Сэм стремительный

— А почему ты считаешь, что он смахивает на дождь? — любознательно осведомился мистер Брэддок.

Но тут к их маленькой компании присоединился шофер такси. Он сказал, что не знает, какие у мистера Брэддока планы, но лично он желал бы добраться до постели. Мистер Брэддок потрепал его по плечу, излучая bonhomie [5].

— Это, — сообщил он Сэму, — замечательнейший типус. Я позабыл, как его зовут.

Шофер сообщил в свою очередь, что его фамилия Ивенс.

— Ивенс! Ну конечно же! Я знал, что она начинается с «М». Сэм, это мой друг Ивенс. Я забыл, где мы познакомились, но он везет меня домой.

— А где ты живешь, Брэддер?

— Где я живу, Ивенс?

— В Вэлли-Филдз, вы сказали, — ответил шофер.

— А ты где живешь, Сэм?

— Нигде.

— То есть как — нигде?

— У меня нет дома, — ответил Сэм просто и трогательно.

— Я б тебе его зараз выкопал, — сказал человек в подобии мундира.

— Нет дома? — вскричал мистер Брэддок, тронутый до глубины души. — Тебе негде сегодня лечь спать? Послушай, вот что: ты обязательно должен поехать со мной. Ивенс, старина, как по-твоему, в твоем такси хватит места еще на одного? Так как я хочу, чтобы этот джентльмен непременно поехал со мной. Мой милый Сэм! Старик, я не стану слушать никаких возражений!

— Тебе и не придется.

— Можешь лечь на диване в гостиной. Ты готов, Ивенс, старина? Великолепно! Так едем!

Лупус-стрит, Пимлико, от Берберри-роуд, Вэлли-Филдз, отделяют несколько миль, но Сэму путь показался очень коротким. Иллюзией этой он был обязан не столько увлекательности монолога мистера Брэддока, хотя монолог этот не смолкал, но тому факту, что, утомленный событиями этой ночи, он задремал еще на мосту через Темзу. Проснувшись, он обнаружил, что такси стоит перед жердяной калиткой, за которой короткая песчаная дорожка ведет к оштукатуренному дому. Слабого сияния уличного фонаря хватало, чтобы озарить название «Сан-Рафаэль». Мистер Брэддок расплатился с шофером и увлек Сэма в калитку. После недолгих поисков он извлек из кармана ключ и, поднявшись на крыльцо, отпер дверь. Сэм очутился в маленькой прихожей, смутно освещенной привернутым газовым рожком.

— Входи-входи, — сказал мистер Брэддок. — А я сейчас. Надо повидать одного типуса.

— Надо — что? — в изумлении спросил Сэм.

— Повидать одного типа. Типуса по фамилии Ивенс, который учился со мной в школе. Дело не терпит отлагательств.

И с той странной снайперской мгновенностью, которая характеризовала его передвижения в эту ночь, Уиллоуби Брэддок исчез, громово захлопнув дверь.

Внезапное исчезновение его гостеприимного хозяина вызвало у Сэма смешанные чувства. В графу «кредит» он мог занести тот факт, что обрел кров, о чем час назад и не мечтал. Однако он сожалел, что перед уходом его друг не намекнул ему, где находится эта гостиная с диваном, на каковом ему предстояло провести остаток ночи.

Впрочем, недолгие поиски, конечно, откроют местонахождение этой потайной комнаты. Вполне возможно, что она находится непосредственно за дверью, выходившей в прихожую.

Он уже поворачивал ручку, чтобы проверить эту гипотезу, когда голос у него за спиной произнес мягко, но с ошеломляющей внезапностью:

— Руки вверх!

У нижней ступеньки лестницы, решительно сжав широкий рот в узкую линию, сверкая бигуди в белобрысых волосах, стояла молодая женщина в розовом халате и тапочках. В правой руке она держала револьвер, нацеленный на его голову.

7. Сэм в «Сан-Рафаэле»

Не каждой девушке, напророчившей что-либо, дано увидеть, как ее пророчество сбывается через какие-то жалкие часы, а потому эмоции Клэр Липпет, когда она взяла Сэма на мушку в прихожей «Сан-Рафаэля», были родственными тем, которые охватывают человека, когда он видит, как его лошадь приходит первой или неожиданно решает кроссворд. Вечером она сказала, что в дом вторгнется грабитель, и вот, пожалуйста, стоит перед ней как миленький. А потому к неодобрению, которое вызывал в ней этот полуночный тать, примешивалась почти благодарность за то, что он сюда вторгся. Страха она не испытывала ни малейшего и револьвер сжимала недрогнувшей рукой.

