Страница 30 из 48
В 1635 г., когда Франция открыто вступила в Тридцатилетнюю войну, по сути — в войну с Габсбургами, правившими в Испании и Священной Римской империи, мужская часть двора отправилась на фронт. Это был естественный повод для женской активности при опустевшем дворе. Однако свита преданных королеве женщин начала распадаться вскоре после событий 1636-1637 гг. — очередного заговора Анны Австрийской, показавшегося Ришелье наиболее опасным для жизни и судьбы государства. Кардинал поставил себе целью полностью изолировать королеву, лишив ее всяких контактов с не лояльными к его политике дамами: в ссылку были отправлены мадам де Сенесе и м-ль де Отфор, постриглась в монастырь м-ль де Ла Файет и т. д. С другой стороны, принимая во внимание большую политическую энергичность королевы, главный министр решил заключить с ней хотя бы плохой мир, сумев помирить ее с королем.
Результатом семейного союза стало неожиданное Рождение в сентябре 1638 г. наследника престола,[180] будущего Людовика XIV, которое, казалось, должно было укрепить положение Анны Австрийской. Однако в 1640 г. вместо предложенной королевой на пост воспитательницы дофина ее другой сторонницы — фрейлины — м-ль де Сен-Жорж (Saint-George) по рекомендации Ришелье эту должность заняла мадам де Лансак (Françoise de Souvre, comtesse de Lansac), очередная шпионка министра, враждебно настроенная к королеве. В 1640-1643 гг. изоляция Анны Австрийской стала очевидной. Ее «дамский двор» теперь во многом состоял как из ее врагов, так и из дам, предпочитавших не вмешиваться в интриги.
Тем не менее двор Анны Австрийской в 1630-е гг. сумел значительно измотать силы «кардиналистов» и самого Ришелье. Он был бесспорным фактором политической жизни двора в целом. Во многом борьба носила оттенок столкновения женщин и мужчин, потому что последние сопротивлялись появлению при дворе новой реальной социальной силы. У «дамского двора» было еще слишком мало путей влияния на большую политику: мужчины продолжали господствовать во всех властных сферах. Но сам опыт борьбы и проба своих возможностей были полезны для аристократок, которых воодушевлял пример активной политической позиции их королевы. Постоянный численный рост «дамского двора», увеличение служб дома королевы и вместе с тем усложнение придворного этикета и церемониала, расцвет фаворитизма открывали знатным дамам новые способы вхождения во власть, которые они реализуют уже в последующие эпохи.[182]
4.3. МУЖЧИНЫ В ДОМЕ ФРАНЦУЗСКОЙ КОРОЛЕВЫ
Дом королевы не всегда правильно отождествлять только с «дамским двором», поскольку в его штат входили также мужчины.
Итак, дом королевы Франции, или же двор королевы (maison de la reine), как составная часть большого королевского двора организационно существовал во все времена французской монархии, однако выделился в самостоятельное образование только в конце XV в. при Анне Бретонской (ум. 1514 г.), жене Людовика XII. Именно тогда был создан и официально утвержден список служащих при королеве знатных дам, которые получали жалованье за свою службу. Постепенно штат дома королевы стал состоять из больших и малых служб, где были заняты лица благородного и неблагородного происхождения (в зависимости от выполняемых функций), которые обеспечивали поддержание ее частной и публичной жизни.
