Страница 62 из 298
УКРАИНА: ВЫЗОВ И УРОК ДЛЯ РОССИИ
I.
Ю. Бялый
Поскольку все члены и гости нашего клуба – люди политически "подкованные" и информированные, мы не будем здесь перечислять хронологию украинских событий. В то же время мы убеждены, что для их понимания не обойтись без краткого экскурса в их давнюю – и не слишком давнюю – политическую предысторию.
В досоветское, а затем доперестроечное время на Украине, в силу известных исторических особенностей ее становления, сформировались три политически и экономически существенно разных территории.
Это, во-первых, условный "Запад" – бывшие окраины Великой Литвы, Польши, Австро-Венгрии, отчасти Турции и России-СССР.
Поскольку этот регион все время был "имперской окраиной", которой ресурсы для развития предоставлялись в основном "по остаточному принципу", здесь в наличии сравнительно слабый, преимущественно сельскохозяйственный, экономический потенциал.
По этой же причине здесь, с другой стороны, накоплен богатый исторический опыт противостояния тенденциям имперской ассимиляции. Это противостояние базируется, прежде всего, на настойчивом воспроизводстве языковой, религиозной и этнокультурной (в том числе этнографической) отличительности.
Во времена Австро-Венгерского владычества, особенно в конце XIX – начале ХХ века, на этот опыт была наложена специфическая идеология "самостийности", которую Вена (в первую очередь, имперский Генштаб) настойчиво взращивала в "антимоскальском" векторе. Известно, например, насколько внимательно Вена занималась тогда не только культурными и религиозными, но и языковыми трансформациями, чтобы украинский язык максимальным образом отличался от русского.
А после присоединения Западной Украины к России в 1939г. и во время германской оккупации эту "самостийническую" и "антимоскальскую" идеологию (для которой, конечно, были несомненные и достаточно весомые внутренние основания) дополнительно и мощно разогревали и немецкие и итальянские спецслужбы, и Ватикан.
Именно здесь, на Западе Украины, как во времена борьбы с бандеровщиной, так и позже формировалось наиболее мощное антисоветское и антироссийское диссидентское движение, а также идеологический вектор "движения на Запад". А жесткая репрессивная борьба с ним дополнительно обостряла и антисоветскость, и антироссийскость, и "западнические" устремления, и массовое неприятие в отношении соотечественников – "схиднякiв", которые "лягли пiд москалiв" и отказались от "визвольноi боротьби".
Это, во-вторых, условный "Восток-Юг", который исторически наиболее рано интегрировался в Российскую империю и всегда определял себя через общеславянские и, главное, общеимперские цели России.
Именно "восточные" компоненты украинского этноса крайне активно участвовали в отвоевании и заселении имперских окраин России – в Сибири, на Дальнем Востоке, в Средней Азии, на Кавказе. Общеизвестна роль в этом процессе не только казачества, но и беглых крестьян, а также вольных украинских общин и групп, которые ехали воевать и осваивать новые территории Российской империи. И они, такие украинские этнические группы, считали эту империю "своей" и в царское, и в советское время.
Это была украинская имперская элита и украинское имперское население. И, конечно, именно эта – интернационалистически-имперская – украинская компонента в наибольшей степени интегрировалась в руководство СССР как на высшем, московском (Хрущев, Брежнев, Семичастный, Засядько и т.д.), так и в некоторых случаях на региональном, в том числе вне Украины, уровне. Известно, что таких украинских элитных представителей нередко направляли руководить областями России, областями других союзных республик и т.д.
Именно эта, "юго-восточная", компонента украинского этноса располагала наиболее серьезным опытом крупной политической и экономической деятельности, а на самой Украине – главным хозяйственно-экономическим потенциалом и решающими позициями в руководстве республики. Так, например, в позднесоветское и перестроечное время более половины состава руководства УССР, включая Владимира Щербицкого, было "с Востока".
Третий ключевой территориальный компонент этой структуры – условный "Центр" и тяготеющие к нему областные элиты.
Центр, как любой столичный регион (и у нас, и везде, в любой республике), аккумулировал наиболее амбициозные управленческие, интеллектуальные, культурные кадры, которые, по определению, отстраивали себя в "отличительности" от Москвы. Но – в отличительности осознанно подчиненной и зависимой. А потому, особенно в политически активном слое, остроревнивой. И, соответственно, в ней было очень сложное, причудливое смешение, с одной стороны, "западничества" и "самостийничества" и, с другой стороны, некоей державной общесоветской "имперскости".
Наконец, весьма важным фактором формирования политического пространства доперестроечной Украины оказалось то, что огромная часть "пассионарного" ресурса Украины – изо всех социальных страт – все советское время массово востребовалась имперским Центром (от элит до нефтяников и строительных рабочих). В результате (о чем на Украине довольно много писали, – с горечью, со злостью, по-всякому) из республики постоянно вымывался, причем в значительно большей мере, чем из других регионов СССР, наиболее активный и конкурентоспособный на общегосударственном уровне "человеческий материал". Отчасти и по этой причине в состав "раннесамостийнических" украинских элит в весьма больших дозах инкорпорировались люди, честно скажем, малоинтеллектуальные и малоквалифицированные, с одной стороны, и обиженно-антисоветски (антироссийски) заряженные,- с другой.
В результате к моменту перестройки на Украине сложилась, в части отношения к России и между регионами, примерно следующая территориально-политическая ситуация (рис. 1):
По отношению к России была последовательная "западническо-самостийническая" конфронтация "Запада" (подчеркиваю: условного "Запада", потому что на Западе было и кое-что другое, я позже об этом скажу), была амбициозная "полусамостийническая" ревность "Центра" и было общеимперское (опять-таки амбициозное) союзничество Востока-Юга. При этом происходила определенная трансляция в "Центр" "самостийничества" с "Запада" и имперскости с "Востока-Юга". А между "Западом" и "Востоком-Югом" была наиболее острая конфронтация. "Бандеровцы-западенцы" и "нацiонально несвiдоми дурнi-схiдняки" (то есть национально несознательные дураки-восточники) – такими ярлыками они награждали друг друга постоянно и задолго до того, как Украина стала самостоятельным государством.
Но при этом уже в позднесоветское время на Украине – во всех сегментах элиты и в значительной части общества – росли недовольство политикой Москвы и одновременно самостийнические аппетиты. По тем же причинам, по которым гнил вообще Советский Союз, загнивание было и на Украине. Оно ощущалось везде, и на него были соответствующие реакции. Природу этого процесса, связанного с растущим желанием всей позднесоветской номенклатуры конвертировать власть в собственность и приведшего к распаду СССР и "рыночной перестройке", мы неоднократно обсуждали в этом зале.
На Украине, как и в большинстве других республик СССР, главным мотором разрушения СССР и "перехода к рынку и демократии" стал союз элитно-номенклатурных групп с диссидентско-либеральной интеллигенцией. Особенность республики в этом смысле состояла лишь в том, что главной опорой номенклатуры был Восток-Юг, а опорой диссиденства Запад и отчасти Центр. То есть в политическую структуру постсоветской Украины оказались изначально и достаточно прочно "впаяны" практически непреодолимые "разрывающие напряжения".