Страница 19 из 49
Лицемерие
Человек всегда понимает, на самом деле ты за него переживаешь или же лукавишь. Любой беспризорник лучше, чем православный притворщик. Надо вести себя не злобно и лицемерно, а с любовью и прямодушием, общаться искренне и просто, а не расплываться в наигранно приветливой улыбке. Меня всегда умиляет, если человек внутри «благоустроен», то есть относится к людям с подлинным уважением и любовью и держится естественно, а не старается слепо следовать общепринятым стандартам поведения. Ведь иначе он увязает во всем показном и превращается в святочного ряженого, г. е. в лицемера.
Человек, который стремится к душевному миру, должен быть особенно осмотрительным во взаимоотношениях с друзьями и близкими. Он не должен покупаться на умение себя держать и хорошие манеры, которые, может быть, видит в других. Мирская воспитанность и умение себя вести иногда приносят большой вред, потому что таят в себе лукавство. Человек, который ведет себя внешне безупречно, может казаться окружающим просто святым, однако когда им придется с ним столкнуться и заглянуть в его душу, окажется, что в действительности все совершенно иначе.
Ложь
Даже когда у лжи есть смягчающие обстоятельства, она не перестает быть — хотя бы частично — грехом. К примеру, кто‑то должен был солгать ради спасения ближнего. Он мог избавить его даже от гибели, но при этом неправда все равно осталась наполовину грехом. Бывает, что человек допускает обман с добрыми намерениями, чтобы не поддаться искушению или помочь кому‑то. Тем не менее, он должен быть очень осмотрительным, потому что если он несколько раз поступит подобным образом, то незаметно может перейти грань. Начав пользоваться ложью без крайней нужды, он извратит свою совесть и в конце концов будет выдумывать небылицы, а совесть его будет молчать.
Лукавство
Как‑то один адвокат надоедал старцу лукавыми вопросами о воздаянии по справедливости. Отец Паисий пытался убедить его, что, когда дело касается справедливого наказания, надо поступать по совести и не стараться оправдать убийцу, с помощью словесных хитросплетений представляя его чуть ли не святым. Адвокат продолжал настаивать на своем. Видя его упрямство, старец сказал:
— Э–э, сын мой, тебя не вразумить словами! Вот послушай, у одного крестьянина сдохла овца, после того как принесла ягненка, и малыш остался без молока. Но там же была собака с щенятами, и ягненок сосал ее. Так он вырос на собачьем молоке. Когда же хозяин хотел заколоть его к Пасхе, он не мог решить, можно ли есть мясо ягненка, вскормленного молоком собаки. Так будет и с тобой. Раз ты так поступаешь, Бог будет в затруднении, из Его ли стада ты овца, или нечто совсем другое.
Любовь
Кроме огромного мужества, которое имеет в себе духовная любовь, она собирает вокруг себя и все остальные добродетели. Любовь — это любящая мать всех добродетелей.
Тот, кто всю свою любовь отдает Богу, получает в ответ всю любовь Божию и, отдав себя Богу, отдает всего себя людям. Тот же, кто любит людей больше, чем Бога, так как его любовь плотская, — в хорошем или плохом смысле, — всегда остается плотью. Так же как тот, кто земное любит больше, чем небесное, и сам остается сосудом скудельным.
Однажды меня спросили, что больше всего связывает супругов. Я ответил: «Признательность». Люди любят друг друга за то, что один другому отдает. Жена дает мужу верность, повиновение, доверие, муж жене — ощущение, что он ее опора, защита. Женщина — хозяйка в доме, но и первая всем слуга, мужчина — глава семьи, но несет на себе и все ее тяготы.
Муж и жена должны испытывать друг к другу чистое, высокое чувство любви, чтобы они могли быть радостью и утешением друг для друга и получали одинот другого поддержку и помощь в духовной жизни. Чтобы провести совместную жизнь в единомыслии, в первую очередь они должны сделать ее основой не ложное мирское чувство, влечение плоти, а ту бесценную любовь, в которой главное — благородство, самоотверженность, духовность. Если между супругами есть такая любовь, то один из них всегда старается понять другого, представить себя на его месте, его душа болит за него. А впуская в свою скорбящую душу ближнего, человек открывает ее для Христа, и Он наполняет ее бесконечной радостью.