Слово «револьвер» тут употреблено ради верности техническим деталям, но растерявшемуся Сэму казалось, будто он видит артиллерийское орудие, и оно произвело на него такое впечатление, что он посвятил ему свои первые слова, хотя по законам этикета им следовало бы содержать изящное извинение или объяснения причины его вторжения.

— Поосторожней с этой гаубицей! — предупредил он настойчиво.

— Чего? — холодно произнесла Клэр.

— Это смертоносное оружие… поосторожней с ним. Оно нацелено на меня.

— Я знаю, что оно нацелено на тебя.

— Ну, если только нацелено… — сказал Сэм с облегчением. Его заметно успокоила неколебимая твердость ее тона. Во всяком случае, перед ним была не нервничающая боязливая особа женского пола, какую нельзя подпускать к спусковому крючку ближе чем на фут.

Наступила пауза. Клэр, не отводя револьвера, открыла пошире кран газового рожка. После чего, справедливо чувствуя, что шар беседы следует запустить ему, Сэм снова заговорил.

— Вы, конечно, удивлены, — сказал он, заимствуя идею у мистера Тодхантера, — видя меня тут.

— Вот и нет. — Нет?

— Нет. А руки свои не опускай. Сэм вздохнул.

— Вы бы не говорили со мной в столь суровом тоне, — сказал он, — если бы знали, чего мне пришлось натерпеться. Не будет преувеличением сказать, что я подвергался непрерывным преследованиям.

— А ты бы не вламывался в чужие дома, — чопорно посоветовала Клэр.

— Вы исходите из вполне естественной ошибки, — сказал Сэм. — Я не вламывался в этот очаровательный домик. Мое присутствие тут, миссис Брэддок, как это ни покажется странным, объясняется очень просто.

— Кого это ты обзываешь миссис Брэддок?

— А разве вы не миссис Брэддок?

— Нет.

— Вы не замужем за мистером Брэддоком?

— Нет, не замужем.

Сэм был молодым человеком, отличавшимся большой терпимостью.

— Ну что же, — сказал он, — в глазах Божьих, без сомнения…

— Я кухарка.

— А! — сказал Сэм. — Тогда все понятно.

— Что понятно?

— Ну, видите ли, на миг могло показаться странным, что вы прыгаете здесь в такой час ночи с бигуди в волосах, а ваши беленькие лодыжки выглядывают из-под халата.

— Ой! — воскликнула Клэр в целомудренном замешательстве, быстро расправив и одернув складки вышеупомянутого одеяния.

— Но если вы кухарка мистера Брэддока…

— Кто сказал, что я кухарка мистера Брэддока?

— Вы!

— Не говорила я этого. Я кухарка мистера Ренна.

— Мистера… какого мистера?

— Мистера Ренна.

Такого осложнения Сэм не предвидел.

— Давайте разберемся, — сказал он. — Должен ли я понять, что этот дом не принадлежит мистеру Брэддоку?

— Да, должен. Он принадлежит мистеру Ренну.

— Но у мистера Брэддока был ключ от входной двери.

— Он тут гостит.

— А!

— Чего «А!»?

— Я подразумевал, что все обстоит не так плохо, как я было подумал. На секунду я испугался, что вошел не в тот дом. Но все в порядке. Видите ли, я час назад встретился с мистером Брэддоком, и он привез меня сюда переночевать.

— О? — отозвалась Клэр. — Привез, значит? Хо! Так, значит?

Сэм тревожно посмотрел на нее. Ему не понравился ее тон.

— Но вы же мне верите?

— Нет, не верю.

— Но ведь…

— Если тебя сюда привез мистер Брэддок, то где он?

— Ушел. Он, должен с сожалением констатировать, нализался, и довольно сильно. Впустив меня, он тут же выскочил вон и хлопнул дверью.

— Это надо же!

— Но послушайте, моя милая…

— Хватит! — сурово одернула его Клэр. — На что же это похоже? Не успеет девушка изловить грабителя, а он к ней уже подъезжает.

— Вы ошибаетесь! — сказал Сэм. — Вы ко мне несправедливы! Я лишь хотел сказать…

[5]

Дружелюбие, благожелательность (фр.).

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.