Избранный (в сокращении)

Наверняка Форбс спрятал свое «одеяло» в Интернете. И с механизмом отсчета времени все просто. Создаешь сайт и посещаешь его каждый день или каждую неделю. А если долго не заходишь, сайт отмечает это. Такие умельцы, как Форбс, с легкостью могут запрограммировать сайт на рассылку электронных писем с «одеялом» всем, кто поймет, что это значит, и сумеет распорядиться этой информацией.

Мэгги ощутила прилив энергии. Она была уверена, что не ошибается. Вот только вопрос: где может быть это чертово «одеяло»?

Она открыла новенький ноутбук и впечатала самое очевидное, первое, что пришло ей в голову: Vicforbes.com.

Не вышло. Не вышло также с .net и .org. То же самое с victor-forbes, robertjackson, robertandrewjackson и bobjackson.

Как, черт возьми, ей разгадать эту загадку?

И тут ее осенило. Есть в этом мире человек, который докопается до ответа. Она посмотрела на часы. Восьмичасовая разница во времени — значит, в Дублине уже за полночь. Она заколебалась.

В прежние времена она с легкостью звонила своей сестре Лиз даже и в три часа ночи: та либо только что вошла, либо собиралась уходить. Но рождение сына Кэлама три года назад положило конец ее клубной жизни. Звонить ей в такой час стало делом опасным. Мэгги по памяти набрала номер.

— Лиз? Это Мэгги.

— Ааах! Мэгги? Середина ночи.

— Я знаю. Прости меня…

— Где ты? Что-нибудь случилось?

— Я в Вашингтоне. Но не в том Вашингтоне. Это долгая история.

— Ты пьяна? Ты говоришь, словно у тебя голова в ведре.

— Я не пьяна. Я попала в аварию.

Тон Лиз мгновенно изменился. На Мэгги обрушился просто-таки ураган сестринской любви. Лиз предлагала помочь, спрашивала, что сказал врач, и все это было одновременно трогательно и утомительно.

— Клянусь тебе, Лиз, ничего мне не нужно. Ничего такого. Мне нужны твои мозги.

— То есть ты хочешь сказать, что звонишь не за рецептом пюре из кабачков. Приятно, что кто-то еще помнит, какая я настоящая.

— Бедняжка. — И Мэгги объяснила, что она ищет.

— Мэгги, а что он был за человек? Чем он занимался?

— Он был на пенсии. А работал в американской разведке.

— Когда?

— В восьмидесятые и девяностые.

Пауза. Потом ее сестра прокашлялась, словно бы пробуждаясь окончательно и готовясь действовать.

— Итак. Мы с тобой говорили когда-нибудь о теневых сетях?

— Кажется, нет.

— Ладно. Когда ты что-нибудь ищешь в Сети, ты думаешь, что поиск идет по всему Интернету, правильно?

— Правильно.

— И все остальные тоже. Но это не так. На самом деле ты видишь три сотых процента всей Сети.

— А где остальное?

— О чем я и говорю: в теневых сетях. Или в глубинных сетях. В местах, которые скрыты. То, что видит и чем пользуется подавляющее большинство людей, — это только вершина айсберга, а сам айсберг в глубине и в тени.

— И что в этом айсберге?

— Очень много мусора: сайты, которые прекратили работу; адреса, которыми не пользуются. Кое-что закрыто на законных основаниях, например базы данных, содержащие материалы, связанные с коммерческой тайной. Иногда это порносайты. Иногда — сайты преступных синдикатов. Представь огромное подводное пространство с обломками кораблей.

Мэгги, лежавшая на кровати, села, вызвав новый взрыв боли в ребрах.

— Еще где-то на дне можно найти адреса, созданные в самом начале, на заре Интернета, от которых потом отказались. А ты помнишь, кто начинал создавать Интернет, да?

— Американские военные.

— Да.

Мэгги плотней закуталась в одеяло и зябко обхватила себя руками: ее била дрожь.

— А можно как-нибудь покопаться во всем этом? — И стала записывать пошаговую инструкцию, которую диктовала ей Лиз.

Они договорились, что Мэгги воспользуется инструкцией, а утром позвонит ей. Утром по дублинскому времени.

