Страница 2 из 3
— Из-за чего они поссорились?
— Вы знаете, что мистер Гендл необузданный человек…
— Необузданный?
— Да, он может без причины наброситься на человека.
— Глупости!
— Не верьте, если не хотите. Мне все равно. Роберта вышла из кабинета и, поднявшись наверх, постучала к мистеру Поттеру.
— Слава Богу, вы живы! — сказала она. — Если бы не я, он вас утопил бы…
Поттер задрожал.
— Как утопил бы?
— Разве вы ничего о нем не знаете? — Роберта подняла брови. — Ведь вся его семья сумасшедшая.
— Что вы говорите?
— Да, многие аристократические семьи Англии страдают наследственным сумасшествием.
— Неужели вы хотите сказать, что Гендл…
— Ненормален. У него бывают припадки гнева.
— Кажется, я ему нравлюсь, — облегченно вздохнул Поттер. — Он только не дает мне покоя своей болтовней о политике.
— А вы никогда не зевали во время его рассуждений?
— А разве он это замечает?
— Тогда все понятно. Хорошенько закрывайте дверь на ночь, мистер Поттер!
— Это ужасно…
— Он спит в этом же коридоре.
— Но почему же он на свободе?
— Пока еще он никого не убил, но кто знает…
— А леди Викхэм знает об этом?
— Прошу вас, ничего не говорите ей! Она расстроится. Будьте только осторожны… Не оставайтесь с ним наедине и старайтесь его избегать.
— Непременно! — обещал Поттер.
В это время последний отпрыск сумасшедшего рода Гендлов переменил белье и надел халат. Ой не мог понять, что случилось.
Он вообще не любил издателей; его отношения с издательской фирмой «Проддер и Виггс», выпустившей его книгу «Стой на посту!» и продавшей всего только сорок три экземпляра, были не из приятных.
Уже ложась спать, он обнаружил под дверью записку Роберты: «Он может зарезаться бритвой».
Гендл был человек действия. Может быть, еще не поздно? Через минуту он уже стучал в дверь комнаты Поттера.
— Кто там?
Клиффорд облегченно вздохнул: еще не поздно.
— Могу я войти?
— А кто это?
— Гендл.
— Что вам нужно?
— Не можете ли вы одолжить мне вашу бритву?
Ответа не последовало. Гендл постучал еще раз и попросил позволения войти.
За дверью послышался грохот. Что-то тяжелое вроде комода привалилось к двери.
— Мистер Поттер!
Молчание.
— Вы здесь, мистер Поттер?
Ни звука.
Гендл вернулся в свою комнату. Он понял, что должен обезоружить несчастного маньяка! Балкон соединял окна обеих комнат. Надо подождать, когда несчастный заснет, влезть к нему в комнату и отобрать бритву.
Гендл взглянул на часы: ровно двенадцать. В два часа можно идти. Гендл уселся и стал терпеливо ждать.
Мистер Поттер, как только услышал, что Гендл ушел, вытащил коробочку с пилюлями от нервов и проглотил одну. Однако заснул он не скоро.
Ровно в два часа Клиффорд Гендл появился на балконе. Он осторожно поднял ногу и просунул ее в окно. Но выполнению его плана помешало одно непредвиденное обстоятельство. Служанка вечером принесла кувшин с горячей водой и поставила его на полу под окном. Гендл опрокинул кувшин и, поскользнувшись, растянулся в луже.
Вспыхнул свет. Мистер Поттер, бледный, выкатив глаза, сидел на постели.
Он смотрел на Гендла. Гендл смотрел на него.
— Я хотел только посмотреть… — начал Гендл. Вместо ответа мистер Поттер издал звук, похожий на тот, который издает поперхнувшаяся рыбной костью кошка.
— Я хотел взять вашу бритву, — ласково продолжал Гендл. — А, вот она! — Гендл кинулся к туалетному столику.
Мистер Поттер соскочил с постели в поисках оружия. Ничего подходящего, кроме рукописи «Этика самоубийства», которая могла бы служить хорошей хлопушкой для мух, но в настоящих обстоятельствах никуда не годилась. Прежде чем мистер Поттер сообразил, что делать, Гендл уже исчез с бритвой, пожелав ему на прощанье спокойной ночи.
