Страница 23 из 45
Между прочим, продукция этих виртуально (и одновременно реально) уничтоженных немецких заводов не смогла воевать не только против СССР, но и против США и Англии. Уникальная, повторю, продукция.
Приведу два примера.
А. И. Шахурин.»Крылья Победы».
«…Некоторые поставки наш» партнер» начал саботировать. На одном из заводов у нас был мощный пресс, с помощью которого изготавливались специальные трубы. Пресс в свое время мы закупили у немецкой фирмы» Гидравлик». И вот лопнул цилиндр, весивший почти 90 тонн. Такие цилиндры у себя мы тогда не делали. Заказали новый цилиндр немцам. По договору он должен был поступить к нам в конце 1940 года. Время подошло. Обращаемся в фирму. Отвечают: цилиндр задерживается, через месяц — два будет. Срок истек — обращаемся снова. Отвечают: отгрузят через две недели. Минуло две недели — говорят: цилиндр отправлен в порт и т. д. К началу войны он так и не поступил. Готовый к отправке цилиндр пролежал у них без дела всю войну. После войны мы его нашли. Немцам он оказался ненужным. И пришлось наш треснувший цилиндр много раз сваривать, заваривать. Обошлись, конечно…»
Иными словами, пришлось немцам накануне войны с СССР делать никому не нужную работу. Золотые же руки. Умные головы. Что у немецких рабочих, что у немецких инженеров. Им бы что полезное создать для победы своей Германии. А нельзя. Сталин помешал. Заключил с ними пакт и заставил делать то, что Германии было не нужно. Более того. То, что воевало против их собственной страны.
Другой пример.
Отто Кариус.»Тигры в грязи».
«…Естественно, во время обратного пути наши мысли были заняты новым танком. Как‑то поведет себя» тигр»? Внешне он выглядел симпатичным и радовал глаз. Он был толстым; почти все плоские поверхности горизонтальные, и только передний скат приварен почти вертикально. Более толстая броня компенсировала отсутствие округлых форм. По иронии судьбы перед самой войной мы поставили русским огромный гидравлический пресс, с помощью которого они смогли производить свои» Т-34» со столь элегантно закругленными поверхностями. Наши специалисты по вооружению не считали их ценными. По их мнению, такая толстая броня никогда не могла понадобиться. В результате нам приходилось мириться с плоскими поверхностями…»
Это, по — моему, даже в комментариях не нуждается.
И что? Надо было отказаться от всего этого?» Выдержать нейтралитет?»
Необходимо отметить, что нацистское руководство прекрасно понимало всю опасность для себя такой вот взаимной торговли. И пыталось реагировать на создающееся для Германии опасное положение в связи с исполнением их обязательств, связанных с пактом. Об этом, кстати, советская разведка докладывала руководству страны. В сентябре 1940 года в её распоряжение попал красноречивый документ.
Обратимся к сборнику»1941 год», том 1.
http://militera.lib.ru/docs/0/1941–1.html#_Toc4228866
Документ номер 161.
ЗАПИСКА НАЧАЛЬНИКА РАЗВЕДУПРАВЛЕНИЯ ГЕНШТАБА КРАСНОЙ АРМИИ В ЦК ВКП(б) — И. В.СТАЛИНУ С ПРЕПРОВОЖДЕНИЕМ АГЕНТУРНОГО ДОНЕСЕНИЯ
«N 252593СС
2 ноября 1940 г.
Совершенно секретно
Представляю дословный текст сообщения источника, заслуживающего доверия, о задачах германской делегации в хозяйственных переговорах между СССР и Германией. Материал заслуживает внимания.
ПРИЛОЖЕНИЕ: на 11 листах.
Начальник Разведывательного управления
Генштаба Красной Армии
генерал — лейтенант (Голиков)
ПРИЛОЖЕНИЕ
О задачах германской делегации на предстоящих
хозяйственных переговорах в Москве
В сентябре — октябре 1940 г. немецкое посольство в Москве получило совершенно секретный циркуляр министерства иностранных дел Германии, который был прислан для сведения и который представляет собой доклад Шнурре о состоянии советски — германских торговых взаимоотношений. Этот доклад был написан Шнурре для Риббентропа.
