Падение Хронополиса

Эти квазисущества в глубинах испытывают страшный голод к подлинному существованию, но не способны к нему, поскольку они слишком далеки от его природы. Однако некоторые из них обладают огромной мощью в своем собственном царстве; и таков Хулму.

Он и есть враг человечества.

— Я полагал, что Хулму — всего лишь суеверие травматиков, — нерешительно заметил Мейр. — Я не верил в Хулму даже тогда, когда Церковь объявила его олицетворением Зла.

— Он есть, и мы ведем с ним борьбу бесчисленные эпохи. В понятиях вечности возраст Империи гораздо больше, чем вы думаете.

Император задумчиво загудел, словно размышляя. — До открытия перемещения сквозь время мир реальности был защищен от подобных чудовищ. Они не могли коснуться ортогонального времени. Но затем, благодаря уникальному повороту истории, человек по имени Дуайт Рильке нашел брешь в строении мира. Он обнаружил способ передавать материю сквозь время.

С этого момента над вселенной актуальности нависла угроза, и эта угроза заявила о себе почти сразу же. Во время одного из ранних экспериментов с аппаратом времени произошел несчастный случай, и один лаборант улетел в темпоральный субстрат. Это был Абсол Хумбарт, позже ставший Фаворитом. Его поймал Хулму. Он давно понял, что ослабление ортогонального времени предоставляет ему возможность выбраться на поверхность и стать реальным. Однако это все еще было нелегко. Чтобы завоевать плацдарм, Хулму надо сначала приобрести достаточно реальности, и лишь тогда он сможет выйти на поверхность.

Абсол Хумбарт — это была возможность приобретения душ! Если бы Хулму поглотил достаточно душ, живших когда-то в ортогональном мире, то смог бы вырваться в наш мир и утвердиться здесь, удовлетворив свое бешеное желание стать реальным.

Но тех крупиц, которые ему давали, и близко не было достаточно! И его план имел лишь одну цель: поглотить смертную травму всего человечества, прошлого, настоящего и будущего! Только поглотив душу каждого человека, кто жил когда-то или будет жить, сможет Хулму набрать силу, вылезти из своей ямы и овладеть Землей, а потом, вероятно, и галактикой. Для этого они с Фаворитом строят козни, пытаясь создать ситуацию, когда все человечество погибнет при некоторых специальных условиях. Если бы Фаворит сумел воздействовать на вновь возникающую действительность искривителем, это могло бы получиться. Искривитель времени — прибор, который не мог быть придуман человеческим существом; для этого необходимо могущество бога.

Император сделал паузу, давая слушателям возможность вникнуть в его слова.

— Вы сказали, что мы воюем с этим чудовищем уже многие эпохи, — осмелился заметить какой-то сотрудник, — но ведь Империя насчитывает куда меньше лет.

Из недр машины донесся звук, напоминающий смех.

— Империя возникала, погибала и возникала вновь бесконечно много раз. И это было и будет снова, и снова, и снова. Всегда в этой вот точке нам удавалось разрушить планы Хулму; нам всегда удавалось воссоздать Империю теми же средствами, которыми он ее разрушал. Этот процесс, по моим оценкам, повторялся около миллиарда раз.

Но мой рассказ еще не закончен. Как возникла Империя? Это не было случайно. Из всех, чьей опрометчивостью человечество получило возможность путешествовать во времени, был один — Святой Хеватар, который увидел опасность. Он знал, что необходимо противостоять секте травматиков. И он основал Церковь для противодействия Хулму. Как защиту и оружие против Хулму он разработал обряды Церкви. Вот почему, Этон, твоя молитва так подействовала на Фаворита: в нее специально заложены вибрации, которых он не выносит. Если бы не Церковь, вся вселенная могла бы стать жертвой Хулму.

— Но я говорил со Святым Хеватаром, и мне не показалось, будто он знает то, что вы говорите, — усомнился Этон.

