Волк и голубка

Брайс, сидевший на руках у отца, удивленно огляделся блестевшими любопытством глазами и сунул в рот кулачок. Майда, нежно воркуя, протянула было руку, чтобы приласкать его, но тут же искоса посмотрела на Вулфгара:

— Я нисколько не сомневалась, кто его отец, Вулфгар. Неужели ты никогда в жизни не познал девственницу?

— Что? — вскинулся Вулфгар. — Да ты, кажется, опять рехнулась, женщина. Рагнор… Майда злорадно усмехнулась:

— Он неплохо управился с тем оружием, которое Рагнор так и не смог поднять в ту ночь, верно, дитя мое? А надутый норманнский петушок хвастался тем, что никогда не имел…

— Мама, — умоляюще прошептала Эйслинн. Майда сняла с пояса маленький сверток и помахала им перед глазами дочери:

— Знаешь, что это такое?

Эйслинн недоуменно уставилась на мешочек и внезапно засмеялась:

— О мама, как ты осмелилась?

— Эйслинн, о чем она толкует? — непонимающе допрашивал Вулфгар.

— Сонная трава, любимый, — улыбнулась Эйслинн, глядя на мужа обожающими глазами.

— Верно, — согласилась Майда. — В ту ночь, когда Рагнор хотел взять ее силой, я подсыпала зелья в вино. Для него! Только для него! Но он заставил Эйслинн тоже пить. Я тайком спряталась в спальне и все видела. Он разорвал ее одежду и повалил на постель, а сам… упал на нее… но прежде чем их тела соединились, оба заснули мертвым сном и проспали до самого утра, пока мне не удалось разбудить дочь. Я убила бы его, если бы не боялась, что его люди обратят свой гнев на Эйслинн и покончат с ней.

Но Вулфгар продолжал грозно хмуриться:

— Должны быть и другие доказательства.

— Я их скрыла, — засмеялась Майда, сверкнув глазами. — Порванная тобой рубаха с пятнами девической крови. Я подобрала ее и спрятала.

— Мать! — рассерженно перебила Эйслинн. — Почему ты заставила меня сомневаться столько месяцев?!

Майда обернулась к дочери и гордо вскинула голову. Сейчас она казалась лишь немного старше самой Эйслинн и почти такой же прекрасной.

— Потому что я считала его норманном, а ты немедленно побежала бы к нему с новостями. Теперь же, когда выяснилось, что он наполовину сакс, я решила во всем признаться.

Вулфгар наконец дал волю смеху. Прошло немало времени, прежде чем он успокоился и пробормотал:

— Бедняга Рагнор, он так и не узнал.

Эйслинн бросилась на шею мужу, и Майда едва успела забрать у него ребенка. Вулфгар сжал жену в объятиях и оглядел зал, чувствуя дружеское участие и теплоту этого дома, с самого детства знакомые Эйслинн. Вулфгар смотрел на Милберна и Гауэйна, сражавшихся рядом с ним в самых отчаянных битвах, Суэйна, воспитавшего отверженного мальчика, Болсгара, вновь обретенного отца, Майду, Мидерд, Глинн, Хэма, Сенхерста, Хейлан и Керуика. Друзей и соратников.

Весело улыбнувшись, он еще раз взглянул на парочку:

— Разрешаю тебе жениться на вдове, Керуик! Через несколько дней строительство замка будет завершено, и мы устроим празднество. Самое подходящее время для свадьбы!

Керуик сжал руку Хейлан и расплылся в улыбке:

— Да, господин, если, конечно, к тому времени я смогу подняться.

Хейлан низко присела перед Эйслинн и Вулфгаром.

— Он встанет, — заверила она. — Или ему придется лечить рану похуже, чем эта!

Вулфгар, снова засмеявшись, потащил Эйслинн к выходу. Она слегка вздрогнула на холодном ветру, и муж прижал ее к груди, согревая своим теплом. Они вместе направились через двор к замку, но по дороге остановились у древнего дуба. Вулфгар, не выпуская Эйслинн из объятий, сел, прислонился спиной к стволу и приник горячими губами к нежной шее.

— Никогда не думал, что смогу так любить женщину, — выдохнул он. — Ты держишь весь мой мир в своей ладони.

Эйслинн улыбнулась, зарывшись лицом в волчий мех его безрукавки.

— Давно уже пора было понять это.

Она повернулась и посмотрела на замок, поднимавшийся над Даркенуолдом, словно великан стражник, охраняющий эти земли.

— Здесь наши сыновья будут в безопасности, — прошептал Вулфгар ей на ухо.

— Да, много наших сыновей, — кивнула Эйслинн. Она указала на флюгер, укрепленный на самой высокой башне: — Смотри!

Огромный железный волк, выкованный Гевином, вертелся во все стороны, словно учуяв запах добычи. Несколько минут Вулфгар молча присматривался к нему.

— Пусть этот зверь вынюхивает ветры войны, — тихо выговорил он наконец. — Я обрел покой здесь, с тобой. И больше не намереваюсь рыскать по лесу и искать битв. Отныне я Вулфгар из Даркенуолда.

Он снова обнял жену, и их тени слились в одну, под ярким светом солнца нового дня.

Даркенуолд навсегда стал местом безмятежного счастья и радости для Вулфгара и Эйслинн.