В циркуляре говорится, что все вопросы, затронутые в докладе, между тем были предметом обсуждения с Герингом, и по ним были приняты соответствующие решения в неблагоприятном для СССР смысле…
«господин Рейхсмаршал дал указание избегать всех поставок в СССР таких товаров, которые укрепляют косвенным или прямым путем военный потенциал России».»Если остаются при этом решении, то в самое 335 ближайшее время необходимо считаться с полным прекращением поставок СССР в Германию», — говорится далее в докладе Шнурре. Далее в докладе указывалось, что Германия в настоящее время не может обойтись без советских поставок. Особенно тяжело, по мнению имперского министерства снабжения, это отразится на положении с зерном. Россия до сих пор поставила в Германию почти 1 миллион тонн зерна. Россия также является единственной страной, которая имеет хороший урожай зерновых и поэтому в состоянии и в дальнейшем продавать большое количество зерна. Имперское министерство снабжения указывает далее, что национальные резервы зерна в этом хозяйственном году будут полностью исчерпаны, так что Германия вступит в следующий хозяйственный год без таких резервов…»
И далее, ещё раз говорится об этом указании Геринга. И о дальнейшей судьбе этого указания.
«…Перед возвращением Шнурре в Берлин после переговоров в сентябре Геринг дал указание, чтобы в СССР в будущем ничего не экспортировалось, что могло бы косвенным или прямым путем укреплять военную мощь СССР.
Это распоряжение означало бы, что большинство машин, сооружений и приборов, заказанных Советским Союзом, могло бы быть не поставлено. После того, как Геринг убедился в том, что при существующем в Германии положении в области сырья и продуктов питания советско — германский товарообмен не только должен быть сохранен, но и расширен, — после этого упомянутое распоряжение было отменено и заменено другим. Но нет никакой гарантии в том, что в один прекрасный день Геринг снова отдаст такое же распоряжение…»
Нацистское руководство было встревожено размахом своего собственного участия в укреплении оборонной мощи Советского Союза настолько, что вылилось это в истерику второго лица в Германии — Геринга. Для политика такого уровня дать указание, а потом сразу его отменить, говорит либо о его растерянности, либо о том, что его потребовал отменить вышестоящий начальник. А в данном случае, скорее всего, и то, и другое.
Потому что Геринг, как уполномоченный по четырёхлетнему плану, в чьих руках было сосредоточено все руководство экономическими программами подготовки Германии к войне, знал, конечно, о положении Германии с сырьём много лучше, чем некий дипломатический чиновник. Тем не менее, решение о запрете поставок в СССР германской продукции принял. Значит, встревожен был их размахом настолько, что посчитал угрозой для безопасности Германии.
А начальник у Геринга был один. Гитлер. Он же ему, судя по всему, и разъяснил, что иного выхода нет. Как у белки в колесе — и не хочется, а бежать надо. Но всё искупал, в глазах нацистской верхушки, расчёт Гитлера на то, что Сталин просто не успеет распорядиться поставляемым ему богатством.
Сталин успел.
За что заслужил вечную признательность одних. И вечное проклятие других.
Но это совсем уже другая история.
Апофеозом оратории о силе Красной Армии явилась Финская война.
Началась она вскоре после заключения Пакта и закончилась в марте 1940 года.
Повлиять на решение о сближении с Германией она, естественно не могла. Но выявилось в ней всё уже нам знакомое с таким размахом и с такой наглядностью, что заговорили об этом уже в открытую. И уже с позиций итогов этой войны оценивался, конечно, заключённый пакт.
Какими же были эти итоги?
Их обобщению был целиком посвящён приказ Наркома обороны СССР N 120 от 16 мая 1940 года.
«…Опыт войны на Карело — Финском театре выявил крупнейшие недочеты в боевом обучении и воспитании армии…
…Взаимодействие родов войск в бою, особенно в звене рота — батарея, батальон — дивизион, являлось наиболее узким местом…»
Ну да, именно наиболее. Слабое взаимодействие родов войск, в первую очередь, пехоты и артиллерии будет, как проклятие, преследовать советские войска чуть ли не всю войну. В то же самое время для немцев всю войну не будет в этом звене никаких проблем.