Страница 117 из 128
Илис вошла в лабиринт. В конце длинной аллеи сидела маленькая собачка, чей лай перемежался с жалобным воем. Как только пес увидел девушку, он радостно вскочил и, завиляв хвостом, бросился к ней. И тут же упал, когда веревка, привязанная к его ошейнику, резко натянулась. Как собака ни дергалась, веревка не пускала се вперед. Тогда бедняжка села и заскулила, как бы моля, чтобы се освободили.
Илис рассмеялась и заспешила на помощь.
— Что ты тут делаешь?
Собака наклонила голову сначала в одну сторону, потом — в другую, словно пытаясь понять слова человека. Илис погладила ее за ушами.
— Не беспокойся, малыш. Мы сейчас отведем тебя домой, и там ты будешь свободен как ветер.
Она присела на корточки и только теперь заметила, что к нижней части куста замысловатым узлом привязана веревка. Она озадаченно нахмурилась, недоумевая, кому понадобилось привязывать здесь собаку и почему именно в Бредбери-Холле.
— Ты всегда любила животных, — раздался позади нее чей-то голос.
Вскрикнув, Илис выпрямилась и обернулась. Ей показалось, что она тонет… что ее захлестывают волны ужаса. Она слишком хорошо знала этот голос! Этот голос преследовал ее, пугая до безумия и пробуждая в ней жгучую ненависть.
— Форсворт!
— Именно так, кузина Илис, — ухмыльнулся он. — Странно видеть тебя так далеко от дома. Я-то думал, что твой муженек окружил Бредбери-Холл высоченной каменной стеной.
Илис, сразу же почувствовав, что ей грозит опасность, решила не терять драгоценные секунды и не тратить силы на разговоры. Она бросилась бежать, но в следующее мгновение споткнулась о собаку, вертевшуюся у ее ног, и упала.
Форсворт подскочил к ней и, схватив за руку, заставил подняться и резко развернул ее к себе лицом. Размахнувшись, он со всей силы тыльной стороной ладони ударил Илис по щеке.
— Тебе не удастся еще раз сбежать от меня, сука! — прошипел он сквозь стиснутые зубы.
Илис окаменела от боли, ее сознание заволокла белая пелена. Но спустя минуту в голове у нее прояснилось, и она подняла на Форсворта полный ожившей ненависти взгляд. Ее дрожащая рука метнулась к рассеченной губе. Девушка готова была разразиться потоком обвинений, но заставила себя сдержаться, понимая, что это только навредит ей. Без сомнения, встреча была подстроена. С помощью несчастной собаки Форсворт выманил ее из Бредбери. Судя по толстому слою пыли на его камзоле и кожаных сапогах, он проскакал довольно большое расстояние, чтобы добраться сюда.
— Что ты хочешь, Форсворт? — Илис старалась, чтобы голос не выдал владевшего ею страха.
Губы негодяя скривила самодовольная улыбка.
— Неужели ты так быстро забыла, Илис? — с наигранным удивлением спросил он. — Я всего лишь хочу, чтобы ты сказала мне, где золото.
— Сколько раз мне тебе повторять? — произнесла Илис. — Я не знаю, где оно! Мой отец никогда не рассказывал, где спрятал его! И вообще, насколько мне известно, там ничего нет!
Форсворт устало вздохнул и недовольно поморщился:
— Ну что, опять все повторяется? Ты и я. Будем спорить и драться. — Он медленно покачал головой, словно эта мысль навеяла на него печаль. — Ты же знаешь, что на этот раз тебе придется еще тяжелее. Я уже не буду так снисходителен, как раньше.
— Как же, снисходителен! — фыркнула Илис. — Да из тебя сочится яд, ты несешь смерть, Форсворт. Ты настоящая гадюка, и все должны уносить ноги, когда ты высовываешься из своей норы.
— Гадюка, да? — прорычал он. — Я тебе покажу!
Его длинные пальцы сомкнулись на ее плече, другой же рукой он принялся хлестать Илис по лицу, вымещая на ней свою злобу. Собака в страхе юркнула под куст, сразу же почувствовав, что опасно находиться поблизости от этих людей.
Илис держалась изо всех сил. Сжав челюсти, она пыталась противостоять наползающей на сознание боли. Но удары продолжали сыпаться на нее, во рту появился привкус крови, и девушка поняла, что близка к обмороку. Собрав остатки воли, она сжала тяжелые ножницы и с размаху воткнула их Форсворту в плечо. Завопив, тот отскочил и с ужасом уставился на торчавшие из плеча ножницы. На рукаве стало расползаться кровавое пятно. Наконец Форсворт пришел в себя и, выдернув ножницы из раны, отшвырнул их в сторону.
