Страница 8 из 59
Я спросил Ушастого, а что если перечислять в эти мясторги, не девять с половиной рублей, а девять девяносто? Ведь тогда надо будет платить в бюджет налоги всего с десяти копеек. В ответ Ушастый поперхнулся пивом и сказал, что вообще-то и совесть надо иногда иметь. А на следующий мой вопрос, зачем вообще проводить сотрудников даже за копеечные «белые» зарплаты, если можно официально держать в штате организации только одного директора, а всем остальным платить также в «чёрную», мой собеседник сначала надолго задумался, а потом понизил голос и сообщил что для таких умников, как раз и создали налоговую полицию. После чего он пересел от меня за другой стол к Гоге, которого такие вопросы не увлекали, а интересовало то, где бы и как ещё догнаться пивком.
В общем, в этот вечер, тоже, кстати, зимний (что поделать, в Сибири вечная зима), я вдруг понял, что птенец готов встать на крыло. Правда, как я уже упоминал, полетел я не сам, пинок из родительского гнезда мне выписал лично Стёпа. Это произошло примерно через следующие полгода, сразу же после того, как он узнал о моей попытке охмурить третьего по счёту заказчика.
Но зла за это я на него не держал, всё, что мне требовалось для самостоятельного выживания в джунглях бизнеса, у меня уже было. Почесав ушибленное место и оглядевшись вокруг, я вдруг увидел вокруг себя новый дивный мир российской экономики, которая расцветала на почве, политой непрестанно дорожающей нефтью. Такой вот биологический парадокс, да. И всем вокруг постоянно требовалось притащить что-нибудь нужное из-за границы: Америки, Европы, Японии. Засучив рукава, я принялся за дело — на свет появилась «Сибирская Электронная Компания», которая только этим и занималась: таскала заказчикам всё то, что они хотели со всего мира. Попутно я сделал важное открытие, оказалось, что весь этот мир, оказывается, давно уже всё либо производит, либо покупает в одном и том же месте — в Китае. У меня начал наклёвываться Великий Транссибирский Торговый Путь. Где-то впереди замаячило знакомство с Жуликом и со всей Поднебесной. Но как раз до этого, в мой небольшой офис снова приехал Красников.
Теперь он был на подержанном «Лексусе», но в новой норковой шапке и дублёнке достававшей почти до пола. Выражение на лице было прежнее — суровое, но сам фасад уже несколько округлился, что вместе с шубой до пят, придавало Красникову вид разъевшегося столбового боярина, только без бороды. Я несколько удивился визиту, поскольку Алексеич резко пошедший в гору после нашей первой встречи, обычно отправлял ко мне за заказами своих холопов, то есть сотрудников. Не меняя выражения лица, он поздоровался и сообщил, что хотел мол, кое о чём со мной побеседовать.
Беседа довольно скоро стала для меня настолько увлекательной, что закончили мы её поздно вечером уже в офисе самого Красникова, у него в кабинете, за бутылкой отличного «Готье», оказавшегося ко всему прочему моим ровесником. Но и кроме коньяка в конторе Алексеича было много чего интересного. Оказывается у этого бритого боярина, планы-то были царские, не меньше! Эти его телефонные коммутаторы превратились в золотую жилу, особенно когда красниковские инженегры-разработчики начали пихать в них интернет и прочую фигню вплоть до телевидения и радиовещания. Теперь всё его небольшое производство захлёбывалось в поступающих заказах, а впереди маячили совсем уже жуткие президентские программы по интернетизации школ и детских садов, а также цифрового телевидения по всем углам нашей расцветающей родины. И надо было непрерывно расти, наращивать темпы производства, поскольку с Запада к этим зреющим яблочкам уже тянули свои щупальца московские и питерские конкуренты. Красников хотел отстоять Сибирь и всю остальную территорию вплоть до Дальнего Востока и даже при благоприятных обстоятельствах готов был перейти в контрнаступление. Прямо перед нами на стене его кабинета висела карта военных действий против наглых западных пришельцев. Зелёные флажки отмечали города, где Алексеич сумел навязать свою продукцию ключевым заказчикам, а красный цвет заполонивший карту восточнее Уральского хребта, говорил об ожесточённых боевых действиях. Отступать было некуда, за ним был весь СФО — сибирский федеральный округ, на карте очень здорово смахивающий на эрегированный фаллос с двумя необходимыми причиндалами по бокам. Вот именно этот орган, горячился Красников, он и должен был обязательно показать конкурентам из Москвы. А я, в лице своей «Сибирской Электронной Компании», должен был, оказывается, в этом ему помочь. Не в смысле, продемонстрировать фаллос конкурентам, а в смысле, изыскать дальнейшие резервы для ведения войны. Как и Советскому Союзу во второй мировой, Алексеичу для победы потребовался стратегический союзник, этакие Соединённые Штаты Америки, то есть, проще говоря — Китай. Почему союзника нельзя было найти на нашей одной шестой части суши? Это объясняется довольно просто следующим лирическим отступлением.