Мистер Поттер закрыл окно, опустил гардины, привалил к окну умывальник, два стула и книжный шкаф. Затем он лег в постель, оставив свет непотушенным.
Первые лучи солнца и назойливое чириканье птиц разбудили мистера Поттера. Он встал и старался внушить себе, что видел дурной сон. Но две баррикады убедили его в реальности ночных кошмаров. И чем больше он обдумывал создавшееся положение, тем меньше оно ему нравилось.
К завтраку он вышел в довольно угнетенном настроении. В столовой он застал одну Роберту, которая ласково кивнула ему.
— Доброе утро, мистер Поттер! Я надеюсь, вы хорошо спали?
— Мисс Викхзм, — сказал он. — Этой ночью случилась страшная история.
— Вы хотите сказать, что мистер Гендл…
— Именно!
— О, мистер Поттер, неужели он…
— Покушался на мою жизнь. Только я лег спать, как он постучался ко мне в дверь и попросил у меня бритву…
— И вы дали ему бритву?
— Конечно, нет! Я забаррикадировал дверь…
— И очень хорошо сделали!
— А в два часа ночи он влез ко мне в окно!
— Какой ужас!
— Он похитил мою бритву, но почему-то не кинулся на меня, а только скорчил гримасу и вылез в окно. Наступила минута молчания.
— Не хотите ли яиц? — шепотом предложила гостю Роберта.
— Благодарю вас, — также шепотом ответил Поттер. — Я возьму лучше баранины.
— Я боюсь, — шепнула Роберта, — что вам придется уехать.
— Я тоже так думаю.
— Ясно, что Гендл вас невзлюбил.
— Да.
— Но вам следует уехать тайком, не прощаясь, а то этот безумец может броситься за вами в погоню! Вы напишите маме, что должны были уехать из-за него.
— Разумеется.
— Но не упоминайте о его безумии. Мама знает. Напишите только, что он хотел утопить вас в пруду, а потом забрался к вам в комнату и строил рожи. Она все поймет.
— Хорошо… Я…
— Тсс…
Вошел Клиффорд Гендл.
— Доброе утро, — сказала Роберта.
— Доброе утро, — отозвался он, занялся яйцом всмятку и, бросив взгляд через стол, увидел, что мистер Поттер сидит в мрачном и подавленном настроении.
Клиффорд проспал свои обычные восемь часов и чувствовал себя отлично.
— Чудесное утро, — сказал он.
— Да, — отозвался издатель.
— В такую погоду каждый должен чувствовать себя отлично.
— Пожалуй, — нерешительно подтвердил мистер Поттер.
— Кто, безрассудный, решится в такое чудное утро уйти из этого прекрасного мира в ничто?
— Джордж Филиберт, живущий в Криклвуде, АкацияРод, дом тридцать два, — прочла вслух Роберта, перелистывая газету.
— Что такое?
— В газете сообщается, что Джордж Филиберт присужден за покушение на самоубийство к тюремному заключению на две недели.
Гендл бросил быстрый взгляд на Роберту.
— Возможно, — сказал он, — что у него были на то серьезные и веские причины…
— Я никак не могу понять, — вмешался мистер Поттер, — почему принято считать самоубийство чем-то ненормальным? Автор одной интереснейшей книги «Этика самоубийства», которую я собираюсь выпустить, указывает, что только народы-монотеисты рассматривают самоубийство как преступление.
— Да, но… — начал было Гендл.
— Автор доказывает, что для людской совести подчинение закону не обязательно и что в древности иначе смотрели на самоубийство: если самоубийца мог привести солидные и веские мотивы поступка, его оправдывали. И я не понимаю, почему общество считает себя вправе наказывать за покушение на самоубийство. Человек, не обладающий железными нервами… — заговорив о нервах, Поттер вспомнил, что еще не принимал сегодня своих пилюль.
— Да, но… — Гендл пристально смотрел на Поттера и вдруг с ужасом увидел, что он поднес к губам белый шарик. Легкое движение губ и адамова яблока показало, что пилюля проглочена.
— В самом деле, — заговорил Поттер, беря вторую пилюлю…
В этот момент мистер Гендл подпрыгнул, схватил горчичницу и бросил в мистера Поттера.