Илис понимала, что нужно как можно быстрее бежать отсюда. Приподняв юбку, она рванулась к дому, к свободе. Форсворт бросился за ней, но его бег был неровным, и девушка сообразила, что только боль и кровоточащая рана мешают ему двигаться быстро, иначе он бы давным-давно настиг ее. Его проклятия придавали ей сил, потому что она вполне отчетливо представляла, какая ее ждет участь, если Форсворт все же поймает ее.
Илис завернула за угол, и сердце ее упало, когда она увидела еще одну высокую фигуру, преградившую ей путь. Ее охватила паника, и она, закричав, стала вырываться из сжавших ее рук. А сзади все ближе раздавались шаги Форсворта.
— Илис? — Она опять узнала голос, но на этот раз не испугалась, а, подняв глаза, встретилась взглядом с Квентином. — Что здесь происходит? — нахмурившись, спросил он и провел пальцами по ее щеке, которая была вся в ссадинах.
— Отпусти ее! — потребовал Форсворт, опять хватая Илис за руку. — Она моя!
Квентин стукнул брата по руке, заставив его отпустить девушку, и загородил ее собой. Но Форсворт не отставал, и тогда Квентин со всей силы толкнул его в грудь.
— Назад! — приказал он. — Не смей прикасаться к ней!
— Я превращу ее в лепешку! — бесновался Форсворт. — Я достаточно натерпелся от этой суки! — Он выставил вперед руку, при этом несколько капель крови упало на бархатный дублет Квентина, и показал нанесенную ему рану. — Смотри, что она со мной сделала!
Презрительно скривив губы, Квентин с отвращением смахнул с дублета кровь.
— Судя по ее лицу, Форсворт, ты это заслужил, — спокойно заметил он. — Я не могу винить Илис в том, что она защищалась. У тебя манеры, как у какого-то дикаря. Клянусь, создается впечатление, что маме так и не удалось тебя чему-то научить.
— Я не желаю выслушивать твои оскорбления, Квентин! — заорал Форсворт. — А теперь отдай мне эту дрянь!
— Неужели мне нужно напоминать тебе, Форсворт, что эта, как ты ее называешь, дрянь — наша двоюродная сестра? — Квентин произнес эти слова так, что не вызывало сомнения: он считает брата недоумком. — И я в ужасе от того, что ты сделал с ней. Следовательно, я не имею права отдавать ее тебе. А теперь хватит паясничать и убирайся отсюда!
Форсворт замахнулся, собираясь ударить брата в лицо, но Квентин едва заметным движением руки выхватил кинжал и прижал его к тощей груди негодяя.
— Подумай о своей жизни, Форсворт, — предупредил он. — Ты можешь потерять гораздо больше крови. Мне кажется, ты именно этого и заслуживаешь. Попробуй только ударь!
— Ты отдашь ее мне! — продолжал настаивать Форсворт.
Квентин не скрывал своего изумления.
— Теперь я вижу, что Илис выбила тебе последние мозги, когда проткнула твою руку. А может, у тебя и до этого было пусто в башке? — С видом взрослого, читающего нотацию неразумному ребенку, он положил руку на плечо брату. — Возвращайся туда, откуда пришел, и если ты не перебинтуешь рану, то умрешь от потери крови. Я не отдам тебе Илис. Она находится под моей защитой, и тебе придется жизнью заплатить за попытку силой отобрать ее у меня. Клянусь, я вспорю тебе брюхо, если ты осмелишься протянуть к ней свои лапы.
Форсворт отпрянул.
— Убери от меня свои грязные руки, ты, иуда! — бросил он и, пошатываясь, отошел в сторону, искоса поглядывая на брата. — Берегись, Квентин. Я вернусь за ней.
На лице старшего брата появилась улыбка.
— Как пожелаешь, Форсворт. Я не испытываю к тебе особой любви, поэтому не буду долго оплакивать твою смерть. Я всегда думал, что мы действительно только единоутробные братья.
— Что?
Красивые губы Квентина изогнулись в презрительной усмешке.
— А то, что я всегда подозревал, что ты ублюдок, Форсворт, что ты не сын Бардольфа Редборна.