Оружие возмездия

Хелар меж тем расправился со вторым человеком, поразив его стрелой в грудь. Кольчуга не выдержала удара с такой малой дистанции, и воин упал на землю, выронив корд. Однако вслед за первыми двумя из леса появились еще человек пять. Одного из них Хелар ранил в ногу, еще один, по виду — корханский варвар, получил стрелу в живот. Остальные же подобрались к Хелару вплотную, и, наконец, эльфу пришлось бросить лук, взявшись за парные сабли, висевшие у него за спиной в перекрещивающихся ножнах. Не раздумывая, он бросился навстречу атакующим. Ближнего к себе противника, защищенного только стеганой курткой, Хелар полоснул по животу, одновременно отбивая нацеленный ему в голову удар меча, нанесенный еще одним нападавшим. Из леса же показались еще несколько человек. Часть из них взяла Хелара в кольцо, а двое устремились к скрывавшейся за спинами эльфов Мелианнэ.

Тем временем погиб Инар. Увлекшись поединком, он не сумел вовремя парировать удар подобравшегося сбоку кочевника, рубанувшего эльфа саблей по шее. Уже умирая, Перворожденный в развороте вонзил своему убийце клинок в живот по самую гарду, но воин в кольчуге, оказавшийся в этот момент позади эльфа, тоже вогнал ему корд в спину.

— Э’валле, — буквально затылком чувствуя укрывавшуюся за его спиной госпожу, Хелар крикнул в пустоту. — Э’валле, уходи в лес. Я задержу их. Иди же!

Эльф, оказавшись в окружении полудюжины противников, не собирался сдаваться или безропотно погибать, словно баран под крестьянским ножом. Двигаясь словно в танце, плавно, не совершая ни единого лишнего шага, Хелар ловко орудовал кривыми клинками, похожими на когти невиданного зверя, отбивая сыпавшиеся со всех сторон удары. Один из нападавших в какой-то миг замешкался, открывшись для контратаки эльфа. Он успел подставить под несущийся на него клинок свой меч, но вторая сабля рассекла ему бедро. В тот же миг кто-то без особой фантазии ткнул эльфа мечом в бок, благо длина клинка это позволяла, но Хелар плавно перетек в сторону, уходя из-под удара, а затем отрубил своему противнику руку. Тем не менее, остальные враги продолжали атаки, одновременно нанося удары со всех сторон. Они оказались неплохими бойцами, к тому же умевшими действовать в группе, и не мешали друг другу, как это обычно бывает, когда несколько наваливаются на одного, поэтому даже Перворожденному, являвшемуся настоящим мастером, пришлось туго.

Мелианнэ в это время отбивалась от атаковавших ее варвара и еще одного воина, не похожего своим обликом на местных кочевников. Под их натиском Мелианнэ медленно отступала к краю поляны, стараясь держаться спиной к деревьям. Ей тоже попались умелые воины, заставившие эльфийку уйти в глухую оборону. Принцесса едва успевала отражать предназначенные ей выпады, увертываясь то от сабли, то от длинного прямого клинка, которым пользовался напарник корханца. О том, чтобы самой атаковать, не могло быть и речи. Конечно, Мелианнэ неплохо владела клинком, но весь ее опыт был получен на тренировочном плацу, где платой за ошибку могло быть только замечание обучавшего ее премудростям фехтования мастера, в самом худшем случае — ссадина либо ушиб, а здесь за малейшую оплошность она могла заплатить собственной жизнью.

Краем глаза Мелианнэ увидала, как погиб до последнего защищавший свою госпожу Хелар. Его противники, так и не сумев серьезно ранить эльфа, яростно отражавшего все их атаки и успевшего за краткие мгновения сразить еще одного из них, расступились, пропуская вперед двух варваром с луками. Эльф отразил клинком две стрелы, уклонился от третьей, но следующая вонзилась ему в бедро, мгновенно лишив подвижности. После этого лучникам оставалось лишь добить своего противника, что они и сделали, всадив ему в грудь и живот еще три стрелы. Эльф, пригвожденный к оказавшемуся за спиной деревцу, так и остался стоять, выронив сабли, вдоволь напившиеся чужой крови в короткой схватке, а из груди его торчали стрелы. И принцесса осталась одна в окружении семи врагов, сжимавших кольцо вокруг нее.

