Страница 14 из 42
А вот и первый приемник Попова. Нет никаких сомнений в том, что именно он на тринадцать месяцев раньше Маркони (7 мая 1895 года) провел прием радиоволн. Ведь передатчик был известен давно, а приемник-то изобрел Попов. К сожалению, об этом несомненном приоритете не все знают. У нас есть его приборы, и мы можем повторить все его опыты. Есть дневники, отчеты и архивы. (Здесья привожу лишь малую толику из сердитой речи хранителя. Видно, что это его любимый конек и больная мозоль одновременно. Он так и сыплет цифрами, фактами, грозит показать дневники и тетради. Директору приходится его успокаивать.)
Ящик для сортировки почты
Прибор для разламывания сургучных печатей
Интересно, почему Маркони получил патент в Англии: прежде всего потому, что тогда не было принято проводить патентный поиск, а то сразу были бы найдены публикации Попова. Кроме того, «островные» традиции Англии позволяли ее экспертам свысока относиться ко всему «континентальному». Франция и Германия до сих пор патент Маркони не признали. (Чтобы отвлечь разгоряченного хранителя, директор проводит нас через два оставшихся зала в реставрируемую часть здания. Эксперт продолжает возмущаться несправедливостью, а я успеваю заметить, что мы проходим через зал первых телевизоров; среди которых есть и механические образцы. Мало кто помнит, но первые телевизоры обладали не электрической, а механической разверткой. Очень интересно посмотреть на эти шкафы с крошечными экранами, но – нет времени.)
В заключение слово вновь берет директор музея.
– Еще немного истории. Когда-то рядом были почтовая больница, почтовое училище, и здесь Безбородко решил возвести себе дворец. Он приобрел монастырские земли с какими-то строениями и заказал перестройку. Безбородко был сыном полкового писаря и выдвинулся при Екатерине II благодаря своим личным качествам, скорее всего – памяти. Он быстро освоил языки, бюрократические процедуры и в конце концов стал канцлером. Разбогатев на своей должности, он стал собирать различные коллекции, в основном – живопись и бронзу. По ее количеству дворец даже называли бронзовым.
Безбородко прямых наследников не имел, и после его смерти дворец попал к двоюродным племянникам, людям небогатым. Содержать дворец они не смогли, поэтому сначала стали распродавать коллекции, а в 1829 году продали и дворец почтовому департаменту. Купчая лежит в нашем архиве.
Мы стараемся сейчас с помощью сбереженной документации и технических средств выявить, что сохранилось, и восстанавливать первоначальный облик здания и его убранства. Парадный зал должен быть окончательно отреставрирован к концу года. В здании еще множество прекрасных залов. Беда наша в том, что на реставрацию, да и на составление ее планов необходимы огромные деньги, а их нет. Наш главный реставратор Андрей Гунич работает просто без заработной платы. А у сотрудников она не превышает 300 рублей в месяц. Но мы не теряем надежды… •
Коллекция почтовых ящиков
Почтовый ящик XIX века
В узком проходе толпа замедляет движение, а давка усиливается.
По мнению знаменитого физика-теоретика Арнольда Зоммерфельда, вода ведет себя «разумнее»: в узком месте скорость потока возрастает, а давление уменьшается (закон Бернулли).
Юлий ДАНИЛОВ
Александр Алъстер
Масса проблем с массой
В физике есть немало сложных понятий – таких, как «спин», «спиральность», «солитоны». А есть простые, ясные и всем вроде бы доступные, к примеру – «масса». Что может быть проще? Она есть у каждого предмета, как живого, так и неживого. Ее всегда можно потрогать и взвесить. Первое, что изучают школьники по физике, – это законы Ньютона, которые как раз связаны с массой. Если приложить к любому свободному телу силу, то оно начнет двигаться. Чем больше сила, тем больше ускорение, а коэффициент пропорциональности между ними называется массой- Так назвал его еше сам Ньютон.
Если же никакая сила на тело не действует, то оно продолжает свое движение или остается в покое. Чем больше масса тела, тем труднее его остановить или заставить двигаться. Тело обладает свойством сохранять скорость, то есть инерцией. А про массу говорят, что она мера инертности тела.
Можно попытаться определить массу и по-другому. Когда мы берем в руки предмет, то сразу чувствуем его тяжесть. Проще говоря, тело имеет вес. Но стоп: тело-то не движется, значит, это не инертная масса, а какая-то другая – гравитационная. Она характеризует притяжение тела к Земле. Вот как получается: у каждого тела есть две массы – инертная и гравитационная. Причем в большом числе экспериментов было установлено, что они эквивалентны друг другу. Странное это равенство двух физических характеристик, но к нему ученые постепенно привыкли и перестали задумываться.
А вот Альберт Эйнштейн много размышлял о массе. Сначала он думал о неизменности скорости света, затем пришел к знаменитой формуле: Е = тс2 . Из нее следует, что масса может «превращаться» в энергию и наоборот. Частицы аннигилируют и вместо них появляются электромагнитные волны. Именно на этом принципе основано устройство атомной и водородной бомб.
Наверное, одной из самых главных граней таланта великого Эйнштейна была смелость: он снова и снова задумывался о простых, очевидных вещах. После массы инертной пришел черед массы гравитационной, и она открылась Эйнштейну совершенно с неожиданной стороны. Оказалось, что гравитация связана со свойствами пространства. Чем больше его кривизна, тем больше притяжение. А масса как раз и создает кривизну. Всем известна наглядная аналогия этого эффекта: тяжелый бильярдный шар на поверхности растянутого полотна проминает в нем ямку, и катящиеся по полотну горошины волей-неволей в нее скатываются.
Теория Эйнштейна была неоднократно подтверждена опытами, и казалось, что «от добра добра не ищут». Но, слава Богу, время смелых голов еще не прошло. Три американских физика – Хаиш, Руеда и Путхоф – прислали в один из авторитетнейших журналов «Physical Review» статью о том, что массы вообще не существует – как таковой. Редакция не решалась печатать столь революционные мысли, пока пять вполне уважаемых рецензентов не порекомендовали материал к публикации. Я думаю, они- таки вспомнили слова Нильса Бора о том, что настоящая физическая теория должна быть достаточно безумной. А вот этого работе Путхофа с коллегами было не занимать. Спасибо рецензентам – статью напечатали.
Уместно отметить, что Гарольд Путхоф – директор Института перспективных исследований в американском городе Аустин, штат Техас. Не надо путать со всемирно известным институтом с таким же названием в Принстоне, где долго работал Альберт Эйнштейн. Техасский институт не так известен. Но место вполне серьезное. Это я к тому, что работу в «Physical Review» прислали совсем не «чайники»-дилетанты.
Идею авторов изложить совсем несложно: массы нет. А есть только поля и их энергия. Точнее – одно-единственное поле, «точечно-нулевое» – ТНП. То, что вы щупаете руками, – это комбинация полей, создающих ощущение поверхности тела. Поле ТНП заполняет и весь космический вакуум, оно абсолютно однородно и изотропно по всем направлениям. Когда тело движется через него, оно искажает полную симметрию этого поля, причем искажает тем больше, чем больше ускорение тела. Деформированное поле взаимодействует с электрическими зарядами тела и этим препятствует его ускорению – в точности так, как «препятствует» этому ускорению инертная масса из второго закона Ньютона. Вот это взаимодействие искажений поля с зарядами тела мы и ощущаем как инертность, или массу самого тела. Так что никакой массы самой по себе нет.