Страница 5 из 48
Как отмечалось, главной функциональной частью двора являлся дом короля, который подразделялся во второй половине XVI в. на службы, которые, в свою очередь, находились под началом главного раздатчика милостыни Франции (grand aumônier de France), возглавлявшего церковный двор, обер-камергера (grand chambellan), следящего за королевскими апартаментами, гардеробмейстера (maitre de garde-robe), хранящего королевское платье, первого гофмейстера (premier maitre d'hotel), который отвечал за внутреннее состояние королевского замка (дворца) и трапезу короля, обер-шталмейстера (grand ecuyer), попечителя королевских конюшен, главного прево отеля короля (grand prevot) — главы службы порядка во дворце, и капитанов разного рода гвардейских формирований. Причем полномочия обер-шталмейстера, главного прево и капитанов гвардейцев распространялись на весь двор.
Регламенты Генриха III не упоминают три главные охотничьи службы, возглавляемые главным сокольничим (grand fauco
С другой стороны, однако, известно сообщение историка рассматриваемой эпохи, президента Парижского парламента Ж.-О. де Ту, согласно которому церемониал 1585 г. был введен Генрихом III после его беседы с женой лорда Эдварда Стаффорда, английского посла в Париже, леди Дуглас. Король «в деталях воспринял формальности и почтение, с которым относились к королям Англии; например, какое число комнат и передних нужно пройти, чтобы достичь королевских покоев». Лорд Стаффорд, постоянный посол Елизаветы I Тюдор во Франции с 1578 г., был заметной фигурой при французском дворе, а его жена действительно была часто принимаема членами королевской фамилии. Но все же известие президента де Ту очень сомнительно, поскольку английский придворный церемониал был заимствован в 1470 г.[31] Эдуардом IV из Бургундии, почти не меняясь, в отличие от французского, на протяжении XVI в. Уже в царствование Генриха VIII Тюдора (1509-1547 гг.) различия в организации придворного этикета и церемониала при английском и французском дворах были очевидны. Французский двор отличался более упорядоченной структурой, что показал курьезный случай с французским посольством из шести камер-юнкеров в Лондоне. «Проблема протокола» возникла из-за того, что приближенные Генриха VIII, обязанные принимать французов, не нашли соответствующей должности в доме своего короля.
Работа придворных служб начиналась задолго до пробуждения короля. В четыре часа утра слуги под руководством сменных гофмейстеров убирали все залы королевского замка (Лувра) от мусора и нечистот, которые оставались с предыдущего дня. Генрих III заложил традицию регулярной ночной уборки всех помещений, где жила семья короля. Между четырьмя и пятью часами камердинеры короля растапливали камин и зажигали факелы в королевских апартаментах. В пять утра, разбуженный одним из них, король отдавал приказ об открытии дверей своих апартаментов, равно как и дворцовых ворот. К этому времени придворные, в зависимости от значимости их функций в системе двора и знатности, собирались в трех помещениях — зале для аудиенций (chambre d'audience), палате для государственных заседаний (chambre d'Etat) и передней.
По замыслу короля в момент отворения дверей королевской спальни (chambre royale) первая группа, как наиболее привилегированная, из залы для аудиенций переходила в королевскую спальню, вторая группа — в залу для аудиенций, а третья — в палату для государственных заседаний. Один из камердинеров приносил воду, король умывался; начиналась церемония утреннего туалета короля, которой руководил гардеробмейстер. Ему ассистировали двое слуг, один из которых заведовал ключами от сундуков, где хранилась королевская одежда, другой помогал непосредственно при одевании короля. Из рук первого по знатности и положению при дворе (принца крови, первого барона Франции, главного распорядителя и т. д.) король брал свою сорочку. Здесь же присутствовали дежурный цирюльник и камер-юнкеры, двое из которых подносили королю легкий завтрак, носивший сакральное значение, — хлеб и вино, двое других по завершению туалета вручали шпагу и плащ (если предстоял публичный выход), остальные камер-юнкеры и пажи ожидали королевских приказаний.
После завершения утреннего туалета и приветствия придворных король удалялся в свой кабинет, где заканчивал завтрак и начинал работать с государственными секретарями и другими лицами королевского совета. В это время (или чуть позже) сменные камер-юнкеры убирали королевскую кровать.
Обер-камергеру, ответственному за функционирование королевских апартаментов, подчинялся гардеробмейстер со своим штатом портных, обувщиков, сапожников, галантерейщиков, меховщиков, бельевщиков, прочих служащих гардероба короля. Ближайшими помощниками обер-камергера являлись первые камер-юнкеры (premiers gentilhommes de la chambre), затем следовали сменные камер-юнкеры (gentilhommes de la chambre en quartier), ординарные дворяне (gentil-hommes ordinaires), носители благородных должно-[33]стей — камергеры и дворецкие, а также прочий обслуживающий покои монарха штат: лакеи, привратники, цирюльники, ковровщики, стекольщики, столяры и т. д. Обер-камергер контролировал, кроме того, весь многочисленный медицинский персонал дома короля: хирургов, разного рода докторов, аптекарей и др. В начале каждого квартала один из первых камер-юнкеров знакомился со всем «неблагородным» штатом, напоминая служащим об их обязанностях. Дворяне, находящиеся на службе при королевских апартаментах, считались наиболее привилегированными из-за своей близости к королю.
Желание попасть в число этих избранных лиц, ближайшее окружение короля, порождало конкуренцию, взаимную зависть и массу ссор среди придворных. Регламенты Генриха III, определяющие полномочия главному прево, хотя и вменяли ему в обязанность наказывать всех затевающих ссоры, вплоть до смертной казни с согласия короля, нисколько не исключали эти ссоры в будущем. Более того, Генрих III умышленно провоцировал взаимную неприязнь придворных на почве борьбы за королевское внимание, что позволяло ему лишний раз подчеркнуть дистанцию между собой и дворянством и лавировать между соперничающими клиентеллами, контролируя ситуацию при дворе. Так, особую ревность вызывали фавориты короля герцог д'Эпернон и герцог де Жуайез, которым, согласно регламенту 1585 г., было разрешено в любое время входить к королю, где бы он ни находился.
Около девяти часов утра короля предупреждали о том, что все готово для мессы, и в сопровождении камер-юнкеров, лиц высших достоинств и гвардей-[34]цев король следовал в дворцовую церковь. Служба, длящаяся временами до полудня, шла под руководством главного раздатчика милостыни Франции, который был главой церковного двора короля. В его ведении находились придворные церковные службы и их штат. По сути главный раздатчик милостыни Франции, как правило, кардинал, был главным духовным лицом всей страны, Примасом Галльским. Ему принадлежало право ставить свою подпись после королевской при распределении церковных бенефициев. Он же следил, чтобы ни один прелат Франции не мог присоединиться без его разрешения ко двору с целью службы. Последнее право было обусловлено тем, что главный раздатчик милостыни Франции имел достоинство епископа двора (eveque de la cour). Кардинал также контролировал парижские больницы, Наваррский коллеж, монастырь Святого Гервасия, приюты и т. д. Его обязанностью было произнесение предобеденной и послеобеденной молитвы в момент королевской трапезы. Далее в иерархии церковного двора следовал духовник короля (confesseur du roi), глава придворной церкви (maitre de la chapelle), руководитель капеллы (maitre d'Oratoir), священники на смене и др. Все они во главе с главным раздатчиком милостыни Франции служили четыре месяца в году.