?

Странно…

— Не! Так уволенные болтать только боль ше будут. Не! Просто у хозяина правило: раз в два-три месяца персонал менять, чтоб не зажрались. Знаешь, сколько…

Гардеробщик отвернулся, чтоб смахнуть следы обиды шарфом клиента.

— Ладно-ладно! Понятно!

Делать было нечего. Та ниточка, которая могла привести меня к Насте, теперь в первую очередь тянулась в кабинет менеджера кабака — только там, наверное, я еще мог узнать координаты симпатичной мыслящей тростинки. Но мне показалось, что у этого джентльмена с кожей цвета черной слоновой кости сейчас достаточно других проблем. Наверняка с этим вопросом к нему уже подкатывались милицейские, и любой праздношатающийся гражданин типа меня рисковал налететь на неадекватную реакцию. Милицейским менеджер отказать не мог — и я в красках представил себе, как он отреагирует на не имеющее под собой законной основы любопытство.

Краски получились мрачными. «Роллинг Стоунз» — «Раскрась это черным», да!

— Ай лук инсайд май селф, энд си май хат из блек! — желая приободрить знакомого гардеробщика, пропел я ему в спину.

Он вновь затравленно дернулся, обернулся и с подозрением посмотрел куда-то мне за спину. Хе-хе, похоже, он решил, что в его ресторанчик пожаловал сам Мик Джеггер! Я никогда не подозревал за собой такого выдающегося вокального таланта.

— По-моему, там кто-то напился! И это днем! Слышал, кто-то орал про «черных»? — спросил он меня.

Я вышел, оскорбленный в лучших чувствах и артистических талантах. Но ничего, гениев всегда не понимали! Домой!

Я так туда и не попал. На «Пионерской» меня взяли. Я как раз успел поразмыслить о том, что у девочки Насти осталось достаточно ведущих ко мне «нитей» — по количеству телефонных проводов, если захочет, прозво-нится, второй моей мыслью было пройти к базару на Испытателей, купить домой чего-нибудь поесть, а третьей стало: «За что?!»

— В чем дело?

— Наручники надевать будем? — в традициях риторов и схоластов вопросом на вопрос ответил младший сержант. — Документы!

Конечно, заполучив мой паспорт, он двинул к «козелку». И конечно, мне пришлось покорно идти следом… Покорно? С радостью! Наконец-то я нашел, куда приложить силы! Ни в чем не повинный, добрый и трезвый (бокал пива не в счет!), я действительно почти ликовал! Ох, я им и покажу! Три часа продержат, затем звоню адвокату, переписываю данные других задержанных, в свидетели они сгодятся, а потом устраиваю вольную борьбу за справедливость! Наконец-то! Не на того напали, хе-хэ-хы!

Только тут я сообразил, что младший сержант отдает мои документы какому-то мужику в камуфляже, но без знаков различия.

Они пожали друг другу руки, меня погрузили в «козелок». Тесновато, но одному жить можно! Я вытянул ноги, положил их на сиденье напротив, закурил, заранее приготовившись получать за это втык. Машина пошла, меня так никто и не обругал.

Дальше произошло непонятное. Когда чего-то не ждешь, то и в упор не замечаешь! НА ПОЛУ ПОД ПРОТИВОПОЛОЖНЫМ СИДЕНЬЕМ СТОЯЛИ ТРИ БУТЫЛКИ МОЕГО ЛЮБИМОГО ПИВА: «СТЕПАН РАЗИН», ТЕМНОЕ! Я заметил их, только когда они звякнули на повороте.

Ни фига себе «козелок»! Несколько мгновений природная шкодливость и естественное желание любого задержанного хлебнуть милицейского пивка боролись в моей душе со смутными подозрениями, что все это — какая-нибудь коварная, дьявольская провокация. Кто-то считает, что у нас христианская страна, кто-то называет ее безбожной, но ведь на самом-то деле она давно уже мусульманская! Только строгостью шариата к употребляющим спиртные напитки можно объяснить тот факт, что со времен прихода к власти «Горби энд Барби» даже признаки «легкого алкогольного», даже и не за рулем являются поводом для задержания. На практике это выглядит следующим образом: можно склеить себе челюсти «Стиморолом», можно даже разжевать головку чеснока, но если ты съел достаточно, чтоб «хитрая трубочка» смогла это подтвердить — не нужно других причин!

Один-единственный стаканчик ресторанного «Сплендида» ничего не даст. А вот еще плюс три бутылочки пива… Ага, похоже, на Васильевский едем, к экспертам. С Коменда-на, во всяком случае, выехали. Нет, ребята, хоть и смешно, конечно, залезть в «козелок» трезвым, а вылезти пьяненьким, нет-нет! Не надейтесь!

Однако куда ж мы все ж таки едем?! «Козелок» миновал все ближайшие отделения милиции, на Большой проспект Петроградской тоже не свернул, значит, не на Васильевский, все же — в центр. В центр?! В «Хитрый домик» опять? Так, нужно срочно вспомнить, как Гаррик утром этого своего «знакомого дядьку» там вычислил! И ну его, пиво! Тоже мне, подстава!

Не думал, что предстоит такой долгий путь. Знал бы — не курил, а то — устроил газовую камеру. Приговорил себя без суда и сам же привел приговор в исполнение.

Куда?! Что за черт?! Куда?!

Ломиться в стенку, чтоб услышали в салоне, не имело смысла. Меня определенно везли не в Большой дом, не на экспертизу, вообще — не в милицию, ведь мы уже миновали столько чудесных местечек районного значения. Но нет, и центр остался позади, и теперь уже машина все так же быстро начала удаляться от него, похоже, шофер собирался выбраться на Московский.