Вот все удивляются, почему это наш АВТОТАЗ уже много лет делает не автомобили, а ведра с болтами, но почему-то, несмотря на это в него продолжают вливать бюджетные миллиарды. Оставим пока в стороне коррупционную составляющую, (без которой у нас никуда), но даже и без неё на первый взгляд ситуация кажется странной. Вон, в Питере «Камрюхи» собирают, (конечно, тоже не самурайское качество), но ведь все равно народ сильно не жалуется, а завод денег у государства не просит. Весь секрет в том, что у Автотаза поставщики российские и числом их около пятисот, а на питерском заводе крупно узловая сборка и эти узлы туда едут из нормальных стран. Вот и сравните. Автомобиль-то штука относительно сложная, а из полтысячи частей собранных со всей России, российским же рабочим классом, вы качеством «мерседеса» точно не соберёте. И сделать ничего нельзя, закроешь автотазовую линию, так сразу же все эти мануфактуры следом рассыплются. Революция будет.
Так же и у нас, только с одним отличием — хрен кто из бюджета нам денег выделит. Поэтому Красников правильно решил: из российского у него будет только электричество, отопление и вода. А все остальное необходимое для его продукции, пусть едет из-за границы, там, где у людей от рождения руки прямые. Ну, а здесь уж как-нибудь соберут. Я тут же предупредил его, что заграница штука тонкая: в Америке красиво, но дорого, а у китайцев, если не знать, где брать, то можно и говнецо в конфетной обёртке получить запросто. Но что, мол, лично я, знаю, где работают приличные производители, которые уже давно на Европу ориентированы и вот там-то у них…
На это Красников, мрачно усмехнувшись, сообщил, что как раз потому и заехал ко мне в гости. Я тут же примерно прикинул в уме, сколько мне удастся заработать на таком товарном составе, и чуть было не подавился коньяком. Выходили совершенно сумасшедшие цифры, если конечно он мне не врал про всякие президентские программы. Но какая невеста откажется от такого предложения, даже если она чувствует, что этот прощелыга ей врёт? Алексеич же был серьёзным мужчиной и сразу выложил свои карты на стол. Выждав небольшую паузу, он предложил мне войти в его грандиозное предприятие на правах партнёра. Взять, так сказать, на себя обеспечение тылов. Отныне любая железяка или электронная хреновина потребная его конторе должна была пройти и очиститься через мою «Сибирскую Электронную Компанию». И, кстати, совершенно случайно в здании, где он, Красников, арендует площади для своего распухающего на глазах «Астеха», освободилась пара комнат, которые прекрасно подойдут для меня и для нашей совместной деятельности. Если я конечно, тоже в свою очередь выполню несколько его условий. Узнав про условия, я погрустнел. А услышав, какие именно условия мне предлагаются, ещё больше погрустнел и выпил. О греющих душу прибылях можно было забыть. Мне предлагалось перейти на фиксированный процент с импортируемых для Красникова товаров. В принципе, это было логично для него, поскольку благодаря аппетитам таможни и собственно продавца, стоимость любой хреновины после пересечения границы у нас в России возрастает от двух раз и до бесконечности. На таких условиях мой будущий деловой партнёр мог бы сэкономить неплохие деньги. Поэтому следующие полчаса прошли в теплом и дружественном обсуждении или иными словами в яростной и шумной грызне за конкретный размер моего процента. В конце концов, истина была найдена где-то на дне опустевшей бутылки и торжественно зафиксирована нашими подписями. В остальном мне условия тяжёлыми не показались, со своими личными заказчиками я мог делать всё что хотел, лишь бы это не мешало работе с моим главным донатором. Обещание больших объёмов и стопроцентная предоплата за заказы окончательно настроили меня положительный лад. Я начал чувствовать, что будущая совместная работа с таким серьёзным партнёром начинает мне всё больше и больше нравиться. Но уже почти в чине компаньона прощаясь с Красниковым, я всё-таки не удержался, и немного пошатываясь на пороге, спросил, что было бы в случае, если бы мы не договорились. На его лице я без труда прочитал ответ, что он как минимум, выкинул бы меня в окно или замуровал в вентиляции, но словами, вежливо, хотя и сухо, Алексеич сообщил, что просто бы нашёл другого умного человека.