Эльфы не верят в богов, предоставляя этот удел низшим существам, к коим относят всех прочих сколь-нибудь разумных созданий. Но лишь высшей волей можно объяснить то, что на поляну, сейчас более походившую на бойню из-за усеявших ее изрубленных тел, в этот самый миг выскочил Амиар, сопровождаемый двумя своими воинами. Опытному бойцу хватило секунды, чтобы принять необходимое решение. Вскинув лук, он выстрелил в спину одного из атаковавших Мелианнэ бойцов, пронзив тому сердце насквозь. Оказавшийся ближе всех к принцессе варвар на мгновение замешкался, чем тут же воспользовалась эльфийка, поразив его в живот. Остальные бойцы, находившиеся на поляне, ринулись, было, к появившимся на ней Перворожденным, но трое тут же были убиты меткими стрелами, а затем эльфы, выхватив мечи, вступили в бой с остальными.

Люди, казалось, уже одержавшие победу, опешили, оказавшись лицом к лицу с разъяренными эльфами, за несколько минут до этого уничтожившими устроенную для них засаду. Это замешательство позволило Амиару сотоварищи моментально разделаться со своими противниками. Только один из них, оказавшийся, видимо, наиболее сообразительным, попытался удрать, но пущенная одним из эльфов стрела настигла его на краю поляны.

— Э’валле, ты цела, — Амиар первым делом бросился к своей подопечной. — Они тебя ранили?

— Нет, Амиар, я не ранена. Я даже не успела как следует испугаться. — Мелианнэ облегченно вздохнула, поняв, что она все же выжила в этой битве, такой короткой и такой кровавой.

Предшествующие минуты эльфийка действовала совершенно неосознанно, сражаясь с вражескими воинами. Ее тело само вспоминало уроки, которые принцессе давали опытные бойцы. Теперь же к Мелианнэ пришло понимание того, что только что она была на волоске от смерти. На эльфийку внезапно накатила непреодолимая слабость, более всего на свете хотелось сесть и сидеть так долго-долго. В руках и ногах ощущалась дрожь. Принцесса едва не выронила из рук вдруг ставший таким тяжелым меч, казавшийся сейчас ненужным куском железа.

— Не вздумай только зарыдать! — Амиар, не раз видевший такую картину, когда молодой неопытный воин, в бою сразивший многих противников, потом, когда горячка битвы проходила, оказывался на грани истерики, поняв, что каким-то чудом остался жив. В этом Перворожденные мало чем отличались от людей, разве что подобное у них встречалось несколько реже, но, тем не менее, воины, впервые оказавшиеся в бою, вели себя схожим образом вне зависимости от того, какой народ дал им жизнь.

После оклика Амиара и легкой встряски, которую ей устроил телохранитель, принцесса пришла в себя. Она только сейчас заметила, что сам Амиар ранен в ногу, а у одного из его спутников по лицу течет кровь.

— Что у вас случилось? — Принцесса обратилась к не отходившему от нее воину.

— Пришлось сойтись с их приятелями в рукопашной. — Эльф кивнул в сторону лежавших на поляне человеческих тел: — Их было меньше десятка. Как ты, э’валле, все в порядке? — с неподдельной заботой спросил Амиар.

— Это же не корханцы. — Принцесса обратила внимание своего собеседника на лежавших неподалеку мертвых воинов, облаченных в кольчуги и сжимавших прямые клинки, совсем не типичные для местных жителей.

— Да, верно. — Амиар подошел к одному из поверженных противников и стянул с него кольчужный капюшон. — Они здесь такие же чужаки, как и мы сами. Похоже, это солдаты одного из человеческих королевств, ну, или наемники из одного отряда. Слишком уж они одинаково вооружены и доспехи на них схожие, — заметил воин, внимательно рассмотрев свою жертву.

Эльфы прошлись по поляне, рассматривая тела и ища на них какие-нибудь знаки, которые позволили бы опознать убитых. Однако все было тщетно. Ни у кого из людей на одежде или на теле не нашлось никаких гербов и символов. На оружии, правда, стояли клейма кузнецов, но эльфам эти символы не были знакомы. А вот в кошелях мертвых кочевников, которых было немало среди нападавших, нашлись золотые марки, бывшие в ходу в Дьорвике и королевствах, лежащих на полночь от него. Кое на какие размышления эти находки, бесспорно, наводили, но все же это были лишь мелочи, не дававшие ответа на главный вопрос — кто и зачем напал на отряд эльфов так далеко от поселений людей.