Страница 47 из 67
– Хорошую вещь попортили… Кто платить будет? – Хозяин подошел к месту, куда отрикошетила пуля. Поскреб ноготком аккуратную дырку в пластике: – Обязательно надо хулиганить!
– Лампу, конечно, жалко… Но вот стекло я менять не советую. Пусть память останется, на всякий случай!
– Я бронированное поставлю.
– Не помешает, – согласился Владимир Александрович. – Но и не спасет… Кстати, без шуток: передайте искренние комплименты начальнику своей безопасности. В такой поганой ситуации охрана действовала вполне на уровне.
– Ну за те деньги, в которые они мне обходятся…
– Скажите, а лично вы – за какую сумму кинулись бы закрывать собой хозяина?
Собеседник хмыкнул:
– Сравнили… Ладно, разберусь! – Он уселся обратно в кресло и принял привычную позу уставшего Будды: – Кстати, а от кого передать?
– Что передать? – не понял гость.
– От кого, в конце концов, я должен передать начальнику службы безопасности искренние комплименты?
– Неужели не догадались? Как не стыдно! Ни за что не поверю…
Виноградов видел, что умный хозяин офиса уже выстроил в голове логическую цепочку: что-то вспомнил, что-то сопоставил… Покосился на осколки, потом на майора – и пришел к верному выводу:
– Простите. Я искренне сожалею! Мы полагали, что вы – человек Китайца. Так сказать, свой… Одного поля ягоды. А между своими-то – чего не бывает?
– Да, всякое случается… – Владимир Александрович улыбнулся одними губами, показывая, что зла не держит. – Между своими… Только вот я, как вы правильно догадались, из другого огорода. С того, который на горке – под самым солнышком.
– Бросьте, все мы еще те… фрукты. А идейные даже хуже! – В чувстве собственного достоинства собеседнику было не отказать. Но у него, однако, хватало ума не плевать против ветра. – Извините… Что я должен сделать?
– Ничего лишнего! Просто – не жадничать и выполнить последнюю волю своего старшего товарища.
– Это у вас – «старшие товарищи»…
– А у вас – «авторитеты»? Или как там еще?
– Какая, к чертям собачьим, разница! – Хозяин открыл створки бара и вытащил черную, с золотом бутылку: – Откажетесь, наверное?
– Не надейтесь! – подмигнул Виноградов. – Теперь с удовольствием выпью… А потом обсудим детали.
– Вон он, Выходит!
– Вижу… – Владимир Александрович уже поудобнее развернул зеркальце заднего обзора. Благо в «пятерках» это можно делать, не вылезая наружу. – А этот – наш?
– Да, как и было условлено.
В поле зрения находились интеллигентного вида очкарик с портфелем и худощавый мужчина в брезентовой куртке. Посторонний ни за что не сумел бы определить, кто из двоих является старшим научным сотрудником по фамилии Шерешевин, а кто – отставной прапорщик погранвойск, которого люди Освальда в спешном порядке вытащили из «архивной» агентурной сети.
– Жаль, послушать бы, о чем говорят…
– Узнаем чуть попозже. – Освальду тоже все было видно, и он только поудобнее устроился на сиденье.
Шерешевин тем временем снял с плеч огромный и, судя по всему, немалого веса рюкзак. Завозился, ища по карманам ключи… Мешало сползающее с плеча ружье в чехле из потертой искусственной кожи. Судя по жестам, отставник предложил помощь – Шерешевин отказался.
Отперев багажник, он запихнул в него ватную куртку, рюкзак и поданный собеседником полиэтиленовый пакет с резиновыми сапогами-«болотниками». Амортизаторы старенького «Москвича» при этом заметно просели: машина была преклонных лет, с подгнившими крыльями и следами шпаклевки на дверцах.
– Как он на этом ездит? – вздохнул Освальд.
– Аккуратно, – подумав, вступился за отечественную автомобильную промышленность Виноградов.
Аркадий Борисович вежливо подержался за протянутую собеседником руку и положил зачехленное строго по инструкции ружье в салон. Сел за руль, пристегнул ремень. Еще раз проверил что-то в карманах – очевидно, документы… И только после этого повернул ключ зажигания.
– Спорим – не заведется?
– Заведется! Если только твои технари чего-нибудь не перемудрили.
– Обижаешь, Саныч… Простенький радиомаячок, работы было на четыре минуты.
– Вон, гляди! Съел?
Ветеран московского автомобилестроения несколько раз чихнул, выпустил из выхлопной трубы струю сизого дыма и тронулся с места.
– Спокойно… – Негласный помощник дисциплинированно шел в заранее обусловленном направлении.
Когда «Москвич» скрылся из виду, Освальд выбрался из машины, и пути их пересеклись. Короткий диалог – и Виноградов уже выслушивал доклад:
– Клиент едет, куда собирался – в Красново… Прямым ходом – путевка оформлена, с егерем созвонился. Планирует вернуться только послезавтра, к обеду.
– Совпадает, – кивнул Владимир Александрович. Информация пока соответствовала тому, что они уже знали. – Надо рисковать!
– Как скажешь, Саныч… – Спокойнее, конечно, было бы с этой минуты постоянно держать подопечного под наблюдением, но как профессиональна ни была бы «наружка», всегда существует вероятность попасть впросак.
– Поехали! Мать честная…
Первые минут тридцать они выиграли у Шерешевина еще до выезда из города – за счет милицейских номеров и обусловленной этим нахальной езды. Освальд, конечно, машину вел профессионально – на разбитых питерских улицах он освоился уже давно и теперь гонял так же, как по автобанам Германии. Благо ходовую часть меняли за казенный счет.
– Только угробить нас не вздумай! У меня семья все-таки, дети…
– Нормально, Саныч… блин! – Какая-то бабка метнулась под колеса, но во время отскочила. – Сейчас еще «мигалку» включим.
Майору захотелось пересесть назад – там, говорят, безопаснее. Что такое езда со спецсигналами, когда за рулем Освальд, он представлял великолепно: в прошлый раз это стоило автохозяйству ГУВД замены шаровых и погнутого рычага.
Вместо того чтобы заняться спасением собственной жизни, Владимир Александрович взялся за рацию:
– Диспетчер, это двести первый… Слышите меня?
– Слышу вас, двести первый.
– Где – ой! – просылка? – Посреди вопроса водитель влетел в очередную яму, и Виноградов громоподобно щелкнул челюстями, чуть не прикусив себе язык.