— Он и не знал. В тот первый раз — почти наверняка не знал. Но теперь, после стольких перемен и воскрешений Хронотического государства, мы вспоминаем свои роли будто во сне. Знал ли ты, что должен будешь вступить в схватку с Фаворитом? Даже я не знал, а лишь вспомнил в озарении, как Святой Хеватар. Почти все время я полностью безумен, как правильно сказал твой друг принц Вро. Я безумен, и просветление у меня наступает, лишь когда исчезает Империя. Тогда я отправляюсь в далекое будущее, в тамошние цивилизации, и ко мне возвращается ясность мысли.

— А почему, — возразила Инприсс, — эти самые люди будущего не помогут нам в борьбе с Хулму?

— Они не могут, и они вообще не верят в Хулму. Они знают только, что тайна перемещения во времени — самая опасная из всех тайн вселенной и что без контроля она может привести к разрушению времени. Вот почему они хотят, чтобы Империя возникала непрерывно и гибла в борьбе с Гегемонией, — это предупреждение истории человечеству. В будущем нет государств, подобных Хронотической Империи, — люди знают, что это слишком опасно. Но если бы перед ними не было примера крушения целого государства, они могли бы забыть и поддаться соблазну подчинить себе время.

— А вы, — спросил Этон, — кто вы такой? В чем ваше назначение?

— Я — то, с чего началась Империя. В самом начале я был административным компьютером в физической лаборатории «Монолит Индастриз». Я принимал участие в тех самых исследованиях пи-мезонов. Когда началась борьба с Фаворитом, я играл в ней ведущую роль. Я постепенно расширялся и набирал интеллект. Сейчас я и Фаворит — основные действующие лица этой пьесы. У него колоссальное преимущество — поддержка Хулму. С каждым циклом он становится сильнее. И мы должны становиться сильнее, Этон! Я даже не могу сказать тебе, сколько раз ты дрался с Фаворитом!

— Миллиард раз, — сухо ответил Этон.

— Нет, это не так. Ни один человек столько не выдержит. Судьба то и дело меняет бойца, который бросает врагу вызов. Когда-то им был адмирал Хайт; теперь он освобожден от этого долга и ничего о нем не знает. В следующий раз это можешь быть ты, а может быть и кто-то другой. Я не знаю. Но всегда есть человек, который исполняется достаточной силы и вступает с ним в бой. И я всегда оказываюсь здесь и слежу, чтобы это произошло. Быть может, когда-нибудь я достаточно разовьюсь, чтобы самому сыграть эту роль.

Гудение Императора сделалось громче.

— Следует понимать, что от мира, существовавшего до появления Империи, не остается ничего. Даже календарь меняется. Дуайт Рильке совершил свое открытие в двадцать четвертом веке своей эры; а Великий Барьер установлен Империей в точке, где был их пятнадцатый век, еще до появления технической цивилизации.

— Вы говорите о воссоздании Империи, — спросил Мейр, все еще недоумевая, — но как это может быть? Как вообще возможно это сделать?

— Тем же способом, которым Фаворит собирался создать мир, где мог бы жить Хулму. У меня есть искривитель времени Хулму. Убедив Фаворита в том, что это он создал мир посредством проецирования своих желаний на экран действительности, Хулму солгал: он не творец, а лишь бессильный наблюдатель. Тем не менее его искривитель времени способен творить — в некоторых пределах.

Император покатился вперед и навис над людьми почти зловеще.

— В момент, предшествующий образованию пленки ортогонального времени, Страт похож на перенасыщенный раствор, в котором начинается кристаллизация от любой крупинки. При помощи искривителя времени в этом растворе можно вызвать вибрации, из которых вырастает мир. Здесь у нас есть все, что нужно для воссоздания Империи. У нас есть Ахрональный Архив с детальным описанием истории Хронотического государства. Сами обряды Церкви являются той основой, на которой можно восстановить суть Империи — с этой целью и создавал их Святой Хеватар. У нас есть искривитель времени, чтобы спроецировать все это на формирующийся ортогональный мир, и у нас есть я, Император, который пустит этот искривитель в дело!

С резким взрывным звуком отлетела стенка секции Императора, и под ней открылась полость.

— Очень давно я приспособил себя для выполнения этой задачи. Вставьте сюда искривитель. Подсоедините ко мне выводы компьютеров Архива. Торопитесь, времени мало! Я воссоздам исходные условия и точку, из которой вырастет Империя! Все будет предопределено! Война с Хулму должна быть вечной!