Мэгги уселась поудобнее с ноутбуком на коленях, взяла листочек, надиктованный Лиз, и ввела в строку поиска слова «свободная сеть». Два клика — и она оказалась на каком-то сайте, черно-белом, старомодном. В приветствии говорилось, что Свободная сеть — это бесплатная программа, позволяющая без регистрации, анонимно, смотреть и заводить «свободные сайты» и «общаться на форумах без страха и без цензуры». Мэгги, следуя указаниям, загрузила и инсталлировала программу.

Потом открыла содержание куда более примитивного дизайна, чем в сегодняшней Сети, где были перечислены те самые «свободные сайты», которые не видны тем, кто на поверхности.

Скоро она нашла «Кулинарную книгу анархиста» — книгу, о которой говорили шепотом, еще когда Мэгги была студенткой. Хуже того, здесь была и «Настольная книга террориста». Мэгги немедленно заключила, что Сеть, в которую она вошла, родной дом для всякого рода радикалов — а также для тех, кто за ними охотится. Естественная среда обитания и кошки, и мышки. Форбс должен был себя чувствовать здесь как дома.

Она ввела «Вик Форбс» в строку поиска и получила адрес веб-узла, совершенно ни на что не похожий. Страничка грузилась довольно долго, и вот наконец… Мэгги вздрогнула, удивленная тем, что увидела. Не столько картинкой, сколько тем фактом, что изображено на ней именно это. Вот оно, подтверждение, что Вик Форбс подготовился к собственной смерти, спрятав свою драгоценнейшую тайну в глубинах Интернета!

Она посмотрела на адрес сайта, такой простой и очевидный. Просто-напросто victorforbes.gov.

Несомненно, он был из тех пионеров Интернета, которые умели создать персональный домен — теперь-то никто уже и не знает, что это за штука. Начальная страница представляла собой его фотографию крупным планом, во весь экран. Не тот Вик Форбс из телевизора, за несколько часов до смерти, и не молодой усатый Роберт Джексон из досье ЦРУ. Это — Форбс восемь-десять лет назад, прикинула Мэгги.

Она кликнула по картинке, надеясь перейти на следующую страницу, но ничего не произошло. Никаких ссылок внизу или сбоку не обнаружилось. И вообще не было никакого текста.

Что-то не так, что-то она упустила. И при этом больше чем когда-либо она была уверена, что свое «одеяло» Форбс спрятал именно в этом сундучке.

Залезть в сундук можно было только одним способом. Она глянула на часы. Суббота, семь часов вечера в Абердине, три часа утра в Дублине. Она клятвенно обещала сестре не будить ее.

Она посмотрела на экран. Этот человек хотел убрать Бейкера с поста президента. Здесь, на этом экране, — мина замедленного действия, которую он заложил, и она пока еще тикает.

Она любит свою сестру, очень любит. Но есть вещи важнее, чем непотревоженный сон Лиз. И она набрала номер.

Два гудка, и Лиз хрипло, абсолютно связно и очень враждебно проговорила:

— Еще лучше. Три часа ночи!

— Прости, Лиз. Но у меня что-то не получается. Вспомни, вчера меня пытались убить. Я уверена, они что-то ищут. Единственное, что меня может спасти, — если я найду это раньше, чем они.

— Мэгги, ты, кажется, думаешь, что если ты узнаешь то, чего пока не знаешь, то тебе станет лучше. Однако на самом деле все ровно наоборот. Я ничего не знаю, и меня никто не преследует, правда? Миссис О’Нил с Лимерик-стрит вообще ничего не знает — и спокойно спит по ночам. Все очень просто.

— Не так просто, как…

— Конечно, не просто, все несколько сложнее. Проблема в том, что тебе жизненно необходим адреналин, чтобы оправдать как-то свое существование.

— О чем ты говоришь?

— О тебе, Мэгги. О твоем безумном образе жизни. Все время мотаться по каким-то богом забытым дырам, все время прятаться от пуль… К чему это все?

— Лиз, я устала. Я сижу одна в каком-то мотеле именно что в богом забытой дыре. У меня все болит. Мне нужна помощь, и я обратилась к родной сестре. Что, тебе трудно ответить?

— Я наизусть знаю все, что ты скажешь. «Улучшить жизнь детей в зонах военных действий» и прочая чушь. Тоже мне, великая миротворица! Ни единому слову не верю. Ну, может, в самом начале так и было, но сейчас это не так. Ты просто пытаешься забыть о том, что у тебя ничего нет. Потому что у тебя нет ни мужа, ни… — И тут в неостановимом потоке ее речи Мэгги впервые уловила колебание.