Формирование дома королевы в начале XVI в. шло почти одновременно с ростом и реорганизацией французского двора в целом, когда к королевскому месту пребывания стекалось дворянство, жаждущее[183] обретения должностей, назначений и пенсионов. Несмотря на постоянное совершенствование структуры двора и едва ли не ежегодный пересмотр придворного штата в сторону его увеличения, удовлетворить всех желающих обрести место подле короля не представлялось возможным. Уже при Франциске I (1515- 1547 гг.) эту проблему стали решать за счет «дамского двора»: персонал королевы стал по преимуществу мужским. Более того, конкуренция мужчин при распределении придворных должностей и борьба за королевский фавор породили определенный антифеминизм, желание вытеснить дам из дома королевы путем сокращения женских должностей и перераспределения жалованья в свою пользу. Это часто происходило с позволения короля, который не мог допустить, чтобы главная социальная опора монархии — дворяне-мужчины были бы обделены королевским вниманием. Бесспорно, это вторжение мужчин в штат королевы также явилось реакцией на растущую эмансипацию «дамского двора» и вмешательство женщин в политические игры. Прежние традиции рыцарского двора исключали в принципе саму возможность открытого влияния знатных дам на государственные дела, поэтому мужчины относились к женской активности весьма ревниво и стремились подчеркнуть свое первостепенное место в жизни двора. Соотношение знатных мужчин и женщин в штате двора королевы без конца менялось, но всегда в пользу первых. Например, в доме Луизы Лотарингской, жены Генриха III, в 1589 г. числилось 162 дворянина и 123 благородные дамы.
Подобное положение в общем оставалось неизменным и в последующее время, но вместе с тем[184] нельзя не отметить тот факт, что короли почти не пытались регламентировать внутреннюю жизнь «дамского двора» — двора своих жен и матерей, поскольку королевы вслед за растущим авторитетом и властью короля уже в XVI столетии стали подчеркивать свое собственное королевское величество и соответственно формировать круг своих прерогатив. В частности, это касалось структуры и церемониала двора, которые усложнялись и совершенствовались в XVI—XVII вв. В борьбе против вторжения мужчин королевы добились права принимать самостоятельные решения о внутреннем распорядке и функциях своего дамского окружения, во многом исключив мужчин своего дома из повседневных церемоний. Дамская часть двора жила по своим собственным неписаным регламентам, утвержденным королевой. Король оставлял за собой только вопросы регулирования правил большого церемониала и общедворцового этикета, а также следил за тем, чтобы ни одно из штатных мест, закрепленных за мужчинами, не было бы сокращено в пользу создания должностей для женщин.
«Дамскому двору» не случайно почти не досталось места в историографии: ввиду малочисленности источников по истории французского двора в целом церемониал и структура двора королевы, его эволюция и роль в становлении политической системы французского общества также представляются еще довольно неясными.
Судя по всему, впервые повседневные церемониальные функции королевы и ее окружения фиксируют опять-таки регламенты Генриха III, короля-законодателя, действительного создателя правил дворцового[185] церемониала. Особенно подробным и пространным среди них является упоминавшийся Регламент 1585 г., в котором присутствует отдельная статья «Порядок, соблюдаемый и исполняемый дворянами свиты королевы (gentilhommes d'ho
Надо полагать, вместе с ними в ожидании выхода королевы находились дамы, состоящие в ее свите, но не участвующие в церемонии ее утреннего подъема. Вообще любопытно отметить тот факт, что специального упоминания о службах двора королевы в Регламенте 1585 г. нет, и только «Порядок...» отражает обязанности одной из мужских служб ее окружения, а именно — той, которая была создана по инициативе короля, являлась наиболее престижной и единственная заняла место в общедворцовом церемониале ввиду своей функциональной значимости. В то же время в «Регламенте» не сказано ничего о существование остальных служб дома королевы, закрепленных за мужчинами, ввиду их малой значимости для дворцового церемониала и исключительных прерогатив королевы устанавливать для них внутренний распорядок функционирования. Но, как правило, этот порядок исключал их из церемониальной жизни «дамского двора» королевы почти полностью. Королева подчеркивала тем самым, что ее двор — это прежде всего дамское общество. Впрочем, «Регламент» также не замечал присутствия на придворных церемониях жен-[186]щин. С одной стороны, игнорирование дамской части двора являлось ярким свидетельством антифеминизма и демонстрацией того, что королевский двор Франции — прежде всего общество мужчин, но, с другой стороны, также очевиден факт самостоятельного функционирования «дамского двора» по внутренним правилам, продиктованным традициями и желаниями королевы. Реконструировать внешние детали церемониала двора королевы возможно, только рассматривая служебные обязанности дворян свиты, а также редкие упоминания в «Регламенте» церемониальных функций самой государыни.