Если супруги любят друг друга, то даже в разлуке они душой будут вместе, ибо нет преград для Христовой любви. Но если муж и жена, не дай Бог, не имеют любви, то даже находясь рядом, они будут далеки друг от друга. Поэтому супруги должны всю жизнь стремиться сохранить свою любовь, отвергаясь себя ради другого.
Плотское влечение связывает мирских людей внешне, а не внутренне, и лишь до тех пор, пока они сохраняют нужные для этого мирские свойства. Когда же они их утрачивают, чувственность разобщает их и толкает к духовной гибели. А если супруги обрели подлинную, возвышенную, духовную близость, то если кто‑то из них лишится своих мирских качеств, это только еще сильнее привяжет их друг к другу. Если людей связывает только чувственная любовь, то, узнав, например, что муж заглядывается на другую женщину, жена может лишить его зрения, плеснув в лицо кислотой. А если она испытывает к мужу высокое, чистое чувство, ее душа будет скорбеть о нем, и она тонко и деликатно попытается вернуть его на путь истинный и так привлечет Божию благодать.
Любовь Божия
Человек, осознающий свою греховность, никогда не отчаивается, потому что вера его бывает очень глубокой и дает ему огромное утешение и надежду. Любовь Господа к человеку, Его творению, так велика и чиста, что мы этого не мо–жем даже представить. Из‑за этой любви Бог нередко не дает нам видеть себя такими, какие мы есть на самом деле, так как мы не смогли бы стерпеть нищенского состояния своей души. Милосердный Господь не позволит нам почувствовать нашу духовную нечистоту, пока мы не стяжаем смирения, потому что иначе наше самолюбие толкнет нас к отчаянию или помешательству, а наиболее слабых может довести даже до покушения на свою жизнь. Благой Бог не позволяет нам знать больше того, что мы способны выдержать, и раскрывает нам глаза постепенно.
— Может ли Бог спасти диавола?
— Для Бога нет ничего невозможного! Проблема заключается в нас, потому что мы не желаем смиряться. Бог есть любовь, Он хочет спасти все Свое творение, даже и диавола, но, однако, диавол не хочет смиряться и каяться.
Любовь Божия в любую секунду стучится в сердце каждого человека, но мы этого не слышим, потому что сердца наши очерствели. Сделав свою душу чистой, человек понимает, сколь велики щедроты и милосердие Господа, Который одинаково любит всех людей, и от этого он умиляется, изнемогает, «теряет рассудок». Такой человек переживает за того, кто страдает, радуется за тех, кто живет духовно. Раздумья о безграничном милосердии Божием возносят благоговейную душу ввысь. А каких же духовных вершин достигает человек, размышляя о неисчислимости своих грехов и о неизмеримой благости Господней! Если сердечный взор человека чист, то он, постигая Промысел Божий, всей своей чуткой, обнаженной душой ощущает бездну милосердия Божия и изнемогает от благодарности, в хорошем смысле «сходит с ума». Тот, кто совершает свой духовный путь, переживая и свою греховность, и Божии благодеяния, и целиком предает себя воле Божией, достигает райских обителей более надежным путем и с меньшими телесными трудами.
В мире нет ничего лучшего, чем любовь Божия, которая еще в земной жизни щедро изливается на ревностных чад Божиих. Ее нельзя выразить словами — только лишь пережить. Но еще больше та любовь, которую Господь уготовал нам в раю и не дает нам сейчас, потому что наши бренные сердца не силах вместить ее.
Любовь к ближним
Зло — в нашем сердце. Мы не взрастили в себе любовь и потому не воспринимаем всех людей как братьев и осуждаем их за грехи. Однако это нехорошо, когда чьи‑то грехопадения становятся достоянием гласности. Евангельское «повеждь Церкви» (Мф. 18,17) не означает, что все нужно делать общеизвестным. Разглашая нравственное падение нашего ближнего, мы сообщаем о нем и врагам христианства и тем даем им повод усилить антицерковную пропаганду. И они могут таким образом заронить в нестойких душах сомнения в вере.